Внутрь они не заглядывали. Бедняга Смоллбон. После хорошей погоды. Этрусская сеть - Майкл Гилберт

- Моцарт, - сказал он, когда стихли аплодисменты, энергично поддержанные Риккасоли.

- Из увертюры «Мнимая садовница», малоизвестное произведение. Меня прежде всего интересовало исполнение.

- Вы музыкант?

- Был пианистом. К сожалению, на это не проживешь. Пришлось уйти и заняться правом. Вам не кажется, что эту женщину стоит послушать?

- Прекрасно играет. Вы её знаете?

- Это моя бывшая клиентка. Мне удалось её выручить. Смотрите, официант! Выпьете шоколаду?

- Чаю, - сказал капитан. - С лимоном и без молока. А что она сделала?

- Убила мужа.

- Почему?

- Бог её знает. Может быть, не оценил её игру на рояле. Но не будем отвлекаться от наших проблем. Кусочек торта?

- Спасибо, - ответил капитан, - воздержусь.

- Блюдете фигуру, понимаю. Как все англичане. Удивительно, вы все просто помешаны на фигуре и на платежном балансе. И совершенно напрасно. Что плохого - быть толстым или в долгах? Главное - не расстраиваться из-за такой ерунды. А теперь расскажите мне, в чем дело. С самого начала. - Доктор Риккасоли поддел вилкой очередной аппетитно выглядевший кусок торта и добавил: - И не упускайте ни малейших подробностей.

* * *

Полковник Нобиле, начальник флорентийской полиции, изучил документы, лежавшие перед ним на столе. Он был доволен, так как они подтверждали его многолетнее и глубокое недоверие к англичанам. Инспектора, который принес документы, спросил:

- Вы сами, инспектор, не сомневаетесь в этих фактах?

- Нисколько, синьор полковник.

- И какие вы из них делаете выводы?

- Из них вытекает, что капитан Комбер - агент Интеллидженс Сервис, британской разведывательной службы.

- Сомневаюсь, - сказал полковник. - Такие люди сидят в посольствах, чтобы иметь дипломатическую неприкосновенность. - Это тайный агент, синьор полковник.

Донесения шлет каждый день. Адресованы они некоему Смиту, - явно условный адрес в Лондоне, и оплачивает его один известный английский еженедельник. И выяснился интересный факт. В этой газете ещё никогда не появилось ни одного материала капитана Комбера.

- И это одно из его донесений?

- Самое свежее.

Полковник снова взглянул на текст, приложенный к донесению. Он начинался словами:

«Рулада - Филигрань - Оболос» - и продолжение в том же духе, причем одни слова были длинными, другие - короткими и многие - необычными. Кончался текст словами:

«рисунок Е8».

- Уже расшифровали?

- Дешифровальное отделение занимается этим, синьор полковник. Проблема в том, что это, видимо, механический код.

- Поясните.

- У получателя должен быть набор определенных масок, которые накладываются на массив текста определенным образом. Свободные поля масок образуют текст собственно донесения.

- Тогда последние слова означают тип маски, которую нужно использовать?

Хитроумная система.

- И почти неразрешимая.

- Если не можем раскрыть, то хотя бы прикроем, - решил полковник. - Я немедленно поговорю с британским консулом.

- Безграничное бесстыдство! - заявил прокурор Риссо.

- Вы не преувеличиваете, милый Антонио?

- Ни в коем случае. Это дискредитация, намеренная и систематическая дискредитация. - Швырнув на стол листок желтой бумаги, он ткнул в него пальцем.

- Мне увеличили налог за мусор, потому что количество вывозимого из моего дома мусора превышает нормы, установленные городскими властями!

- А оно действительно превышает?

- Разумеется. Но то же самое во всех домах, но никто больше такого не получил. А вот! - он достал следующий листок. - Доплата за воду, потому что моего садовника застали с разбрызгивателем при поливке газона. Или вот - это пришло сегодня утром.

Городской прокурор внимательно просмотрел документ.

- Но это очевидно. На вас выписан налог с предметов роскоши, поскольку вы построили бассейн для плавания. Ну, если вы действительно можете себе такое позволить, Антонио…

- Это не бассейн!

- Нет?

- Это водоем для золотых рыбок, и он там уже был, когда я дом купил.

- И вы в нем не плаваете?

- Он два метра в длину. Там и рыбкам негде повернуться.

- Но почему вы думаете…

- Ничего удивительного. Все это исходит из аппарата мэра Трентануово.

- Полагаете, он устраивает вам своего рода вендетту?

- Я в этом абсолютно уверен.

- Почему?

- В своих предвыборных речах я был просто обязан высказать по адресу его партии такое, что он мне долго не забудет.

- Ах так, - протянул городской прокурор. Развязав шнурки, открыл лежавшую на столе папку. - Вы убеждены, что он руководствуется политическими мотивами?

- А какими же еще?

- Вы не забыли, что он приятель синьора Брука?

- Понятия не имел.

- К тому же его старый фронтовой товарищ.

- Полагаете, тут есть личные мотивы?

- Полагаю, мотивы тут смешанные, - сказал городской прокурор. - Он укрепил бы свой авторитет в партии, выиграй он дело в суде, точно так же, как если бы он выиграл выборы. Причем первое может здорово повлиять на второе. - Он покопался в бумагах. - Полагаю, дело нужно завершать поскорее.

- Целиком с вами согласен. Теперь, когда есть заключение экспертов, следствие можно считать законченным.

- Почти законченным, милый Антонио. Если бы могильщик изменил свои показания.

Если бы, например, признал, что слышал визг тормозов на час раньше, чем утверждал, я охотно счел бы обвинение безупречным и передал дело в суд.

- Старые люди часто путают время, - заметил Риссо. - Я прикажу допросить ещё раз.

Вполне может случиться, что при обстоятельном допросе его показания окажутся не так однозначны, как в протоколе.

- Я уже сталкивался с такими случаями, - подтвердил городской прокурор.

* * *

Лейтенант Луко спросил:

- Вы проверили заявление этой девушки?

- Я сделал все, что мог, - ответил карабинер Сципионе. - Деталей установить не удалось, слишком неопределенным было само заявление. Я поговорил с девицей…

- С Тиной Зеччи. Это, видимо, дочь Мило Зеччи, которого сбила машина. Что она вам сказала?

- Она была в кафе неподалеку от своего дома на Виа Торта, это заведение с неважной репутацией, на него уже были жалобы. Принадлежит оно человеку по фамилии Тортони, но тот редко в нем появляется. Всем там заправляет Мария Кальцалетто…