Живой Журнал. Публикации 2009 - Владимир Сергеевич Березин

скажут, что это к делу не относится, а мне-то какое дело. Я-то должен носить все это в душе?"

Извините, если кого обидел.

25 февраля 2009

История про меня-фиолетового

Нашёл интервью с самим собой. Фотографию выбирал я, ан всё же похож на какого-то упыря с фиолетовым отливом. Чисто упырь, я бы сказал. С другой стороны, кому как ни упырю, говорить о смерти.

Извините, если кого обидел.

26 февраля 2009

История про сны Березина № 292

Меня повели к поэту Блоку. Человек, который всё это устраивал, загодя предупредил, что никаких антибиотиков для него брать нельзя: разговаривать можно, а вот всё остальное нет.

Вообще, по всему выходило, что этот мой знакомый — порядочный жук, и зачем ему нужна была эта встреча, решительно непонятно. Ничего он даром не делает.

Так или иначе, я решил, что разговор с поэтом стоит того, и попёрся в прошлое.

Я сразу оказался в длинной комнате, где, за таким же длинным столом сидел Блок, причём он был зажат между двумя матросами. Это были, впрочем, не матросы, а какие-то ряженые. Такие же матросы, как Лариса Рейснер. Блок как бы провисал между ними, как бессознательный человек, которого ведут куда-то.

Была ночь, комната освещена каким-то мрачным красноватым светом, источника которого я не вижу. Наверное, это был год восемнадцатый, потому что на столе стояло дорогое вино, явно реквизированное. К девятнадцатому его бы уже нигде не стало. Еды, кстати, никакой не было. Я, помня привычки Блока, эту историю с протиранием стаканов и отпивание по глотку, насторожился.

Но тут какие привычки — тут было не до его привычек. Мы заговорили, произнеся несколько ничего не значащих фраз.

— Знаете, что будет дальше? — спросил я, готовясь рассказать.

— Да знаю, — отмахнулся он. Сначала мне показалось, что ему всё рассказали мои предшественники, но потом я понимаю, что Блок ничего не знает и знать не хочет. Его всё страшно заебало, и сейчас он пьян особым пьянством отчаяния, которое помножено на нервную болезнь. Оттого-то он обвисает на плечах своих спутников, опускает веки. Ему не интересно ни про сорок первый, ни про девяносто первый.

Мне пора уходить. Человек, который всё это устроил, наклоняется ко мне, когда мы выходим, и спрашивает:

— Ну, как?

— Нормально, — говорю я. — Нормально.

Извините, если кого обидел.

26 февраля 2009

История Вишневского

За завтраком наблюдал в телевизоре строчкиста Вишневского.

В результате отвлёкся от кофе и даже задумался о том, что если не было бы этого человека, то его надо было бы выдумать.

Во-первых, он идеальный участник ток-шоу. А я давно открыл, что стремительное время телевизионных разговоров требует именно такой речи: там не надо говорить ничего умного, а надо сказать остроумное. Даже не остроумное, а запоминающееся. Типа "Россию спасут кедры и дачники".

Во-вторых, Вишневский удивительный долгожитель — он, кажется, был всегда, и пережил все правительства. Удивительно, как он говорит цитатами из самого себя — все эти его незавершённые строчки вплетаются в речь, и, кажется, на вопрос "Который час?" он должен ответить что-то вроде "Часы пропали. Я счастлив и их не наблюдаю".

Извините, если кого обидел.

27 февраля 2009

История про "Хранителей"

Интересно, сколько статей-рецензий про этот фильм будет названо "Кляксы".

Я бы, не экономя, поставил бы на полдюжины.

Извините, если кого обидел.

27 февраля 2009

История про Кляксы

С просмотренными вчера "Хранителями" вообще много всего интересного. (Я давно сформулировал честное признание — я не могу (чаще всего не могу) сформулировать ответ на вопрос "Хорошее ли произведение ***, или нет?". И дело не только в бридости (она всегда должна возникать при таких объёмах потребления), а в том, что непонятно, что хорошо будет кому, а кому — нет. Есть люблю, а так — не очень.

Но, из тех же "Хранителей" я могу извлечь много для себя интересного.

— во-первых, мысль о коллективе спасателей почему-то очень устойчива в американском масскульте, а вот в нашей мифологии я не могу найти ей аналога. Герои-одиночки там и там присутствуют, а вот следов этих "команд" из комиксов я у нас не обнаруживаю.

— во-вторых, как только мне представляют отставных спасателей любого вида, так понятно, что внутри компании — гниль, один съел другого, и вообще ужас. Единственная история про вновь встретившихся старых друзей без предательства внутри компании — "Белорусский вокзал".

— в-третьих, вступительные пятисекундные сюжеты в начале фильма (Комедиант, стреляющий в Кеннеди из-за забора, Армстронг произносящий на Луне "Удачи вам, мистер Горски", цветочки в дулах винтовок и тому подобное) стоят половины всего фильма.

— в-четвёртых, интересно то, что все супергерои — психопаты. С Роршахом всё ясно — он просто пример из учебника по судебной психиатрии, другой болен нарциссизмом, про человека-бога я уж не говорю. Шёлковая Тень I — клинический алкоголик, Комедиант — садист. Даже Сова (в русском комиксе он Филин) не может совершить половой акт, если не оденется перед этим в костюм супергероя.

— в-пятых, надо проверить последние слова в фильме: мне послышалось, что там говорят "Рональда Рейгана в презиенты? Зачем нам этот ковбой?", а по комиксу Роберт Редфорд. (Интересно другое расхождение — в комиксе миллионы людей убивает существо-гипнотезёр, а в фильме квазиядерные взрывы.

— в-шестых, жутко интересна предъява на имморализм. Вообще, всякие оценки действий персонажей — но тут нужно жить в Америке, чтобы понять оттенки этики.

Извините, если кого обидел.

28 февраля 2009

История про весну

Ну что, написал про весну? Написал про весну, сука? Пиши про весну! Столько раз напиши тут про весну, сколько ты не лох. Прямо сейчас сядь и напиши про весну, она вас выслала вперёд, пока в полях белеет снег, пишите задом наперёд про хоровод весенних дней, о Ней и к Ней, рифмуй гонцы гонцы и слегонцы, они и блещут и гласят. Ну? Что задумался? Пиши, сука, погладь кота и пиши — вот и март, дожили, дошли.

Извините, если кого обидел.

01 марта 2009

История про блины

У всех — Широкая Масленица, все блины жрут. А я болтаюсь как Карлсон как какой-то немец со стальной волей вне строя. Дай блинка! Дай блинка!

Извините,