Ветер в его сердце - Чарльз де Линт

Девушка ожидала увидеть ворону, наблюдающую за ней сквозь стеклянную крышу. Но видно было только темное небо.

Поигрывая ножиком, она снова закрыла глаза. Внутри ее тела росла спасительная пустота — теперь можно было не думать, не чувствовать, не страдать.

Покой. Впервые за целую вечность Сэди обрела его и, побалансировав на грани между сном и явью, заснула.

11. Стив

Они летят ко мне — Ситала с ангельскими Вороновыми крыльями несет на руках женщину, которую я узнаю: видел ее как раз в тот момент, когда Сэди окатила меня новой порцией клеветы. Лана или Лейла или что-то вроде того. А в следующий миг Ситала исчезает, и женщина камнем летит вниз — сейчас гравитация мой злейший враг. К счастью, это происходит на высоте около трех метров. Я готовлюсь подхватить беднягу, но кого я обманываю? Силенок-то у меня не как у майнаво! Хорошо, если удастся смягчить ее падение.

Она сбивает меня с ног, практически вышибая дух, и прижимает к камням своим весом. Какое-то время я лежу и пытаюсь прийти в себя. Я бы сдвинул женщину в сторонку, но меня словно парализовало. В итоге первой шевелится она — медленно отыскивает руками опору, отталкивается и усаживается рядом; вид у нее ошеломленный. Я пока способен только лежать. Наконец с неимоверным трудом втягиваю сквозь стиснутые зубы воздух. Потом делаю глубокий вдох. И еще один.

Женщина вроде бы реагирует на звук — в ее остекленевших глазах я замечаю проблеск мысли и задаю вопрос:

— Вы… в порядке?

Взгляд ее постепенно проясняется и сосредотачивается на мне.

— Мне приснился дикий сон… — начинает она и, вдруг умолкнув, принимается осматриваться. Вершина горы, бесконечное небо. Я, растянувшийся на камнях возле нее.

— Я ведь не сплю? — произносит она наконец.

Я качаю головой, насколько это возможно лежа.

— Но я же не сошла с ума, — озадаченно продолжает женщина. — Значит, я сплю. Особенно если в моем сне оказались вы.

Я кое-как усаживаюсь. Смена положения отзывается легким головокружением, но оно постепенно прекращается.

— Вы не спите, — произношу я.

— Но иначе никак!

Я не утруждаю себя повторением — просто жду, когда она смирится с очевидным.

— Чертовщина какая-то, — выдавливает в конце концов женщина.

— Здесь это не довод.

Она снова крутит головой.

— Где мы?

— В моей голове — по крайней мере, так мне сказала Ситала. Или, другими словами, в некоторой части иного мира, которую я воспринимаю, когда погружаюсь в собственное сознание. Согласен, звучит немного запутанно.

— А кто такая Ситала?

— Крылатая женщина, которая только что спасла вашу задницу.

Моя гостья медленно кивает.

— Ну конечно. Крылатая женщина. Мы в вашей голове. Все так естественно.

— Как вас угораздило свалиться с неба? — спрашиваю я.

— Ах, да как это обычно происходит! В больнице над койкой воспарила женщина. Когда она начала вращаться, я попыталась остановить ее, чтобы не выскочили дыхательная трубка и капельница. Но стоило мне до нее дотронуться, и я оказалась здесь, — она задирает голову к небу. — Точнее, там.

Ее взгляд вновь обращается на меня.

— Скажите, вас моя история не удивляет? По идее, я должна была бы сейчас биться в истерике, но почему-то ощущаю только дурацкое спокойствие.

— Сам я свалился в кроличью нору[33] пару дней назад, — сообщаю я собеседнице. — Скоро вы тоже дойдете до точки, когда ничто больше не сможет вас удивить.

Она вскидывает бровь.

— Хм, прежде чем оказаться здесь, я повстречался с собакой, которая может превращаться в настоящий вертолет, — привожу я пример.

— Но это невоз… — моя гостья осекается.

Что ж, всецело ей сочувствую.

— Та женщина в больнице — это ваша приятельница? Блондинка, что была с вами, когда мы впервые встретились?

— Вы про Марису? Нет. Это ваша подруга, Эгги.

Я киваю. Ну конечно.

— Пойдемте, кое-что покажу, — говорю я и указываю за край плато, туда, где парит тело художницы.

Женщина поднимается, смотрит, но вдруг бледнеет и снова плюхается на задницу.

— Не понимаю, — произносит она, схватившись за виски.

— Добро пожаловать в клуб «Новые ворота».

Повисает молчание. Меня охватывает острое желание снова улечься на земле и закрыть глаза. Может, если я засну, то по пробуждении окажусь в своем трейлере?

— Я хочу перед вами извиниться, — говорит вдруг женщина.

— За что? За то, что свалились на меня?

— Нет, — улыбается она, — за то, что доставала вас при нашей первой встрече. Теперь я знаю, что вы не Джексон Коул.

— И что же заставило вас передумать?

— Мы с Марисой познакомились с одним вашим другом — с Рамоном Морагу. Он много чего рассказал о вас и вашем двоюродном брате Джексоне. Даже не знаю, как это я раньше не обращала внимания, но вы похожи, как близнецы!

— Нас вечно принимали за родных братьев, — киваю я.

— Но вы не гнались за славой, так ведь?

Не совсем. Поначалу я даже наслаждался ею. Однако через некоторое время сценический образ Джексона Коула поглотил меня почти полностью — порой я уже сам не понимал, кто я такой на самом деле. Разнообразные вещества и алкоголь разобраться в этом тоже не помогали. Впрочем, рассказать ей все это я не могу и потому ограничиваюсь пространным объяснением:

— Когда видишь, до какого безумия доводит слава, сразу хочется удрать от нее как можно дальше. Куда проще оставаться парнем из гастрольной команды и носить надвинутую на нос бейсболку во избежание идиотских расспросов.

— Поняла, — смеется женщина. — Знаете, пару дней назад я обрушила бы на вас миллион вопросов о тех днях.

— А сейчас?

Взгляд ее устремляется вдаль, и я терпеливо дожидаюсь момента, когда он снова сфокусируется на мне.

— Даже не знаю, как объяснить, — произносит она спустя целую вечность. — Пожалуй, я наконец осознала, что в мире полно проблем, о которых стоит писать. Более важных, чем эпизоды биографии рок-звезды средней руки, в особенности давным-давно уже мертвой.

Внезапно лицо женщины искажается, и она в замешательстве прикрывает рот рукой.

— Ой, простите, — лепечет она. — Вы ведь наверняка все еще горюете о нем…

Я вскидываю руку и перебиваю ее:

— Все в порядке. Я давно смирился с этой утратой. Возможно, оно и к лучшему, что впредь вы собираетесь писать о более серьезных вещах.

Женщина улыбается:

— На протяжении многих лет я была убеждена в обратном, но утром того дня, когда мы прибыли сюда, мне явилось своего рода откровение. Я поговорила в мотеле, где мы остановились, с одним старым отшельником. Готова поспорить, он даже не догадывается, как сильно на меня подействовали его слова.

— А как вы стали такой неистовой фанаткой «Дизел Рэтс»? — не удерживаюсь я от вопроса.

— Знаете,