Вересковое сердце - Рииттая

– Всё просто, – сказала Гирд, подкрадываясь к нему. Она резко выхватила из его руки бутерброд и быстро надкусила, прежде чем Марбл успел его забрать. Брат проводил еду возмущённым взглядом, но делать было нечего – пришлось брать новую. В отличие от братца, Гирд сначала прожевала, а затем пояснила: – Ты у нас играешь роль её охранника, и мы все делаем вид, что верим, что ей правда он нужен. Любой, чей статус позволяет вступать в бой, отдаёт приветствия через поклоны.

Гирд примерилась к бутерброду для второго укуса, но решила сначала всё же договорить:

– Орис у нас зелёный маг. Они считаются теми, кто остаётся вне войны, а если и сражаются, то косвенно. Чужими, так сказать, руками, ну или ветками, – она хмыкнула, видимо, восхищённая остроумием своей шутки. Орис недобро прищурилась, но не стала комментировать эту шпильку.

– Майрис учит меня фехтовать, – робко заметила она. Гирд хихикнула, так и не откусив вожделенный бутерброд.

– О, ну тогда ты, конечно, боец и убийца, – издевательским тоном бросила она, после чего вдруг вмиг стала серьёзной, даже скорбной. – Не отсвечивай, пока есть на это шанс, шарани. Особенно в Спаэ. Притворяйся безобидной медузой, плывущей по течению, – прежде чем Орис успела спросить о причине таких предосторожностей, Гирд снова повеселела и лукаво спросила: – Ну а как мы с тобой станем здороваться на приёме или в другом приличном месте, где нельзя просто с криком «Хэээй!» кинуться друг другу в объятия?

Задав этот вопрос, Гирд всё же воссоединилась со своим суженым. Бутербродом, разумеется. Пока она жевала и не могла говорить, Орис судорожно вспоминала. Вещие духи, с друзьями надо здороваться так же формально, как с любыми людьми равного статуса. Но вот только как?

– Нужно руки пожать, – воскликнула она, всё же вспомнив. Гирд задумчиво кивнула, затем нехотя покачала головой, проглотила кусок и сказала:

– Подробнее.

Орис приуныла. Гирд вздохнула и, подарив прощальный взгляд, отложила бутерброд на тарелку.

– Это очень важно, Орис! Для девушки то, как ты подаёшь руку, говорит на самом деле о многом. Подавая её тыльной стороной ладони вверх, ты подчёркиваешь, что ты вся из себя кокетка, а разворачивая ребром вверх, говоришь, что ты прежде всего маг и здесь по делу. Мужчина может ответить на твой жест по-разному. Если он поцелует твою руку по-настоящему – он скажет, что заинтересован в тебе. Считай это безобидным, пока что, флиртом. Если склонится к ладони – считай это комплиментом даме, но не более, эдакое «да-да, я вижу, что вы леди, но оставим это». Прикосновение лбом означает, что он держит дистанцию и, несмотря на симпатию, не считает отношения между вами возможными. Но если, проигнорировав положение руки, он всё равно пожмёт её – тут уж тебя явно пытаются поставить на место, и намекнуть, что выставление напоказ своей женственности в данном случае неуместно.

Орис рассеянно кивнула, а Марбл тут же с живым интересом спросил:

– А с другой девушкой вы как здороваетесь?

– Зависит от ориентации, – хмыкнула Гирд. – Обычно мы пожимаем руки, но если хочется ненавязчиво продемонстрировать интерес…

– Ужас, – холодно прервала её Орис. Марбл не скрывал веселья.

– А если я хочу, чтобы мне руки целовали? Так нельзя?

Гирд смерила его высокомерным убийственным взглядом.

– Ну почему же. Для этого стоит только дать обеты священника и отказаться от всех мирских сует. Питаться хлебом и водой, на девушек смотреть только как на другие творения матушки-земли…

– Я понял. Я обойдусь, – перебил её Марбл.

Гирд облокотилась о спинку стула и задумчиво покусала губу.

– Вроде ничего не забыла… Ах, да. Неудобные ситуации. Ты подала руку для пожатия, но тебе её поцеловали – это хамство. Если, конечно, это не твой любовник, выставлять отношения с которым в данный момент было неуместно – такому можно просто намекнуть, что он не вовремя. Но! Если тебе поцеловали кончики пальцев или…

– Это неважно, – прервала её Орис. – Я не буду подавать руку для поцелуев никому, и сомневаюсь, что холёные волшебники заинтересуются в том, чтобы целовать мне руки вопреки моей воле.

– И всё же мы должны учесть все ситуации! – Гирд наставительно подняла палец вверх. – Если тебе поцеловали кончики пальцев или внутреннюю сторону ладони при всех, смело давай пощёчину! Так мужчина демонстрирует всем, что считает тебя своей женщиной, и отношения между вами интимны.

Орис подавила смешок. Слушая рассказы обитателей представительства, она могла лишь отчасти представлять, как выглядит высшее общество в Спаэ, и одни только эти фантазии заставляли её содрогаться от мысли, что придётся ехать туда и провести там некоторое время. Люди, которые прячут все свои мысли и эмоции за притворными улыбками, поклонами и реверансами казались слишком лицемерными, и оттого пугающими. Нет, у горцев выставлять напоказ эмоции тоже считалось признаком дурного воспитания. Прежде всего потому, что излишне эмоциональные люди обычно были шумными, а шуметь не стоило ни в горах, ни в пещерах – так можно было и с жизнью расстаться. Волшебники и знать же прятали чувства по совсем другим причинам, но Орис пока никак не могла взять в толк, каким именно. Всё, что разъясняла на этот счёт Гирд, касалось каких-то «подковёрных игр», но сложно было понять, как и зачем люди могут играть под ковром.

После занятий с Гирд, которые проходили чаще всего во второй половине дня, потому что именно тогда волшебница просыпалась, у Орис оставалось время, чтобы почитать учебники и стороннюю литературу, которую наперебой советовали ей новые друзья. В качестве развлечения Гирд предпочитала книги о путешествиях и приключениях или же исторические события, изложенные в художественной форме. На подобные книги она подсадила и Марбла. Ленивый братец, осознавая, насколько отстают его навыки чтения, вечерами часто заставлял волшебницу читать вслух, а она и рада была его просвещать. Нейссер увлекался детективами. Джулека же тайком подсовывала Орис любовные романы. Проводить время со всеми ними было славно.

Иногда сердце её вдруг сжималось от тоски. Её дом, родители и бабушка, былые бестолковые подружки – всё это осталось позади, а Таллис так и вовсе давно была с духами. В такие моменты Орис становилось стыдно, что она не мстит, а ест шоколад (от одной мысли о нём текли слюнки) и читает книжки. Но она знала, что ей пока нечего противопоставить Дарету. А убить его она должна была сама. Непременно сама. Думая так, она улыбалась, мрачно и холодно, и повторяла себе под нос эту клятву, клятву истинного горца: «За свои обиды я отвечу втройне». И тоска на пару с совестью на время отпускали её.

Помимо книг много времени отнимали занятия фехтованием, изучение свойств трав, изготовление лекарств, но, увы, не волшебство. Майрис слишком боялась навредить своей ученице. Потому Орис, стащив книги из библиотеки, по ночам пыталась хотя бы теорию заклинаний постигнуть самостоятельно. Она ждала того момента, когда ей позволят ощутить магию равнин.

Неделя сменялась следующей, за месяцем сменялся месяц, и на место горячей весны пришло жаркое лето. Никогда прежде они с Марблом не сталкивались с такой жарой, но у них не было выбора, кроме как смириться с ней. Хорошо, что в доме ордена всегда царила приятная прохлада.