Королева Воздуха и Тьмы - Кассандра Клэр

В ее голове случился тихий взрыв — взрыв ярости, гнева, злости на саму себя… она знала, что что-то было не так, она чувствовала это. Почему же она не доверилась своим инстинктам?

— Гвин, — сказала Диана, едва узнав свой собственный голос. — Отвези меня в Страну Фейри. Сейчас же.

Джия схватила ее за запястье.

— Диана, подумай. Страна Фейри огромна… мы не знаем, где они могут быть.

— Гвин и его люди — охотники, — ответила Диана. — Мы их найдем. Гвин…

Она повернулась к нему, но он весь напрягся, словно лиса, почуявшая гончих.

— Берегись! — закричал он и выхватил топор из ножен на спине.

Зашумели деревья. Джия и Диана едва успели достать свое собственное оружие, когда Когорта ворвалась на поляну во главе с Зарой Дирборн, размахивающей сверкающим мечом.

Диана знала этот сверкающий меч. С ощущением, будто она проглотила кусок льда, Диана узнала Кортану. Вместе с Зарой были Джессика Бойсежес, Ануш Джоши, Тимоти Рокфорд и Амелия Овербек. Зара в форме Центуриона с триумфом улыбнулась.

— Я так и знала! Я знала, что мы поймаем тебя в сговоре с нижнемирцами!

Гвин поднял бровь.

— Здесь всего один нижнемирец.

Зара проигнорировала его.

— Я не ожидала от тебя ничего другого, Диана Рэйберн, но Консул Пенхоллоу? Нарушать Холодный Мир на своей собственной родине? Как вы могли?

Джия держала у груди свой изогнутый дао.

— Избавь меня от драматизма, Зара, — отрезала она. — Ты не понимаешь, что происходит, а твоя истерика не вызовет ничего, кроме неприятностей.

— Мы не сговаривались с фейри, Зара, — сказала Диана.

Зара сплюнула на землю. Это был жест, свидетельствующий о глубочайшем презрении.

— Как ты смеешь отрицать то, что сговорилась, когда мы поймали тебя с поличным?

— Зара…

— Не утруждайся, — сказала Джия Диане. — Она и Когорта не станут тебя слушать. Они слышат лишь то, что хотят услышать. И не принимают ничего, что противоречит их убеждениям.

Зара повернулась к своим последователям.

— Взять их под стражу, — сказала она. — Мы отведем их в Гард.

Гвин бросил свой топор. Это был столь внезапный жест, что Диана отшатнулась от удивления. Топор пролетел над головами членов Когорты и врезался в ствол дуба. Несколько из них закричали, когда дерево рухнуло с оглушительным треском ломающихся веток и раздробленной земли.

Гвин протянул руку, и топор снова вернулся в его ладонь. Он оскалился и бросил взгляд на съежившихся сумеречных охотников.

— Не подходите, иначе я порежу вас на куски!

— Видите! — Зара упала на колени, когда дерево рухнуло, но теперь она поднялась, отряхиваясь и крепко сжимая Кортану. — Видите? Заговор! Мы должны бороться… Ануш!

Но Ануш сбежал в кусты. Другие, явно потрясенные, неохотно собрались вокруг Зары, в то время, как она сделала несколько решительных шагов по направлению к Гвину.

— Что он будет делать? — Тихо спросила Джия.

— Он убьет их всех. Он возглавляет Дикую Охоту, они для него ничто.

— Они же дети, — сказала Джия. — Бедняга Ануш сбежал. Ему всего шестнадцать.

Диана колебалась. Они были всего лишь детьми… отвратительными детьми, но все же детьми. Гвин не может убить их. Это не было бы решением проблемы.

Она подбежала к нему, не обращая внимания на то, что подумает Когорта, и зашептала ему на ухо.

— Оставь нас, пожалуйста. Они отведут меня и Джию в Гард, но это ненадолго. Ты должен отправиться за Эммой и Джулианом.

Гвин повернулся к ней с обеспокоенным выражением лица.

— Но ты…

— Найди их ради меня, — сказала Диана. — Я буду в безопасности! — она свистнула. — Орион! — конь Гвина легким галопом прискакал на поляну, отрезав своего хозяина от Когорты. Гвин вскарабкался на лошадь и наклонился, чтобы поцеловать Диану, надолго задержав ее лицо в своих руках.

— Будь осторожна, — сказал он, и Орион поднялся в небо. Все из Когорты вновь вскрикнули: большинство никогда раньше не видели ничего похожего на коня Дикой Охоты. Они действительно были детьми, — устало подумала Диана, — в них все еще таилось изумление, смешанное с невежеством и ненавистью.

А она не могла причинить вред детям. Диана спокойно стояла рядом с Джией, пока Зара и Тимоти отбирали у них оружие и сковывали руки за спиной.

* * *

Когда действие зелья невидимости закончилось, Эмме и Джулиану оставалось лишь укрыться в тени с накинутыми на голову капюшонами. И это же было единственным способом остаться незамеченными, когда они крались по коридорам башни. К счастью, оказалось, что все были вызваны на какое-то мероприятие. Толпы неблагих фейри поредели, и по коридорам взад-вперед их сновало не так уж и много. Стража, казалось, тоже отвлеклась, и никто не обратил внимания, когда они проскользнули за поворот коридора и оказались перед гобеленом с изображением звезд.

Эмма обеспокоенная огляделась.

— Стража ушла.

Коридор был пуст. Нервы Эммы были на пределе. Ее не покидало ощущение, что что-то было не так.

— Хорошо, — сказал Джулиан. — Может быть, у них сейчас перерыв или что-то в этом роде.

— Не нравится мне все это, — сказала Эмма. — Они не оставили бы Эша без присмотра.

— Стража может находиться внутри комнаты.

— Это неправильно…

— Кто-то идет. — И в самом деле, в отдалении послышались шаги. Лицо Джулиана напряглось. — Эмма, мы должны идти.

Вопреки своему здравому смыслу, Эмма вытащила короткий меч из пояса и проскользнула мимо гобелена вслед за Джулианом.

В комнате было тихо, жутко, и здесь тоже не было стражи. Как только Эмма вошла, она первым делом подметила то, что комната богато украшена и что она холодная. Большую часть пространства занимала массивная кровать с балдахином, вырезанная из одного куска дерева. Гобелены свисали со стен, на них были изображены сцены удивительной природной красоты Страны Фейри: леса, окутанные туманом, ледниковые водопады, полевые цветы, растущие на скалах у моря.

Эмма не могла не вспомнить об отравленной земле… Гобелены были ошеломляющими, являли собой любовную оду красоте Страны Фейри, но за пределами этих стен настоящая Земля Неблагих была поражена гнилью. Украшал ли король это пространство? Видел ли он иронию во всем этом?

Джулиан встал у двери с обнаженным мечом. Он с любопытством оглядывал комнату. Было трудно не заметить одежду, разбросанную повсюду. Очевидно, Эш, как и большинство подростков, был неряхой. Окно было распахнуто, и из него подул холодный ветер. Золотая корона Эша была брошена на подоконник, как будто он был достаточно смелым, чтобы снять ее.