Вечная ночь - Полина Дашкова

Он прикоснулся к мыши и громко, хрипло вскрикнул. Только чтона дисплее извивался мальчик, теперь появилась девочка. Борис Александровичузнал свою ученицу, восьмиклассницу Женю Качалову.

Ольга Юрьевна Филиппова никак не могла проснуться. Звенелбудильник, она ставила его на паузу, накрывалась одеялом с головой. Через пятьминут он опять звенел. Ей хотелось плакать. Она села на кровати и тут жеувидела себя в зеркале. Старое трюмо в спальне было самым добрым из всех зеркалв доме, но на этот раз оно не собиралась льстить.

«Чего же ты хочешь? — холодно спрашивало зеркало. — Сорокодин год. То есть пятый десяток. Хронический недосып. Застарелые следыусталости, неизжитые детские фобии, комплексы. Седина лезет у висков. Ненравится — закрашивай. А лень закрашивать — смирись. Меньше кури, меньшенервничай, больше времени проводи на свежем воздухе, не работай по выходным, негрызи себя за то, в чём не виновата, и за то, в чём виновата, тоже не грызи,никому от твоего самоедства легче не станет».

Оля пошевелила бровями, показала себе язык. Если долгосмотреть в зеркало, оттуда выскочит черт. Так говорит мамочка. Или так говоритЗаратустра? А может, это вообще цитатник Мао?

Доктор Филиппова закрыла глаза и опять забилась под одеяло,чтобы не видеть свою сонную бледно-зелёную физиономию.

В квартире стоял невозможный шум. На кухне орал телевизор.Из детской доносились звуки старого рок-н-ролла. Катя, подпевая Элвису Пресли,делала сложную зарядку. Двадцать упражнений для талии, двадцать для бёдер.Потом какие-то специальные прыжки, повороты, наконец, хождение на ягодицах.

— Ма-ам! — прозвучал за дверью голос сына. — Мам, я не могусобраться в школу, Катька ползает на заднице по всей комнате!

— Ма-ам! — донёсся голос дочери. — Папа уже полчаса невылезает из ванной, мне надо в душ, я в школу опоздаю!

— Оо-ля! — горным эхом, далёким и жалобным, прилетел изванной голос мужа. — Оо-ля! Чистое полотенце! Пожалуйста!

И тут опять зазвенел будильник. Не открывая глаз, ОльгаЮрьевна села, спустила ноги с кровати, нашла одну тапочку.

— Мам, у нас геркулес кончился, я не знаю, чем мнезавтракать, — сообщила дочь.

— Мам, ты не видела мой учебник математики, синий такой, вклеточку? — спросил сын.

— Оля! Чистое полотенце! Я уже час жду! — напомнил муж.

Ольга Юрьевна, прихрамывая, в одном тапочке, побрела покоридору.

— Мам, ты опять спишь в этой байковой пижаме! Она какая-токазённая, ты в ней похожа на приютскую сироту. — Катя дёрнула её за рукав.

— Зато тёплая, — заступился Андрюша и дёрнул за другойрукав, — и ничего не казённая. Её бабушка купила маме на день рожденья, лет стоназад, в «Детском мире».

— Продолжаем нашу программу. Сегодня ночью, в двадцатикилометрах от МКАД, в лесополосе, найден обнажённый труп девочки, на вид околодвенадцати лет, — сообщил после рекламной паузы бодрый голос.

— Отстаньте, — тихо взмолилась Ольга Юрьевна, открыланаконец глаза и обнаружила, что стоит на кухне перед телевизором. — Андрюша,отнеси папе полотенце.

— Почему я? — возмутился сын.

— Ну не я же! — хихикнула дочь.

— Вероятно, в Московской области появился очередной маньяк,серийный убийца.

Ольга Юрьевна застыла перед телевизором. На экранепоказывали кусок шоссе, ряд милицейских машин, канаву, опушку леса, фрагментограждения.

— Мам, а где у нас чистые полотенца? — спросил сын.

— В кладовке, дурья башка! — ответила за Ольгу Юрьевну дочь.— Андрюха, ну честное слово, живёшь, как постоялец в гостинице!

На экране корреспондентка ткнула микрофон в лицо усталомумужчине. У него была седая голова, поэтому он выглядел почти стариком, сердитымстариком, которому все надоело. Ольга Юрьевна знала, что ему сорок один год,так же как и ей.

— Скажите, уже установили личность убитой?

— Да. Установили.

— А можно подробней? Она москвичка? Приезжая? Или проживалав области? Как её имя? Сколько ей лет? Каким образом…

— Работа следственной группы только началась, никакойинформации мы сообщить вам пока не можем. Обратитесь в пресс-центр ГУВД.

— Мам, смотри, это твой Дима Соловьёв! — заметила Катя ивключила чайник.

— Мам, ты точно не видела мой учебник? Это очень важно! Тамвнутри листок с задачами, которые будут на контрольной! — крикнул из комнатыАндрюша.

— Оля, у меня кончились лезвия! — пожаловался АлександрОсипович. Он наконец вышел из ванной, розовый, распаренный, в старом махровомхалате.

— Конечно, маньяк! Кто же, если не маньяк? — увереннозаявила симпатичная блондинка, которая появилась в кадре после Соловьёва. — Оноблил труп косметическим маслом, чувствуете, до сих пор пахнет. И ещё, рядомвалялась детская пустышка.

— Откуда у вас такая информация?

— Слышала, как они обсуждали, — свидетельница кривоусмехнулась, — этот перформанс. Маньяки в своих действиях демонстративны. Ктому же полнолуние. Ладно, я расскажу по порядку. Мы возвращались из гостей,остановились…

Телевизор выключился. Ольга Юрьевна вздрогнула, обернулась.За спиной стоял Александр Осипович с пультом в руке.

— Нет, Оля. Нет.

— Что?

— Сама знаешь — что. Ты не будешь больше в этом участвовать.Никогда.

— В чём именно, Саша?

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Вспомни, что с тобойтворилось. Тяжёлая депрессия, бессонница. Забыла? Ты тогда почти свихнулась,нас чуть с ума не свела, меня, детей, родителей твоих. И главное — без толку.Ты его практически вычислила, но они его не поймали и сейчас не поймают. Этобезнадёжно. Кому-то выгодно, что он убивает подростков.

— Саша, перестань, кому это может быть выгодно? Что тыглупости говоришь? — Оля хотела отнять у мужа пульт, включить телевизор. Но онне дал, спрятал руки за спину.

— Конечно, я всегда говорю глупости, зато твой Соловьёвгений. Кто бы мог подумать, что из мальчишки, гадкого утёнка, вылупится такаясильная личность, вон, по телевизору его показывают, красавца седовласого. Егопоказывают, а ты смотришь, оторваться не можешь.

Ольга Юрьевна заставила себя улыбнуться и поцеловала мужа вколючую щеку.