Хладнокровный - Злата Романова

 Ноа жив, он здесь. Как такое возможно? И где он пропадал больше года?

 Взяв протянутую горничной бутылочку со смесью, она отослала ее взмахом руки и, усевшись в кресло, принялась кормить дочь. Несколько месяцев назад она переделала свою спальню в детскую, а сама переехала в спальню Ноа, так как эти комнаты были смежными и соединялись общей дверью. Нужно будет освободить комнату как можно скорее, ведь Ноа вряд ли откажется переехать в другую.

 Боже, о чем она думает? Ее муж, которого все считали мертвым, вернулся, а все, о чем она может думать, так это о том, кто где будет спать? Чушь какая-то. Это проблема была самой незначительной из тех, что свалятся на нее. Она снова леди Фитцджеральд, жена Главы. Дни ее свободы и счастья закончились.  Да здравствует диктат Ноа Фитцджеральда! Вот только слезы, текущие из ее глаз, были вовсе не от горя по собственному потерянному счастью. Она испытала… облегчение?

 Кьяра истерически засмеялась, испугав дочь, на секунду выпустившую изо рта соску. Она поправила бутылочку и приказала себе взять себя в руки. Не нужно думать об этом сейчас, иначе она и вправду сойдет с ума от смеси адреналина и шока. Откинувшись на спинку кресла, Кьяра погладила темные волосики Тори, прилично отросшие за пять месяцев с момента ее рождения, и улыбнулась ей, целуя пухлые пальчики, вцепившиеся в ее пеньюар.

 Кьяра не услышала, как в комнату вошел Ноа, но почувствовав его присутствие, подняла взгляд и встретилась с его темными глазами, в которых отражались незнакомые ей эмоции. Он ничего не сказал, просто стоял там, смотря на них с Тори, но от его взгляда у девушки кровь застыла в жилах.

 - Это Тори, - хрипло прокаркала она, лишь бы разорвать напряжение, витающее в комнате. – Наша… дочь.

  Он не двинулся с места, даже не моргнул, продолжая смотреть на них, пока Кьяра не отвела взгляд и не  прокашлялась.

 - Я потерял память, - вдруг сказал он.

 - О!

  Кьяра не знала, что на это сказать. Он поэтому так долго отсутствовал? А когда вспомнил, вернулся?

 - Я не помню тебя, - продолжил Ноа. – Никого.

  Лааадно… А вот это уже интересно.

 - Тогда как ты вернулся? – спросила девушка, приподняв бровь.

 - Меня нашел Лазарус Хэйс.

 Хэйс! Так вот почему он отсутствовал всю неделю и был вне зоны доступа. Вот мерзавец! Мог бы предупредить, что нашел Ноа, прежде чем сваливать его так неожиданно ей на голову.

 Заметив, что Тори закончила есть, Кьяра убрала бутылочку и поставила девочку на ноги, чтобы она срыгнула.

 - Могу я подойти? – спросил Ноа.

 Кьяра удивилась, но кивнула. Ноа никогда не спрашивал, он делал.

  Приблизившись, он неловко погладил Тори по головке. Посмотрев снизу вверх на огромного мужчину, нависающего над ней, малышка отвернулась и спрятала свое личико на шее у матери.

 - Дворецкий объяснил, что ты перебралась в мою комнату, - сказал Ноа, убирая руку. – Я пока поживу в гостевой. Спокойной ночи!

 Не дождавшись ответа, он направился к выходу и исчез за дверью, мягко прикрыв ее за собой.

 Вот чудеса! Если Ноа все еще ничего не помнит, возможно, она сможет этим воспользоваться.

 Кьяра уложила дочь спать и пошла в свою комнату. Было три часа ночи, но сна не было ни в одном глазу. Девушка строила планы на завтра.

Утром Кьяру разбудила горничная, причем раньше, чем она привыкла обычно просыпаться.

 - Леди Кьяра, Глава Фитцджеральд просил Вас разбудить, - повторяла она снова и снова, встав у изголовья кровати, так как Кьяра никак не могла проснуться, а прикоснуться к ней, чтобы потормошить, горничная не решалась, ведь это было бы проявлением неуважения.

 - Ради Бога, уйдиии! - простонала Кьяра, глубже зарываясь в одеяло.

 - Нельзя, леди Кьяра, то есть, леди Фитцджеральд я хотела сказать. Глава сказал, что поднимется к Вам через пятнадцать минут и Вы к тому времени должны быть одеты.

 Сон как рукой сняло. Ноа здесь. Как она могла забыть?

 - Иди уже, я встаю, - проворчала Кьяра, отбрасывая одеяло и садясь в постели. – Передай Главе, что я сама спущусь в его кабинет.

 - Он приказал Вам сидеть здесь, пока он не придет. Извините, леди Кья… Фитцджеральд! Мне приказано сторожить дверь и не выпускать Вас любой ценой.

 Девушка раздраженно зарычала. Вот ведь ублюдок! Не успел приехать, а уже раздает приказы.

 - Иди и жди за дверью, - рявкнула она и горничная поспешно удалилась.

 Кьяра встала и направилась в ванную. Умывшись, она одела легкое платье французской длины приятного зеленого оттенка и, расчесав волосы, собрала их в свободную косу замысловатого плетения. Посмотрев на обручальное кольцо на своем пальце, подаренное Мёрдоком, она заколебалась, думая снять ли его, но, в конце концов, решила оставить. Она сама объяснится с ним и отдаст кольцо. Другого выбора нет.

 Через минуту раздался стук в дверь.

 - Заходите.

  Ноа с хозяйским видом зашел в комнату.

 - Доброе утро, Кьяра, - сказал он.

 - Доброе, - съязвила девушка. – Почему ты разбудил меня в такую рань?

 - Уже восемь часов, - удивился мужчина. – Какая же это рань? Или принцесса привыкла спать до обеда?

 Кьяра вспыхнула от злости. Пройдя через всю комнату, она уселось в кресло у камина. Ноа последовал ее примеру, сев напротив.

 - Ты точно потерял память? По тебе и не скажешь.

 Ноа усмехнулся.

 - Рад знать, что мой характер не изменился. Но да, я ничего не помню, кроме последнего года своей жизни.

 - И что будет дальше?

 - Вот об этом я и хотел поговорить. Видишь ли, Кьяра, Хэйс рассказал мне, что мы с тобой поженились по расчету и теплых чувств друг к другу не питали. Судя по твоему поведению, так оно и есть. Он даже поделился, что ты собралась замуж за другого.

 - И что с того? – с вызовом спросила она. - Думал, что я должна всю жизнь скорбеть о тебе?

 - Нет, почему же, - спокойно ответил он, откидываясь на спинку кресла. – Я не против. И даже готов был дать тебе развод, вот только Хэйс сказал, что оборотни не разводятся.

 Кьяра поморщилась от этого определения.

 - Мы не используем это слово, Ноа. К тому же, от оборотней в нас практически ничего не осталось. Мы те же люди, просто с более хорошей генетикой и крепким здоровьем. Если хочешь дать какое-то определение тому, кем мы являемся, то просто говори «наши люди» или «люди нашего вида». Если кто-то услышит от тебя слово оборотень, то усомнится в твоем психическом здоровье.  Мы работаем и контактируем с людьми, которые не в курсе о нашем отличии.