И залпы башенных орудий... - Валерий Большаков

Но Альбертина не входила в число кислородных миров, ее густая, «бешеная» атмосфера закручивала ураганы из аргона и ксенона, сдобренных аммиаком и капелькой углекислоты. Но больше всего здесь было пыли, тончайшей голубой пыли. Пыль наметала дюны и барханы, в белесом небе клубились пылевые тучи, пыльные бури стонали, кричали и выли по внешней акустике.

Таппи влез в скафандр, нацепил заряженный кислородный синтезатор, проверил батарею и сказал дежурному:

— Я выйду, прогуляюсь…

Дежурный, отъевшийся Токмаков, дослужившийся аж до капитана космопехоты, бодро кивнул.

Таппи опустил лицевой щиток гермошлема и отправился в шлюзовую камеру. Внешний люк поддался не сразу — песку намело по колено. Кое-как протиснувшись, Нупуру первым делом прицепил страховочный фал — здешние штормы вполне могли и унести человека. Сощурившись, он осмотрелся.

После утреннего тайфуна ветер стих, пыль унесло, оголив плавные волны синих песков. Стало светлей, на юге туманились морщинистые складки гор. Из ангара выползли киберы, высвеченные призрачным голубым ореолом, — электризация здесь просто чудовищная!

Капитан-командор обошел купол капонира кругом и выбрался к складам, похожим на прикопанные бочки. Крепкие решетчатые мачты антенн пыль надраила до блеска, а вот серый металлопласт не поддавался истиранию. Таппи дошагал до гладкой посадочной полосы, серебристую рубчатку которой основательно замел синий песок, и остановился. Дальше голубые дюны разглаживались и пропадали за кромкой гигантского провала.

Кому угодно Альбертина могла показаться скучной и унылой, сплошные муть и вихрь, но Таппи полюбил этот странный мир. За что? Объяснить он не мог. Нет, ну правда, что можно сыскать в голубых пустынях, с начала времен пораженных великой сушью? А вот нравилось ему! Таппи часами пялился в иллюминатор, когда по ту сторону купола ревела буря, любовался перепадами вздыбленных песков, зелеными огнями, хороводящими в мятущейся мгле…

Пискнул вызов. Капитан-командор включил прием и сквозь скорбный треск атмосфериков расслышал голос Токмакова:

— Капитан-командор!

— Что? — спросил Таппи, чуя недоброе.

— Тут приборы… Они… того… регистрируют…

— Что регистрируют? — повысил голос капитан-командор.

— На орбите три себумских корабля!

— Ах ты дрянь паршивая!

Таппи, живо сматывая фал, вернулся в шлюз-камеру. Когда он ввалился в отсек, там уже собрался весь персонал базы. Космопехи переговаривались.

— Массу просчитал?

— Да тут мегатонны прут!

— Ганс, что скажешь?

— Финиши распределены по изохоре, векторы дрейфа отсинхронизированы…

— И что дальше?

— Я-то откуда знаю?

Нупуру выбрался из скафандра и прошел к экранам масс-уловителей. Все четыре продолжали отслеживать возмущения в «нормальном» пространстве — себумские корабли продолжали ломиться, кривизна нарастала, финишные сферы, волчки и конусы сложно интерферировали, создавая причудливую картину из пляшущих созвездий. Счетчики инверсного излучения мелодично взревывали, давясь беспорядочными всплесками.

— Сколько уже финишировало? — спросил Таппи.

— Более пяти сотен, — доложил Токмаков, потея.

— Сколько?! Ганс, живо вызывай Землю!

Ганс Штейнбах метнулся к громоздким агрегатам Д-передатчика и оживил их. Изображение на экране было плохим, рябило и перекашивалось, звук «плыл», но тут уж ничего поделать нельзя было — когда поблизости финишируют целые флоты, корежит даже подпространство.

— Слушаю вас… «Экваториана»… — донеслось с далекой Земли. — Прием…

Таппи узнал Копаныгина даже в искаженной картинке, расслоенной и прыгающей.

— Здорово, Миха! — закричал он в звукоприемник. — Слушай меня! Приоритет — ноль! Между УВ Кита и Альбертиной концентрируются большие силы себумов! Более пятисот… Стоп, тут меня поправляют — уже более шестисот боевых кораблей вышли из подпространства и перестраиваются в маневровый порядок! Судя по общему дрейфу, вся группа флотов занимает атакующее построение! Давай, докладывай Верховному, и дуйте сюда, пока жабы в куче!

— Дую!

— У вас в распоряжении сутки… нет, двенадцать часов!

— Понял, понял!

Шумно выдохнув, Таппи отвалился от пульта, вскочил и подбежал к сканировщикам.

— Ну, чего тут?

— Все в порядке, капитан-командор! — отчеканил младший командор Тропинкин. — Корабли противника переводятся в стационарное состояние!

— Ага! — удовлетворенно произнес Таппи. — Ну, все, отквакались, жабы! Учиним мы вам Пёрл-Харбор на поле Куликовом!

2

У Вари, Даны и Виктора закончился первый медовый месяц и пошел второй.

Середа вернулся в эмбриодом в Капотне, и стали они втроем жить-поживать да добра наживать. Одно лишь омрачало их существование — война.

Виктор никогда не ходил в легкой одежде, только в комбезе, чтобы не терять драгоценные секунды на переодевание. Во дворе постоянно дежурил глайдер, а линкор «Максимус» медленно кружил над Подмосковьем, нигде не задерживаясь, дабы не загораживать солнце.

Пять миллионов человек служили в Доброфлоте, на стационарах ВКС и в космопехоте. Шестьсот восемьдесят пять сигма-Д-звездолетов числилось в реестре боевых кораблей Содружества Земли, еще девяносто единиц пригнали кхацкхи — всё, что осталось, что уцелело после разгрома. Столько же подоспело кораблей таоте. Приближалось время большой битвы…

То памятное утро началось для Середы, как обычно, с любовных игр. Потом Варя, ласковая и томная, заказала завтрак и удалилась в ванную, оставив Виктора с Даной принимать готовые блюда из окна Доставки.

Ровно в восемь сели за стол — Середа в мундире, Варя в халатике, Дана в модном костюмчике — черных колготках и длинной блузке. Создавалось впечатление, что девушка забыла надеть юбку — на то и был расчет.

— О чем задумался, детина? — улыбаясь, спросила Варя.

Координатор фыркнул. Помолчал и сказал:

— Зря вы со мною связались…

— Это почему же? — удивилась Дана.

— Война… — коротко ответил Середа.

— Перестань! — отмахнулась Варя. — Мы им вон как всыпали! И у Сириуса, и возле Проксимы! Не зря же они с Алты ушли! И Теллус, говорят, оставили…

— Оставили, — кивнул Середа. — Но не ушли! Нехорошее какое-то затишье…

И тут закурлыкал видеофон. Координатор с маху хлопнул по клавише приема, и в экране нарисовался Копаныгин.

— Таппи передал секретным кодом по сверхсрочному каналу! — протараторил он. — Себумы собирают в системе УВ Кита группу флотов, там их уже более шести сотен! Я имею в виду — кораблей!