Заморская невеста - Мэри Джо Патни

Спокойный знакомый голос произнес:

. – Как вы себя чувствуете?

Повернувшись влево, Трот увидела мужчину, внешность которого поразила ее сразу после прибытия в Уорфилд-парк. Кайл. Но теперь, присмотревшись повнимательнее, Трот поняла, что перед ней не Кайл, а человек, поразительно похожий на него.

– Вы лорд Грэхем?

Мужчина кивнул.

– А вы – леди Максвелл, жена моего брата. Не хотите ли перекусить или попить, пока мы не перешли к серьезному разговору? Может быть, воды?

Трот вспомнила, что с раннего утра у нее во рту не было ни крошки.

– Если можно, воды.

Лорд Грэхем налил в стакан воды из кувшина, стоящего на столике у постели, и помог Трот сесть повыше, подложив ей под спину подушку. Его руки были заботливыми, но не такими нежными, как руки Кайла.

Трот жадно опустошила стакан. Головокружение уже утихло.

– Он не говорил мне, что у него есть брат-близнец.

– Неудивительно, что вы лишились чувств, увидев меня. – Грэхем сел у постели. – Близнецы еще в детстве узнают, что люди, изумленные их внешним сходством, начисто забывают о том, что перед ними – два разных человека. Поэтому, повзрослев, мы стараемся не упоминать, что у нас есть двойники, если на то нет весомых причин.

Кайлу так и не представилось случая упомянуть о брате-близнеце. В конце концов, все произошло слишком быстро.

Трот вгляделась в лицо хозяина особняка. Оно казалось более худощавым, чем лицо Кайла, глаза блестели ярче, и все-таки…

– Вы удивительно похожи на брата, лорд Грэхем.

Он расцвел улыбкой, знакомой Трот до боли.

– Поскольку теперь я прихожусь вам деверем, зовите меня Домиником.

– А меня зовут Трот. – Она беспокойно затеребила край покрывала, не желая сообщать Доминику горестную весть. – Так вы без расспросов поверили, что я жена вашего брата?

– У вас его кольцо. – Доминик указал на кельтское кольцо, на котором играл отблеск огня. – К тому же я знаю, что мой брат способен жениться только на такой женщине, как вы. А где он сам? Задержался в Лондоне?

Этот вопрос был задан небрежным, беспечным тоном, но Трот поняла, что Доминик изнывает от беспокойства. Вот почему он сидел возле ее постели, пока она не пришла в себя! Наверное, он почувствовал неладное, но надеялся услышать, что его брат-близнец жив, здоров и скоро приедет. Трот с болью выговорила:

– К сожалению, я привезла вам плохие вести. Кайл умер в Китае.

Доминик замер, кровь отхлынула от его лица.

– Нет! Этого не может быть!

– Мне тоже до сих пор не верится. – Голос Трот дрогнул, хотя после смерти Кайла прошло уже несколько месяцев. Краткими, скупыми словами она рассказала о смерти мужа.

Когда она умолкла, Доминик закрыл лицо дрожащими ладонями.

– Я так и знал, что с ним случилась беда, – прошептал он. – Но всегда думал, что сразу пойму, что его больше нет…

Трот прикусила губу.

– Поверьте, мне очень, очень жаль… Но перед смертью он просил меня рассказать вам о случившемся.

Доминик вскинул голову, его лицо было измученным.

– Простите. Наверное, вам пришлось еще тяжелее, чем мне.

– Я знала Кайла всего несколько недель. – Правда, эти недели показались ей вечностью. – А вы – всю жизнь.

Губы Доминика сжались.

– Бессмысленно спорить о том, кому из нас больнее.

Он поднялся, устремив в никуда невидящий взгляд.

– Если вам что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик, и к вам придут. – Он хотел добавить что-то еще, но осекся и покачал головой. – Про… простите меня…

И он вышел, пошатываясь, как после сокрушительного удара. Трот поняла, что он спешит к жене. Только она могла утешить его, смягчить боль утраты.

Исполнив свой долг, Трот перевернулась на живот, зарылась лицом в подушку и дала волю слезам, которые сдерживала так долго.

Кантон, Китай

Февраль 1832 года

Войдя в столовую Английской фактории, просторную комнату с высокими потолками, Кайл изумленно заморгал. Сотни восковых свечей горели в рожках люстр и в массивных подсвечниках, выстроившихся посередине длинного стола.

– Ты был прав: этим людям некуда девать серебро, – еле слышно обратился он к Гэвину Эллиоту. – По сравнению с таким великолепием прием в замке английского герцога показался бы жалкой вечеринкой.

Гэвин усмехнулся.

– Тебе лучше знать.

Кайл заметил целую толпу китайцев в простых темных одеждах, стоящую в дальнем углу комнаты.

– Зачем нам столько слуг?

– По обычаю, слуги стоят за каждым стулом. Я попросил Цзинь Кана присмотреть за тобой. Если тебя заинтересуют местные обычаи и этикет, он ответит на все вопросы.

Возможно, Цзинь Кан и вправду был сведущим человеком, но Кайл решил не обращаться к нему с вопросами. Его до сих пор тревожило то, что произошло между ним и Цзинем.

– Лорд Максвелл, позвольте официально принять вас в Английской фактории. – Коренастый лысоватый мужчина выступил вперед и протянул руку. Это был Уильям Бойнтон, глава Ост-Индской компании в Кантоне. Как и подобало хозяину, Бойнтон повел Кайла по комнате, представляя ему собравшихся. Бросив тоскливый взгляд в окно, откуда открывался вид на реку, Кайл приступил к исполнению своего долга. Отец еще в детстве объяснил ему, что вместе с привилегиями появляются и обязанности. Притом довольно скучные.

– Постарайтесь избавить Максвелла от неприятностей, Цзинь, – попросил Гэвин перед званым ужином. – Он чересчур любопытен и недостаточно осторожен.

Трот уже заметила, что с Максвеллом хлопот не оберешься. Пока фань цюй рассаживались за длинным столом, она украдкой изучала их. Здесь были и мудрые, проницательные купцы вроде ее отца, и чванливые выскочки, разбогатевшие на торговле, но презирающие страну и народ, благодаря которым они стали богатыми. Трот знала их всех, а ее не знал никто.

Она встала за стулом лорда Максвелла, которого усадили на почетное место, по правую руку от Бойнтона. Заметив ее издалека, Кайл приветственно кивнул. В его глазах Трот увидела любопытство и настороженность – те чувства, которые терзали и ее. Почему-то она обрадовалась, узнав, что и Кайл встревожен.

Но чем Максвелл пробудил в ней любопытство? Он был отнюдь не самым рослым или богато одетым мужчиной из собравшихся и даже не самым красивым – Гэвин Эллиот привлекательностью превосходил его. И все-таки Максвелл оставался наиболее заметным среди гостей, держался с таким достоинством, что затмевал даже Бойнтона, который, как тайпен Ост-Индской компании, был влиятельнейшим иностранным торговцем в Кантоне.