Любовь-морковь и третий лишний - Дарья Донцова

– Граждане дорогие, я ни при чем тут!Пришла к Романовым взять рецептик пирога, а Лампа и говорит…

Я похолодела, мигом вспомнив, как на вопросАньки: заразна ли Ириска, ответила: «Чума, дикая инфекция, сейчас все вымрем,сначала один дом, потом Москва, следом вся Европа, как в Средние века».

Я-то пошутила, пусть не очень удачно, честноговоря, даже глупо, но кто мог представить последствия этого опрометчивоговысказывания? Боже мой, как быстро распространилась весть, и как в ней тесновсе переплелось: работа Ани на аэродроме, глупость ее и Миши, тупость иактивность Ренаты, наивность детей, старух и домашних хозяек…

Жильцы, перешептываясь, повернулись к нам,десятки глаз воткнулись в меня. Желая оправдаться, я схватила отчаянночешущуюся Ириску, подняла ее над головой и завела:

– Сейчас все объясню. Это очень маленькиййоркширтерьер, крохотный и ни в чем не виноватый. У нее чес…

В ту же секунду Юлечка сильно стукнула меня позаднему месту и закричала:

– Честное слово, ничего нет! Ирискапереболела чумкой, о чем Лампа и сказала Ане, уж не знаю, почему та потом вистерику впала.

– Она твердила про смертельнуюопасность, – не сдалась Григорьева.

– Правильно, – мигом выкрутиласьЮлечка, – у тебя же кошка, вот Лампа и позаботилась, предупредила о чумке,очень тяжелой для животных, но совершенно не опасной для людей инфекции!

– Граждане, – заорал СергейАлександрович, – теперь все ясно! Вот бабы! Одна ляпнула, другая не такпоняла, третья панику подняла… Ступайте по домам!

Народ послушался и цепочкой потянулся квыходу. Юля подхватила Мулю и Аду, Лиза – Феню и Капу, Кирюша прижал к себелевой рукой банку с жабой, а на запястье правой намотал поводок Рейчел, Рамикпошел сам по себе, никто из членов семьи не смотрел в мою сторону. Ощущая себяпрокаженной, я, сунув под мышку безостановочно чешущуюся Ириску, постараласьстать совершенно незаметной.

– Вижу, ваша собачка тожемучается, – раздалось над ухом, – вся издергалась, бедолажка!

Я вздрогнула и быстро выпалила:

– У нас нет чесотки!

Моя рука моментально потянулась к шее.

– Да вы не переживайте, – продолжилмелодичный голосок.

Я повернула голову и увидела незнакомуюмолодую женщину.

– Меня Вера зовут, – улыбнуласьона, – мы недавно в ваш дом переехали, Мальвина тоже чесалась.

Тут только я заметила на руках у Верыкрохотного йоркшира.

– Мы забеспокоились, – продолжалаженщина, – сбегали к врачу и стали клеща выводить. Представляете, прямоизвелись! Чем больше лекарства льем, тем сильней она чешется. Знаете, мы всесами исчесались!

И Вера весело захихикала.

– Мы тоже, – призналась я, –невозможно удержаться.

Соседка стала скрести плечо.

– Вот, на вашу глянула, и снова началось.

Я попятилась.

– Не волнуйтесь, – продолжаласмеяться Вера, – это психическое. На самом деле клещ погибает сразу, намодин хороший специалист все объяснил. Во-первых, собачья чесотка на людей оченьредко переходит, во-вторых, зараза исчезает сразу, два пшика – и смерть ей.

– Но Ириска мучается, хоть я вылила нанее уже литры лекарства.

– Вот поэтому и дергается, – кивнулаВера, – ту же ошибку я совершила. Клещ погиб, а я еще для надежностиМальвину опшикала, ну у нее аллергия и началась. Нет бы мне снова к врачусбегать, но я же упорная, решила, что зараза ширится, и давай поливатьбедняжку, а той все хуже и хуже. Спасибо, спохватилась и опять к докторусбегала. Думаю, у вас та же проблема. Купите в аптеке обычное репейное масло иобмажьте собачку, заверните потом в пеленку и походите с ней по дому, затемвымойте ее осторожно и забудете про неприятность.

– Так просто? – ахнула я.

– Ну да, – кивнула Вера, –ерунда.

Я покрепче прижала к себе Ириску.

– А что тут про собачью чумку говорили? –продолжила Вера. – Я пришла под самый конец и ничего не поняла.

– Да так, – отрезала я, –чепуха вышла, не беспокойся.

* * *

Решив как можно дольше оттянуть моментвозвращения домой, я сначала съездила в дежурную аптеку, получила из рук соннойпровизорши бутылочку с репейным маслом и лишь после этого вползла в квартиру.

В коридоре стояла сонная тишина, дети. Юля исобаки, утомленные тяжелым днем, рухнули спать. Радуясь столь замечательномуповороту событий, я старательно обмазала Ириску репейным маслом, завернуласобачку в старый байковый халат и положила ее около себя со словами:

– Через часок искупаемся.

Йоркшириха не сопротивлялась, наверное, онатоже устала от толпы, сейчас, высунув из халата голову, Ириска положила ее мнена руку и засопела. Мои глаза закрылись.., потом распахнулись, наткнулись набудильник – девять утра.

Меня подбросило над кроватью, около подушкилежал халат.

– Ириска, – зашептала я, – тыгде? Ириска.

Йоркшириха не отзывалась. Очень осторожно, нацыпочках, я начала обход квартиры. Но ни на кухне, ни в гостиной, ни в детскихИриски не было, к моему ужасу, она обнаружилась в супружеской постели молодых.Щедро смазанное маслом тельце лежало прямо на голове у Юлечки.

Я попятилась в коридор, затем, забыв умыться ине попив кофе, рванула к себе. Надо как можно скорей удирать прочь. Юля,наверное, еще не простила мне историю с чумой, а тут новая фишка, представляю,какие звуки станет издавать жена Сережки, когда, проснувшись, поймет, что ее волосыиспачканы репейным маслом, а постельные принадлежности безнадежно испорчены!

У одних людей несчастливыми бываютпонедельники, другие не любят пятницы, третьи опасаются тринадцатого числа, нолично меня неудачи настигают в любое время.

Вот и сегодня с утра все пошло наперекосяк.Для начала «Жигули» не пожелали завестись. Я покрутила ключом в зажигании,потом открыла капот, бесцельно осмотрела кучу непонятных частей, опустила его,попинала ногой колеса, снова села за руль и, поняв, что сделала все возможноедля реанимации коняшки, взяла сумочку и потопала к метро.