Промысел Господень. Летописи крови - Евгений Таранцев

Он рано осиротел, стал предоставлен сам себе. Родные места пришлось покинуть, слишком многие с радостью сожгли бы его как бесовское отродье. В его же планы не входил ранний исход из жизни. Первый приют ему привычно предоставил ближайший лес. Близилась зима. По утрам на ветках оседал кристаллизованный иней, утяжеляя их и пригибая к самой поверхности земли. К вечеру дул пронзительный ветер, гонящий по самому низу раннюю порошу.

Первые четыре дня голода он вытерпел более или менее стойко. Но на пятый день желудок предъявил ему весь спектр претензий и жалоб. Началось все с устойчивой колющей боли в брюшине, от которой острые иглы спазмов доставали до самого черепа, перед глазами крутили хороводы разноцветные пятна и искорки. Он попытался было перекусить сухими ягодами, которые чудом уцелели на кустарнике, не ободранные зверьем и не сорванные ветром. Ягоды были сильно мороженными и практически безвкусными. Облегчения они не принесли. Он маялся еще сутки, прежде чем зародыш решения, появившийся в его голове утром, не перерос в нечто куда более зрелое. Ему предстояло выйти на первую охоту.

В свое время отец, предпочитавший более привычный людям образ жизни — дневное бодрствование и ночной сон, — не удосужился научить сына примитивным навыкам охотника, как, впрочем, и любому другому ремеслу. Во-первых, он здраво предположил, что тратить время на это не имеет никакого смысла, ребенок с таким странным недугом вряд ли проживет много. А во-вторых, просто не успел, смерть забрала его в ту весну, когда сыну исполнился пятый год.

Поэтому искусству первого из доступных смертным ремесла ему пришлось учиться самостоятельно. На некоем уровне архетипов он чувствовал, что природа наделила его всем необходимым. Он знал, что дичь обладает весьма чувствительными слухом и обонянием. Но еще мать, пока была жива, отмечала не только его болезни, но и абсолютно бесшумную походку. А также отсутствие запаха, который по идее должна была источать его кожа.

А еще он знал, что может надолго входить в некое трансовое состояние. Он не теряет связи с окружающим миром, но при этом при замедлении моторных процессов обостряются всего его чувства. Глаза, в обычном состоянии весьма слабые и болезненные, начинают видеть так, что могут позавидовать многие книжные мудрецы, изобретающие для этого особые трубы, название которых… хм, он и читать-то не умел, так, слышал разные истории. К тому же, обычно слабые, лишенные тонуса, мышцы вдруг чудесным наливаются силой, которая может сохраняться очень долгое время.

Чуть позже, став старше, он поймет, насколько удачно и прозорливо он повел себя, не став никому рассказывать о своих способностях. Поступи он так, дай волю языку и, весьма вероятно, не прожил бы более и дня. Костер инквизиции умели разводить быстро и неумолимо. Как бы то ни было, судьбе было угодно, чтобы чудесный ребенок выжил.

Терцио оказался весьма благодарным слушателем. Возможность лишний раз услышать историю первого каинита особо важным событием не являлась. И в первый миг Хранитель аур готов был продолжить свои протесты по поводу хрестоматийных историй. Но Терцио был бы плохим Хранителем, если бы не увидел, в каком направлении движется аура Ватека, через какие точки преломления она проходит и что это все может означать.

Терцио собрался, он весь был настроен на восприятие новой истины, которая не спешила раскрываться перед ним. Ватек был большим мастером в области мистификаций. Это доставляло ему особое удовольствие. Картина мечущегося между разнообразных огней Терцио заставляла каинита внутренне заходиться в приливах смеха.

Наконец Шерхан дошел до ключевого события в старой истории.

— По идее Патриархов, по-своему трактующих переломный момент в жизни Каина, он был изначально настроен на питие людской крови. Он пришел в деревню именно за ней. Он чувствовал, что есть сила, препятствующая ему в осуществлении задуманного, но вместе с тем реальной угрозы для своих планов и себя лично он не обнаружил. Повинуясь смутному инстинкту, он стал проситься на ночлег. На третий раз ему повезло и дверь открыли. После чего вампир совершил свою кровавую трапезу.

— Верно, так записано в наших канонах. Также там говорится о Девяти Лордах, рожденных женщинами сапиенсов от Каина, которые положили начало остальным Семьям.

— Да, но со временем носителей чистой крови Каина практически не осталось. Их подвела буйная и агрессивная наследственность. Их кланы были малочисленны в силу того, что большинство их жертв просто съедались, а единицы, получившие перерождение, не могли стать хорошей базой для роста популяции. Очень скоро Девять Лордов были уничтожены. Но их семя уже было посажено. В каком-то смысле мы все так или иначе их дети, потомки Каина.

— В каком-то смысле?

— Лорды были сыновьями, прижитыми Каином от женщины-вампира. От обращенной им женщины. Многие ли из нас могут похвастаться такими родителями?

— Что ты имеешь в виду?

— Патриархи навязывают нам вариант канона, который подвергся массированной редакции. Почти полностью. Канон фальсифицирован.

— Но канон, как ты его называешь, просто свод негласных максим, устно оформленная воля самих Патриархов.

— Верно, но так было не всегда. Текущие правила появились только после войны с людьми. Той единственной полномасштабной схватки между нами и сапиенсами.

3

Александра вышла из душной кабины ховермобиля и, присев на скошенном ребре пилона, вытащила из нагрудного кармана стальную табакерку, в которой помещалось несколько унций наркотического порошка. Приняв весьма объемную дозу, девушка заглянула обратно в кабину, где на тесном месте рядом с водителем рылся в своем скарбе Хант. По всем внешним признакам он был весьма взволнован. Редкие седые волосы были сильно всклокочены, отдельные пряди упрямо топорщились в разные стороны. В глазах горел странный огонек, руки явственно дрожали.

Хант суетился, никак не мог найти удобного положения в тесной кабине. Но неизменно его взгляд был прикован к Компасу.

— Замечательно, замечательно.

Александра хмыкнула что-то себе под нос и вновь высунулась наружу. Она закурила, распустила волосы.

Солнце клонилось к закату. Девушка посмотрела на горизонт, где словно из ниоткуда вырисовывались силуэты спутников Марса, отражающих далекий свет, исходивший от звезды. Но ворчание, доносившееся из кабины ховера, заставило ее отвлечься от созерцания природных явлений. Александра спрыгнула с вездехода и медленно побрела в сторону от машины, в сторону от вечно всем недовольного Ханта.

Но найти искомое уединение ей было не дано. Хант догнал ее, тронул за плечо, остановил и заставил выслушать себя. Чего девушке хотелось меньше всего. А вот что ей было действительно нужно, так это свежая человеческая кровь. Горячая, сладкая, живительная. Но там, где она была вынуждена находиться, не было ничего подобного. Только силикат и ветер.

— Мы почти нашли его.

— Стокера?

— Да, дочь Ватека, да и еще раз да. Значит, этот чертов Компас работает.