Избранник вечности - Анатолий Гаврилович Ильяхов

— Стихия Неба и твоя стихия взаимосвязаны, ведь Небо и боги оказывают на тебя сильное влияние.

Гадатель, рассмотрев знаки, с удовлетворением произнёс:

— Благоприятное.

Вздох облегчения прокатился в толпе присутствующих, а гадатель вёл ритуал дальше. Пролил из сосуда кедровое масло на плиты пола и стал пристально всматриваться в медленно растекавшуюся лужу, пересчитал капли от брызг и неожиданно насторожился; поджал губы и с удручённым видом негромко произнёс: «Неясны знаки». Участники обряда и все, кто услышал, замерли.

Служка подал деревянный ларец с вырезанными символами на стенках. Гадатель открыл крышку и подал ларец Александру.

— Здесь священные таблички, написанные Богом. Возьми любую.

Царь без раздумья потянулся к ларцу.

— Пусть моя участь окажется в моих руках!

Вытянул глиняную табличку с письменами, но отдал Аристан-дру, нарушив установленный порядок. Легкий шум прокатился по залу. Не обращая внимания, он негромко добавил:

— Ты всегда предсказывал мне удачу в прошлых сражениях. Помоги выиграть еще одно, за Вавилон.

Прорицатель не отдал табличку жрецу, сам всмотрелся в древнюю клинопись, будто понимал значение таинственных значков, и уверенно заявил во всеуслышание:

— Благоприятно!

Лица присутствующих просветлели. Гадатель промолчал, хотя было очевидно, что табличка извещала иное. Не хотел омрачать праздник сообщением, что для Александра Вавилон окажется последним пристанищем.

Александру теперь предстояло держать ответ перед Мар Дуком. Таб-цилли жестом велел приблизиться к себе и преклонить колена. Затем обратился к нему от имени Мар Дука:

— Ты небрежен к богам и своим подданным?

— Не припомню за собой что-либо подобное по отношению к богам — эллинским, египетским и вавилонским. И подданных не обижал, как нет у меня причин обижать жителей Вавилона.

Таб-цилли одобрительно кивнул головой и слегка ударил Александра ладонью по щеке, подёргал за уши.

— Я не верю, что ты всё в своей жизни делал правильно, поэтому наказываю за то, о чём не хочешь говорить или вспоминать.

Одновременно с этим действием во дворце Навуходоносора в храме Мар Дука принесли в жертву белого быка; часть туши передали к пиршественному столу — для совместной с богами трапезой.

Таб-цилли торжественно водрузил на голову нового царя Вавилона высокую коническую тиару из белого войлока с золотым навершием и лентами, отделанными золотыми розетками — кидарис. Два жреца подвели за руки к статуе Мар Дука, затем к Иштар. Таб-цилли провозгласил:

— Бог повелел, богиня одобрила, Вавилон — свидетель.

Вручил скипетр вавилонских царей с символическим изображением Древа жизни, означавшее «соединение неба, воды и земли», и сопроводил до первой ступени царского трона со словами:

— Народ без царя, что баран без пастуха; народ без царя, что вода в канале без поливальщика! Радуйся, народ вавилонский, у тебя есть пастух, есть поливальщик! В Вавилоне есть царь, имя его имя Александр! Он царь Мира!

Придворные сановники с повязками на лбах, означавшими их должности, и золотыми обручами на руках повторяли за ним: «В Вавилоне есть царь Александр!»; подходили по очереди к царю, чтобы отдать жезлы — атрибуты административной власти. Обряд говорил, что они добровольно слагают с себя прежние обязанности, но надеются остаться при должностях. Подтверждая свою верность престолу, падали ниц и целовали ему обувь.

Народ, собравшийся у дворца, повторял за приставленными по случаю крикунами:

— Александр — царь Вавилона! Наш царь — Александр!

По городу эхом отзывалось:

— Да здравствует Александр, Царь Всего!

Принимая участие в древнем ритуале, Александр заметил, что существующее у вавилонян самоунижение подданных перед владыкой не вызывает у него отвращения. Хотя в Македонии не принято, чтобы царей слишком отличали от обычных смертных. Если у него на родине так не принято, в Азии земные поклоны, целование рук и обуви властителя — проскинеза — не вызывают раздражения ни у той, ни у другой стороны. Явление, чуждое эллинам, не означает раболепие, унижающее достоинство мужчины, оно показывает степень почитания и уважения к владыке. Понятно, что, если в Азии и на Востоке ему запретить проскинезу, это будет равносильно добровольному отказу от всех завоеваний! Нет, в своём новом царстве, которое построит после победы над Дарием, подданные будут следовать проскинезе добровольно и без душевных потрясений и усилий.

Таб-цилли продолжал следовать процессу передачи власти новому царю:

— Трон древних вавилонских царей, последний из них Навуходоносор Великий, передан Александру, его преемнику. Он Царь Вавилона и Царь Всего!

Жрец перечислил регалии, переходящие от первых вавилонских царей: шестьдесят титулов, среди которых самые значимые. «Царь разумный, заботливый, сильный, неутомимый, пекущийся о благе народа», «Царь, пекущийся о нуждах земледельцев, за ботливо копящий огромные закрома зерна». И только после оглашения всех царских титулов Вавилония признавала полномочия властителя.

* * *

В совершенном изнеможении от времени, проведённого в обряде, Александр удалился для отдыха, куда провёл его Таб-цилли. Жрец почему-то не уходил.

— Великий царь, — наконец сказал он у самых дверей, — ты унаследовал престол Навуходоносора, самого могущественного правителя из смертных. Но история его царствования не пошла на пользу, ему и его народу. Я обязан сказать тебе об этом.

— Что случилось с ним?

— Если настаиваешь, я скажу, — замялся жрец.

— Говори как есть!

Таб-цилли поведал легенду о том, что этот царь трижды захватывал Иерусалим, уничтожив город вместе с Храмом Соломона, и угнав в рабство основную часть выживших жителей. Он отстроил Вавилон в такое состояние, что город стал центром Мира, отчего сам возгордился и мысленно сравнил свои деяния и свою власть над людьми с божественной властью. Жрецы увещевали его, пытались образумить, чтобы не гневить богов. А он изгнал жрецов и магов, перестал почитать богов и совершать жертвоприношения. За это бог наказал его ужасной болезнью: он ел траву, как вол, тело его покрылось струпьями, волосы выросли до земли, нечесаные и нестриженые, вместо ногтей на руках и ногах выросли звериные когти. Ужасная болезнь продолжалась семь лет, до той поры, пока страдалец не образумился и не вернул жрецов, а они помогли ему договориться с богом. И бог простил.

Александр понял намёк:

— Ох, ловок ты на слова, халдей! Спасибо, что предупредил! Обещаю не ссориться с вашим сословием. Мне нужны помощники.

ВРЕМЯ ВЕСЕЛЬЯ И РАДОСТИ

В завершение торжества новый царь устроил в Вавилоне пиршество, достойное своему имени и божественному предназначению. Десять дней двести тысяч вавилонян провели в праздничных шествиях и гуляниях, угощаясь на площадях напитками и закусками. Бродячие актеры и фокусники развлекали народ, повсюду звучали музыка и песнопения, славящие нового «земного Мар Дука». Казалось, что время насилия, злобы и ненависти ушло безвозвратно, наступит мир, и народ получит свою долю радости жизни, счастья. На улицах носили в руках муляжи скелетов