Вирус убийства - Барри Мейтланд

— Я вам больше скажу: просмотрев все эти бумаги, — она указала на лежавшие на низеньком столе пачки документов, — я пришла к выводу, что Парсонс не мог совершить это убийство ни при каких условиях.

— Вы уверены?

Кэти кивнула.

— Я, кроме того, проголодалась. Ведь мы после завтрака ничего не ели. Вы, конечно, к голодовке привыкли, но я лично была бы не прочь перекусить. Если вы позволите мне угостить вас обедом, то я расскажу все, что мне пришло в голову относительно Парсонса.

Попытка маленького шантажа с ее стороны заставила Брока улыбнуться.

— Извините, я об этом как-то не подумал. Поблизости есть несколько ресторанчиков, где можно поесть или взять еду на дом. Это не так рискованно, как посещать заведения на Хай-стрит.

— Очень хорошо. Я схожу и принесу что-нибудь.

Он покачал головой:

— Ну нет. В свете того, что Таннер всюду вас разыскивает, я бы не хотел предоставлять ему даже малейший шанс наткнуться на вас, когда вы будете в одиночестве. Я просто позвоню куда надо и попрошу, чтобы нам доставили еду на дом. Что бы вы хотели? Пиццу?

В ожидании, когда им привезут еду, Кэти рассказала, что ценного она почерпнула из бумаг, которые ей передала Пенни.

— В этой пачке расшифровки интервью с Парсонсом с того времени, как его доставили в дивизион вечером в понедельник первого апреля, вплоть до воскресенья седьмого. Я могу понять, почему так разозлился Таннер. За все это время Парсонс почти ничего не сказал. Эти расшифровки, в сущности, представляют собой монологи. Взгляните.

Она взяла стопку документов и протянула их Броку, чтобы он сам мог в этом убедиться.

Брок хмыкнул.

— Такое впечатление, что Парсонс явно не в форме.

— Да. Это прослеживается почти во всех документах. То, что он очень напряжен. Следствие же опасается, что он окончательно расклеится. Там дальше написано, что к нему трижды за это время вызывали по разным поводам врача.

— Он вообще хоть что-нибудь сказал?

— Пару раз говорил что-то невразумительное, когда заходила речь о Лауре Бимиш-Невилл. Между прочим, она и в самом деле его сестра. Вот. Взгляните на это.

— Создается впечатление, будто он бредит, вспоминая детство, — заметил Брок. — Вроде: «Моя старшая сестра не позволит вам меня обижать».

— А может, это означает следующее: «Она знает, кто это сделал. И остановит все это, если дело зайдет слишком далеко».

— А почему не остановить все это прямо сейчас?

— Потому что она одновременно пытается защитить человека, который это сделал, — своего мужа.

Брок запустил пальцы в бороду и поскреб подбородок.

— Вы сказали, что убеждены в невиновности Парсонса. Вы что обрели подобную уверенность, читая расшифровки?

— А вы это посмотрите. — Кэти вытащила из пачки на столе еще один бумажный лист и протянула Броку. — Это выжимки из его последнего воскресного интервью.

— Очень любезно было с его стороны оставить веревку в столь подозрительном месте, — пробормотал Брок.

— О да. Если не считать того, что не он ее туда положил.

— Вероятно, ваша поисковая команда тоже порылась в этом ящике, когда вы расследовали смерть Петроу.

— Нет, не порылась. Я помню, что Даулинг спрашивал меня, как быть с ящиком. Он был заперт на замок и имел инициалы на крышке. Но мы не имели ордера на обыск, и я сказала Даулингу, чтобы он с этим подождал, пока Парсонс не даст на это разрешения. Но мы так до этого и не дошли.

— А дальше?

— А дальше я сама в него заглянула. Так сказать, в порядке частной инициативы. Уж очень мне было любопытно. Там мог оказаться нож, которым обрезали веревку, найденную в храме, или дубликат ключа к храму — кто знает, что еще там могло лежать? На той стадии расследования мы отчаянно нуждались в дополнительных уликах. Но в ящике ничего не оказалось, кроме джемпера Парсонса и набора старых инструментов, которые имели такой замшелый вид, что, казалось, к ним не прикасались в течение многих лет. Из этого следует, что веревку в ящик подложили.

— Очень интересно. И как вы предлагаете использовать это знание?

— Как средство для торговли с Таннером, — сказала Кэти. — Я готова помочь ему распутать это дело, если он предаст забвению свои планы относительно нашей с вами дискредитации.