Главный финансист Третьего рейха. Признание старого лиса. 1923-1948 - Яльмар Шахт

Эти переговоры — которые возобновлялись каждые полгода с внесением изменений в трансферные проценты — свидетельствовали о том, что ограничения на трансферы и наращивание германской экспортной торговли производились в полном соответствии с идеями кредиторов. То, что меня позднее неоднократно порицали за эти самые меры, выдает вопиющее незнание реальных обстоятельств.

Но даже если бы трансферные платежи по кредитам были упразднены, я бы не позволил немецким должникам уклониться от их обязательств. С этой целью я создал так называемый Конверсионный фонд. В него немецкие заемщики иностранных кредитов были обязаны вносить суммы по процентам и амортизационным платежам в германских рейхсмарках по мере наступления сроков погашения долгов. Время от времени Имперский банк производил переводы таких сумм в иностранной валюте.

Остановка платежей по процентам означала, конечно, что иностранные кредиторы несли существенные потери. Верно, что суммы выплачивались им марками из Конверсионного фонда, но они не могли обменивать их на свою собственную валюту. Чтобы кредиторы не оставались полностью неудовлетворенными, Имперский банк дал поручение Золотому дисконтному банку скупать эти кредиты за половину их номинальной стоимости. Сделки в этих ваучерах за кредитные марки, известные как сертификаты, вскоре стали весьма распространенными. Прибыль, получаемая от сбережения пятидесяти процентов, шла на развитие экспорта. Использование Германией сертификатов для финансирования дополнительного экспорта поощряло интерес стран-кредиторов к закупкам возможно большего количества товаров в Германии, чтобы сохранить или увеличить ее способность переводить платежи.

С течением времени чем больше немецких марок накапливалось в Конверсионном фонде, тем более старательно другие страны искали возможности тратить эти марки. В интересах стран-кредиторов в Германии создавалось много подобных возможностей, таких как туризм, гуманитарная помощь, инвестирование, покупка определенных товаров. Эта система различных категорий марки — туристическая марка, регистровая марка, марка Аски (специальная марка для иностранных счетов) — подвергалась активной критике и насмешкам. Суть в том, что система работала ради выгоды иностранного кредитора, чтобы компенсировать потери, которые он понес первоначально. После Второй мировой войны подобным принципом руководствовались многие другие страны. Например, Англия располагает сегодня ббльшим разнообразием категорий фунта стерлингов, чем имела тогда Германия в отношении марки.

Помимо огромной и трудной задачи регулирования иностранных кредитов, приходилось заниматься вопросом финансирования проектов по созданию рабочих мест. Того первого миллиарда, который был выделен с моей санкции, оказалось недостаточно, как мы и предполагали с самого начала. Я полагал, что если имеются неиспользуемые заводы, оборудование и запасы, должен быть также неиспользованный капитал, залежавшийся в предпринимательских концернах. Изъять этот капитал посредством выпуска государственных займов не представлялось возможным. Вера людей в способность государства платить была подорвана прежними правительствами. Мне нужно было, следовательно, найти способ изъятия этого залежалого капитала из сейфов и карманов, куда он был помещен без опасения, что он останется там слишком долго и потеряет свою ценность.

В ходе этих размышлений появилась схема, которая позднее получила известность как «мефо-ваучеры» (Mefo-Wech-sel). Название «Мефо» происходит от Metall-Forschungs A. G. (Научно-исследовательская компания по металлу), это компания с ограниченной ответственностью, основанная при поощрении правительства четырьмя большими фирмами — Siemens, GutehofFnungshutte, Krupp и Rheinstahl. Государство взяло на себя прямую ответственность и гарантии всех долгов этой небольшой компании. Отныне все поставщики государственных заказов выставляли свои требования в мефо-ваучерах. Имперский банк выражал готовность в любое время обменивать эти ваучеры на наличную валюту. В основе схемы мефо-ваучеров лежала простая и ясная идея.

Что касается работы системы, то государство могло использовать мефо-ваучеры для оплаты своих заказов деловым компаниям — заказов, которые с течением времени распространились и на финансирование вооружений. Поставщики могли немедленно обменять свои ваучеры на наличность в Имперском банке.

Оставался вопрос: до какой степени Имперский банк будет вынужден обменивать мефо-ваучеры на наличность, имеющуюся в его распоряжении? В этой связи случилось то, что я ожидал, а именно: деньги, которые лежали без употребления в сейфах и кассах производственных фирм, не рассчитанные на долговременные инвестиции, были немедленно использованы для приобретения этих кратковременных инвестиций. Поскольку ваучеры приносили четыре процента годовых и могли обмениваться в любое время на наличные деньги в Имперском банке, они заняли место, так сказать, наличной валюты и приносили проценты в придачу. За четыре года общее число мефо-ваучеров выросло до 12 миллиардов марок. Вышеупомянутые меры позволили добрым 6 миллиардам из этой суммы быть поглощенными рынком, а это означало, что они не предъявлялись Имперскому банку, избегая таким образом инфляционного воздействия при обеспечении фондов для финансирования проектов создания рабочих мест, а также при любом падении стоимости денег.

Когда производство снова наладилось — благодаря накоплению мефо-ваучеров, — а деньги на рынке выправились, мефо-ваучеры стали особо привилегированными ценными бумагами для кратковременных инвестиций банков. Любые ваучеры, не поглощенные рынком, могли немедленно включаться в портфельный капитал Имперского банка. Если представить, что в 1930 году активы Имперского банка в ценных бумагах и обеспеченных кредитах упали до суммы менее 2 миллиардов марок, легко понять, насколько огромно было падение товарооборота в германском производстве и как велик учет мефо-ваучеров Имперским банком без нанесения, таким образом, ущерба валюте.

Вероятно, следует объяснить несколько технических деталей для непосвященных, так как многие читатели не знакомы с терминологией. Использование обменных ценных бумаг для торговли возросло потому, что покупатель товара обычно должен ждать около трех месяцев, прежде чем перепродать его и получить свою продажную цену. Чтобы продать свой товар и удовлетворить продавца, он выдает последнему долговую расписку, называемую векселем, который оплачивается по истечении трех месяцев. Платежная способность таких векселей регулируется очень строгим законом, который делает этот метод предпочтительным для торговых целей. По получении векселя вычитается трехмесячный процент, то есть вексель дисконтируется. Норма, по которой рассчитывается вычет, считается учетной ставкой. Вексель можно использовать в виде платежа по долгам, которые не обеспечиваются какой-нибудь покупкой товаров. Имперский банк обязан учитывать только коммерческие векселя с определенным числом подписей.

С 1934 года и до самого начала Второй мировой войны система мефо-ваучеров была признана всем международным банковским сообществом как изобретательный и хорошо адаптированный метод обеспечения фондов. Только после краха 1945 года фанатики денацификации пытались поймать меня в ловушку, представляя систему как несправедливую и незаконную. Столяры, торговые клерки, регистраторы и секретари, которые обеспечивали судоустройство трибуналов по денацификации, ничего не знали об экономических потребностях 30-х годов, не могли они понять и уместность системы мефо-ваучеров.