Долина кукол - Жаклин Сьюзан

Хорошо?! Пресвятой боже! А Тэд в эту минуту «употребляет» какую-то девицу в ее бассейне! Словно пружиной, Нили сбросило с кровати. Она захмелела, голова у нее налилась тяжестью, но она просто обязана была взять и вышвырнуть эту девку вон из своего бассейна. Цепляясь за перила, она, пошатываясь, спустилась по лестнице. Нащупав в темноте выключатель, она торжествующе повернула его, и весь бассейн залило ярким светом.

Тэд и девушка торопливо вылезали из воды, когда она, еле держась на ногах, выступила вперед с бутылкой виски в руке.

– Ну что, ребятки, развлекаетесь? – пронзительно крикнула она. – Трахаетесь в моем бассейне? Не забудьте спустить после этого воду. Не забудь, Тэд, это твои дети плещутся в нем каждое утро.

Девушка, дрожа от ужаса, спряталась за спину Тэда. Перевернув бутылку вниз горлышком, Нили, не спеша, вылила виски в воду, стряхнув даже капли.

– Может, это хоть немного продезинфицирует воду, – ухмыляясь, съязвила она. Затем смерила Тэда презрительным взглядом. – Теперь, значит, подыскал себе потаскушку женского пола… вместо мальчика. Митчел опять, поди, станет втолковывать мне, что тебе необходимо и это тоже!

Тэд стоял прямо и молчал, отведя руки назад и закрывая ими трясущуюся от страха девушку. Этот защищающий жест окончательно взбесил Нили.

– Кого ты загораживаешь?! Шлюху, которая испоганила мой бассейн? Заруби себе на носу, дорогуша, ты для него ровным счетом ничего не значишь. Обычно для подобных развлечений он предпочитает мальчиков. А может, в этом-то все и дело… может, у тебя титяшек нет… или, может, ты у нас лесбияночка?!

Девушка оторвалась от Тэда и бросилась в кабинку для переодевания. Тэд стоял, исполненный спокойствия. Несмотря на наготу, во всем его облике было какое-то отчаянное горделивое достоинство. На мгновение ей захотелось броситься к нему, попросить у него прощения, сказать, что она любит его. Он стоял такой высокий и загорелый… Но нельзя же допустить, чтобы он так легко отделался.

– Ну что, гомик, давай оправдывайся!

– Тебе, по-моему, нужны очки. – Он чуть улыбнулся. – Я бы не сказал, что у нее мальчишеская фигура. Нили скривилась.

– По мне, уж лучше бы то…

– Еще бы не лучше, – размеренно проговорил он. – Ведь ты сама тогда толкнула меня к этому.

– Что-о? Значит, это я толкнула тебя?

– Ты почти внушила мне, что я действительно ненормальный. Да, конечно, у меня было это с некоторыми парнями. Непонятно почему, но я считал, что таким образом не изменяю тебе. А ты внушила мне, что я не представляю собой никакого интереса для женщин и не способен вызвать у них желание. Когда ты последний раз хотела быть со мной, Нили?

– Да ты же мне муж! Что это еще за «хотела быть с тобой»? Я всегда хочу быть с тобой.

– Ты хочешь, чтобы я всегда был у тебя под рукой! Отстаивал бы твои интересы в киностудии, делал модели твоей одежды, сопровождал тебя на премьеры. Но как мужчину… Ты вечно слишком усталая для секса. Ну, ты когда думала об этом в последний раз?

– Ты с ума сошел! – завопила она. – Послушай, не заминай разговор. Я застала тебя на месте преступления; стоишь тут передо мной, выставив на ветерок свои причиндалы, да еще с голой девкой в моей кабинке, и смеешь еще читать мне нотации! Да кто, черт побери, платит и за этот бассейн, и за этот дом?

– А кому он нужен? – небрежным жестом Тэд протянул руку за полотенцем и обернул его вокруг бедер.

– Мы не могли жить в твоей квартире.

– Почему это? В ней было восемь комнат. Но, как же, тебе ведь нужны и массажная, и кинозал, и все эти апартаменты!

– У меня никогда в жизни не было своего дома. – Она разрыдалась, – Мне так хотелось наконец заиметь его. И мне нисколько не жалко денег, которые я за него плачу.

– Чего же ты тогда тычешь мне в глаза этим домом по десять раз на дню? И кто из нас сейчас заминает разговор?

– Ну… – Веки слипались, и только огромным усилием воли она держала глаза открытыми. Его голос доносился откуда-то издалека. Черт бы побрал эти пилюли. Вот когда они начали действовать. Она смотрела, как он небрежно развалился в шезлонге.

– Тэд… я прихожу со студии в шесть часов. А сегодня пришла только в восемь. Я выдыхаюсь. Мне нужно выучивать роль на каждый день. Мне должны делать массаж. Ну до секса ли мне?

– Зачем ты подписала новый контракт? – спокойно спросил он.

– Это было полгода назад. Ты все еще упрекаешь меня за него?

– Нили, ты теперь известная актриса. И у меня дела идут прекрасно. Я хотел порвать наше экономическое соглашение. Ты могла бы заключить договор на два фильма в год с любой студией и жить нормальной жизнью. Я зарабатываю достаточно для нас обоих, даже если бы ты вообще нигде не работала. Но ты, не говоря мне ни слова, идешь и подписываешь новый контракт на пять лет.

– Я должна киностудии крупную сумму за дом. И знаешь, Тэд, когда все паниковали из-за этого телевидения, я считала, что мне повезло, когда заключила долгосрочный контракт. Когда у тебя такой контракт с киностудией, ты принадлежишь… за тобой стоит вся студия.

– Ну что ж, теперь у тебя есть и дом, и контракт. А я теперь опять здоров. Живя с тобой, я был словно бы и не мужчиной. Ты будто выдавила его из меня, Нили. Но это все в прошлом. Теперь я выправился.

– С помощью этой потаскушки?

– Она дает мне уверенность в своих силах.

– Тэд, ты нужен мне.

– Ив какой же ипостаси? Только не как мужчина.

– Секс! Секс! СЕКС! Неужели это все, что тебя волнует? Я тоже люблю секс, но в меру.

– Правда? Раз в месяц, в дождливое воскресенье? А в Калифорнии никогда не бывает дождей.

– Слушай, прекрати все это. Там эта девка. Выведи ее вон!

– Сейчас. – Он взял сигарету и направился к кабинке.

– И сразу же поднимайся наверх. У меня есть к тебе разговор! – Нили вбежала в дом. Открыв новую бутылку, она налила себе виски и забралась в постель. Может, ей следовало притвориться, что она ничего не заметила? Может, надо вести себя более сексуально? Боже, ведь она любит его. Обожает. Но когда целый день пропадаешь на съемках или в студии, как можно к тому же быть сексуальной по ночам? Она посмотрела на свою простую пижаму. Может, стоит надевать какие-нибудь особые ночные рубашки с оборками? Но, черт, ведь у нее на лице слой крема толщиной в палец, и волосы торчат в разные стороны, словно пакля. На студии ей каждое утро моют голову, поэтому на ночь волосы приходится смазывать ланолином. Они у нее густые и пышные, но если спать с лаком, который ей наносят перед съемками, и с золотистой пудрой, которая переливается в свете юпитеров, то быстро облысеешь. Поэтому на ночь их приходится расчесывать и смазывать.

Нили подумала о той голой девице в бассейне. Она встала, пошатываясь, и посмотрела на свое отражение в зеркале. «О господи, – подумала она, – я выгляжу, как привидение в судный день». Но, черт, почему бы той девке и не выглядеть хорошо? Она ведь не зарабатывает по пять тысяч в неделю. А в титрах перед фильмами ее имя не пишется огромными буквами. Она всего-навсего одна из тех девиц, которым еще предстоит пробиться. Была бы она звездой, ложилась бы спать в девять часов, точно так же – с кремом и ланолином! Слезы ручьем потекли по ее щекам. Боже мой, всю свою жизнь она мечтала о чем-то подобном. О большом собственном доме, о любимом мужчине, о детях. И вот все это у нее есть… нет только времени насладиться этим.