Марта Квест - Дорис Лессинг

Дуглас пожал руку мистеру Квесту и назвал его «сэром»; он хотел было пожать руку и миссис Квест, но она опередила его, нагнулась и поцеловала в щеку, приветливо улыбаясь застенчивой улыбкой.

— Наконец-то вы явились, сумасшедшие юнцы, — шутливо заметила она. — Рада вас видеть.

Мать поцеловала Марту, на которую, как всегда в таких случаях, точно столбняк нашел, а отец любезно осведомился у нее:

— Ну, как дела, дружок? — И тут же добавил: — Надеюсь, вы меня извините: сейчас как раз передают известия, я пойду на минутку в дом, послушаю.

— Ах, боже мой, — сказала миссис Квест. — Разве это можно пропустить!

Они прошли в гостиную и включили радио. Мистер и миссис Квест, наклонившись вперед, внимательно слушали слова диктора, повторявшего заверения Гитлера, что ни к каким завоеваниям в Европе он больше не стремится. Когда диктор перешел на крикет, миссис Квест выключила радио и с удовлетворением заявила, что теперь уж до войны недолго. Мистер Квест заметил, что если Чемберлен не послушается Черчилля, то война опять застанет Англию врасплох; впрочем, это не имеет значения, так как Англия в конечном счете всегда выигрывает.

Марта только что хотела раскрыть рот и вступить в ожесточенный спор, как вдруг заметила, что Дуглас вежливо соглашается со всем, что говорят ее родители. И она, укротив свой пыл, снова села на место и стала слушать: мистер Квест как раз говорил Дугласу о том, что, согласно предсказаниям, война должна начаться со дня на день, семь миллионов сложат свои кости под Иерусалимом, Масличная гора расколется надвое (взорванная, по всей вероятности, бомбой), и Господь явится народу, чтобы отделить верующих от неверующих. Тут его голос дрогнул, и, сердито глядя на Марту, он сообщил Дугласу — ведь тот может этого и не знать, — что Марта не только социалистка (это еще полбеды, поскольку социализм — болезнь возраста), но еще и атеистка.

Марта ждала, что Дуглас скажет — он-де тоже атеист, но он лишь поблагодарил мистера Квеста за интересную беседу и попросил разрешения как-нибудь взять у него несколько брошюрок почитать.

Немного успокоившись, Марта решила предоставить Дугласу самому налаживать отношения с ее родителями, хотя что-то в ней возмущалось тем, что он обращается с ее отцом как с малым ребенком. Потом она сказала себе, что отец действительно ребенок и Дуглас абсолютно прав. Эта мысль навела Марту на горькие размышления, и она с грустью посмотрела на отца, у которого был еще более отсутствующий вид, чем обычно. Он похудел и сильно поседел. Красивые черные глаза смотрели сердито и отчужденно из-под нависших седых бровей. «Неужели он мог так измениться за такой короткий срок?» — с удивлением подумала Марта. Или, живя с ним рядом, она просто не замечала, что он становится стариком? При этой мысли сердце ее болезненно сжалось. «Пустяки, — подумала она, — почти все его болезни — воображаемые. Люди живут многие годы с диабетом». Но именно потому, что она не могла примириться с тем, что отца ее скоро может не стать, она принялась убеждать себя, что ничем он не болен. И все-таки ей хотелось приласкать его, успокоить, однако мешало то, что приходилось все время быть настороже: в любую минуту могла начаться сцена. Волнуясь, следила она за матерью, но миссис Квест вскоре поднялась и заявила, что ей надо распорядиться насчет завтрака: новый бой такой болван, что даже стол накрыть не умеет, и она принуждена все делать сама. Мистер Квест, кончив длинное рассуждение о том, что Россия — это антихрист, а потому война не начнется до тех пор, пока не произойдет новой перегруппировки сил, вдруг заметил:

— Я хотел вам кое-что сказать. — Он опасливо поглядел через плечо, не идет ли жена. — Я не мог говорить в присутствии твоей матери, она… ну, словом, она неспособна это понять. — Он смолк, глядя в землю, затем продолжал, точно и не было паузы: — Я надеюсь, вы женитесь не потому, что вынуждены это сделать? Мэтти не попала в беду? — И он смущенно посмотрел на молчавшую пару, а его болезненно-нежное белое лицо залила краска.

«Он в самом деле очень постарел», — с жалостью подумала Марта, стараясь привыкнуть к мысли, что он стал другим, — ведь она до сих пор считала его еще молодым мужчиной.

— Нет, сэр, — ответил Дуглас, — мы женимся вовсе не поэтому.

Мистер Квест недоверчиво уставился на него.

— Тогда зачем же так спешить? Это, знаете ли, может вызвать ненужные разговоры, люди болтать начнут.

— Люди! — презрительно повторила Марта.

— Да, люди, — в сердцах повторил ее отец. — Мне-то все равно, дело ваше, но людская молва порождает иной раз такие беды, что ты себе и не представляешь. — Он опять помолчал и прочувствованно заговорил вновь: — Мне бы очень не хотелось, Мэтти, чтобы ты выходила замуж, если тебе не очень хочется… Конечно, я ничего не имею против вас, Дуглас, и говорю вообще. — Дуглас успокоительно кивнул. — А если ты, Мэтти, на пути к тому, чтобы обзавестись потомством, так мы можем что-нибудь придумать при условии, что мама ничего не узнает, — сердито добавил он и снова покосился на дверь.

Слова «на пути к тому, чтобы обзавестись потомством» глубоко обидели Марту, и мистер Квест, взглянув на лицо дочери, поспешно сказал:

— Ну, если я не прав, тогда все в порядке, рад это слышать. — И он принялся рассказывать Дугласу про войну, а Марта, чьи нервы были напряжены до крайности, ждала, что он вот-вот скажет: «Это было великое событие. Теперь, правда, не принято говорить о нем, и вам, конечно, неинтересно слушать — вы только и думаете что о развлечениях».

— Да, сейчас опять начинается заваруха, но я в ней уже не буду принимать участия, меня не возьмут, я слишком стар.

Больше Марта не могла этого вынести. Она вдруг встала и выбежала из комнаты. Ей встретилась миссис Квест, выходившая из кухни. Марта приготовилась к атаке, но мать пробежала мимо нее, бросив на ходу:

— Мне же надо сделать ему укол, а я никак не вспомню, где новое лекарство. О господи, куда я могла его сунуть?

Но тут она спохватилась и, подойдя к Марте, посмотрела на ее живот и торопливо проговорила:

— Надеюсь, ты не… то есть у тебя не…

В глазах ее светился затаенный интерес, но Марта с тем отвращением, какое сама миссис Квест сочла бы нужным выказать в подобном случае, холодно отрезала:

— Нет, я не беременна.

Миссис Квест была явно разочарована и, опешив, смотрела на дочь.

— Ну, раз так… — отозвалась она. — Но если ты все-таки… Только смотри, чтобы отец не узнал, это убьет его. — И она поспешно вышла из комнаты.

За завтраком миссис Квест спросила, где они собираются венчаться и не хотят ли они сделать это в местной церкви. Однако Марта возмущенно заявила, что оба они атеисты и венчаться в церкви было бы просто лицемерием. Она ожидала возражений, но миссис Квест только посмотрела на Дугласа, вздохнула и, повесив голову, пробормотала:

— Как-то все это получается не очень красиво, а?

Вечером у себя в спальне Марта присела на край постели и стала подводить итоги: ее родители не только примирились с ее замужеством, но мать, скорее всего, даже возьмет на себя все хлопоты по устройству свадьбы. Марте уже казалось, что все это имеет большее отношение к ее матери, чем к ней самой. Дверь открылась, вошла миссис Квест и заявила, что в понедельник они с Мартой поедут в город покупать приданое. Марта решительно ответила, что не желает никакого приданого. Они попрепирались несколько минут, затем миссис Квест сказала: