Песок в раковине - Н. Свидрицкая

Рано утром следующего дня Анатолий Иванович и Поль, терзаемые опасениями, вернулись на озеро, Игоря на всякий случай попросив туда не соваться. Дом был пуст. Все двери были открыты, куры копошились внутри, на обеденном столе и среди припасов, козы распотрошили мешки с крупами и вермишелью. Не было ни Анны, ни собак.

Искали её долго. К поискам подключились даже угрюмые сектанты. Изначально все сошлись на том, что Анна либо утонула, либо утопилась, но смущало отсутствие собак. Их мог задрать медведь, но остались бы следы — кавказцы ведь не шавки какие-нибудь, чтобы даже медведь мог одолеть их без борьбы! Романтичный Игорь предположил, что Анна сначала пристрелила собак, а потом уже утопилась, но версию не приняли — почему бы ей в таком случае не перестрелять и остальных животных, которые гораздо меньше, чем кавказцы, были приспособлены к жизни в лесу. Смущало и отсутствие на озере мест, где было бы достаточно глубоко прямо у берега. Получалось, что Анна уплыла на глубину, утащив с собой и собак?

И так ничего и не нашли. Озеро не отдавало тел, лес не давал ни ответов, ни намёков. Бормоча что-то о необходимости отдать дань памяти, Поль ненавязчиво завладел фотографиями и негативами; остальное хозяйство почти волшебным образом перекочевало к Анатолию Ивановичу, и частично — к сектантам. Дом остался необитаемым, пустой и угрюмый, лелея в себе зерно легенды об утопленнице. Больше никто из действующих лиц ничего об Анне не слышал.

Глава вторая

Похищение Грита.

Первым чувством пришедшей в себя Анны было ощущение, что она в больнице, от чего она испытала немного нелогичное, но совершенно естественное чувство облегчения. Даже непередаваемо скверное самочувствие было приятно, потому, что означало: она жива и в ясном сознании.

А дела у неё, видно, были скверные, потому, что по всему телу чувствовались какие-то штучки, на пальцы было что-то надето, и кое-где кожи касались мягкие трубочки. «А ведь это никак не деревенская больница». — Подумала Анна и открыла глаза.

Быстренько зажмурила их обратно. Сердце быстро и сильно застукало везде, и сильнее всего в голове. «Да ну, показалось». — Совершенно по-идиотски сказала она себе, но глаз открывать не торопилась. Страшно стало так, что по телу сошла волна шока. Но от страха она только начинала злиться, и теперь заставила себя открыть глаза и осмотреться.

Во-первых, здесь было темно. Для больницы, особенно не деревенской — уже и это было достаточно странно. В зеленоватом полумраке все предметы чуть светились, чётко обозначая свои контуры. Анна всегда думала, что так светятся радиоактивные вещи, и от этого было ещё страшнее. А во-вторых, все немногочисленные предметы, которые она могла видеть, имели совершенно нелепые очертания, настолько, что рассудок отказывался идентифицировать их, хотя бы примерно. Кому нужны разлапистые клешни на тонком стебле, внутри которых помаргивали красные и голубые значки? Анна всмотрелась в них, но ей показалось, что это просто набор математических символов: знаки умножения, сложения, деления и т. д.

«Я чокнулась! — Сообразила Анна. — А так как последние дни я много слышала и думала про инопланетян, то мне они и мерещатся… Это нормально. Нормально?! Дура!» — Она чуть не засмеялась истеричным смешком, но увидела приближающийся гротескный силуэт, глянула пристальнее, и завизжала изо всех сил, потеряв сознание от собственного визга.

Снова приходя в себя, она уже настороженно прислушивалась к своим переживаниям. Как может бред быть таким реальным? Как она может, рассуждая так трезво и чувствуя так ясно, видеть себя у инопланетян?

Может, всё уже прошло? Анна через силу, часто моргая, заставила себя открыть глаза. Свет стал ярче, никаких странных предметов не было, и сидел с нею рядом не кошмарный гуманоид, а давешний лесной негр, вблизи ещё больше похожий на Скалу. Анне он когда-то очень нравился; она в своё время посмотрела «Царя скорпионов» — один из немногих фильмов, на который у неё хватило времени, — и практически влюбилась в главного героя. Видеть перед собой живое воплощение своей когдатошней мечты было приятно даже в такую минуту. Давным-давно погребённые под слоем пепла искры суетных женских чувств затрепыхались в ней: как она выглядит, что с нею происходило, и не слишком ли она больна?

А негр улыбнулся ей в точности, как Скала, и произнёс приятным баритоном на чистейшем русском языке:

— Ну, наконец-то ты очнулась. Я уже начал волноваться. Всё-таки, ты была кошмарно плоха. Я успел в последний момент.

— Вы меня спасли. — Немного не своим голосом произнесла Анна.

— Точно. — Без ложной скромности согласился её герой. — Что не может меня не радовать.

— Радовать?

— Конечно. Спасти такую красивую женщину — значит, получить дополнительный шанс. Бонус, так сказать.

Анна слабо улыбнулась, подумав, что иметь такую внешность и улыбку, как у него — шанс уже сам по себе не хилый.

— Ну, слава Богу, ты улыбаешься. — Посерьёзнев, покачал он головой. — Слава Богу. Как плоха ты была!

— Я знаю. Я только… не очень понимаю, где я. Вообще не понимаю. Когда я в первый раз открыла глаза, мне показалось…

— Тебе не показалось. — Он накрыл её руку своей, нагнулся ближе. У Анны всё похолодело внутри, она затаилась, так страшно было слушать дальше, что она чуть не зажмурилась. — Только не надо сильно пугаться, хорошо? Тебе ничто не угрожает, ты у друзей. Ты мне веришь?

— Не знаю. — Прошептала Анна. — Что происходит?! Где я?!

— Ты не на Земле.

— А где?

Самым неожиданным образом Анна успокоилась. Здравый смысл подсказывал, что это полная чушь. Либо продолжается галлюцинация, либо над ней проводят какой-то эксперимент. Почему нет? Она слышала разные фишки про секретные базы в тайге. В любом случае, метаться нелепо. Если галлюцинация, то очень даже интересная, есть смысл досмотреть до конца. Как кино.

— Как бы тебе это объяснить, и с чего начать? Ты должна уже понимать, что межзвёздные путешествия в том смысле, какой вкладывают в него на Земле, невозможны. Как невозможно было бы взлететь в небо на телеге, какого коня в неё не впряги, так невозможно полететь к звёздам на ракете, какое горючее в неё не залей. Понимаешь меня?

— Да.

— Стало быть, сказать тебе, где ты, очень сложно. В земном современном понимании этого, ты — нигде. Ты как бы в корабле, но с другой стороны, видишь ли, это корабль только тогда, когда он находится в нашем пространстве. И тогда мы будем