Месяц за Рубиконом - Сергей Лукьяненко

Силовая нить вошла в резонанс с частотой Прежнего и отсекла ему ноги по колено.

Инсек засмеялся (нет, не могу я воспринимать эту тварь как женщину).

— Браво, браво, Защитник!

Он мгновенно переместился мне за спину, двигаясь с какой-то уж совершенно немыслимой скоростью. И здесь игры со временем?

Кувыркнувшись, я ушёл от удара. Невидимая сила пропахала борозду перед бывшим Минкультом, ушла куда-то в сторону ресторана «Пушкин» и разнесла стену пятого дома по Гнездниковскому переулку. Оттуда дождём посыпалась дорогая посуда, флаконы элитной косметики и, как апофеоз красивой жизни, ювелирные украшения.

Я поймал на лету горячий полупрожаренный стейк и заглотил, глядя на Инсека.

Прежний барахтался в луже крови среди осколков стекла. Видимо, неожиданная травма серьёзно вывела его из строя, а может быть, он просто решил не возиться с восстановлением себя — дёрнулся и замер.

Чтобы тут же возникнуть рядом с собственным телом, живым и невредимым.

Прежний посмотрел на меня, укоризненно покачал головой и опять пошёл к двери.

В теле Инсека вспыхнули тепловые маркеры — он активировал новый комплект биоимплантов. Я встряхнул головой, затылочный гребень отозвался сладкой болью, и туманная пелена окутала моё тело. Удары жёсткого излучения я ощутил, как слабые толчки в пелену, превратил в энергию и вобрал в себя. Вокруг ощутимо зафонило.

Инсек, да ты в своём ли уме?! Это почти уже нападение на людей…

Я прыгнул к чужаку. Пелена вокруг исчезла, сменившись плоскостной бронёй. Со стороны (если бы вы могли видеть очень быстрые объекты) я выглядел как монстр, оклеенный листами стекла, похожий то ли на пиксельного человечка, то ли панцера Прежних.

Броня рассыпалась под ударами Инсека как раз в тот миг, когда я до него добрался.

В общем, как я и предвидел.

Пробив металлическую защиту, я вырвал из горла Инсека один из биоимплантов, отвечающих за скорость перемещения.

Инсек резким движением передней лапы перехватил мою руку и сломал в локте. Я отступил, и это дало ему время повернуться к Ивану. Прежний всё ещё не мог войти, он стоял у входа в Гнездо, в него лупили из десятка стволов, он был окутан коконом защитных полей и сам испускал потоки энергии. Похоже, что Изменённые все же вступили в бой, и Прежний был разъярён всерьёз.

Инсек подмигнул мне, будто призывая оценить шутку. Рана на его горле зарастала на глазах.

А потом он что-то сделал — и все биоимпланты во мне погасли.

Как и у Ивана.

Тот завопил, падая и обращаясь в пепел. Его расстреляли в упор и, похоже, на этот раз Прежний не был готов вернуться так быстро. Впрочем, и его «корни» в нашем пространстве не появились, он действительно принял меры.

Моё тело стало тяжёлым и непослушным.

Если это раненый, умирающий Инсек, слабейший на корабле, то каковы же они в бою?

Впрочем, с чего я решил, что на корабле вторжения были простые Инсеки? Самый слабый из них мог быть отборным солдатом, одним из лучших среди всей их цивилизации…

— Впечатляет, — сказал я Инсеку. — Ты нас обоих подловил?

— Не люблю наглых обезьян, — ответил Инсек нежным голосом. — Амбициозные агрессивные выскочки.

И в этот миг Иван вернулся.

Портал открылся поперёк всего переулка, там, где когда-то я сидел с Иваном в машине, где выслушал его предложение стать Кандидатом, отказался и забыл о нём напрочь.

В воздухе застыли такие же шипящие молнии, как на Трисгарде. Портал зиял между ними, из него шли и шли сплошным потоком Слуги, а среди них те, кто был мне смутно знаком по совещанию в замке. Мужчины с сильными волевыми лицами, молодые и старые, но неизменно красивые женщины… И Слуги, Слуги, Слуги — с оружием в руках. В большинстве своём это была молодёжь, пока ещё не достигшая карьерных высот, но я узнал среди них и несколько популярных актёров, и скандально известную светскую диву, и ещё несколько лиц с экранов и журнальных обложек.

Иван призвал своих на помощь.

И вдруг они все остановились. Замерли, глядя мимо нас.

Я тоже обернулся. У меня отказала часть органов чувств, требующих работы биоимплантов, но осталось достаточно, чтобы ощутить экраны Гнезда, открытые сейчас на приём.

Из дверей и окон выходили Изменённые.

Куда больше, чем было в нашем маленьком Гнезде.

В основном стражи и старшие стражи, но мелькали и жницы, и хранители.

Все с оружием.

Две волны нахлынули с двух сторон. Остановились.

Несколько секунд никто не двигался.

Потом Прежние и Слуги стали уходить обратно в портал. Точнее, ушли Прежние и часть Слуг, портал погас, а оставшиеся торопливо пошли в сторону Тверской и к Кремлю.

Инсек издал короткий смешок.

Несколько стражей встали между Инсеком и Гнездом.

— Даже так? — спросил Инсек с иронией. — Но меня вы остановить не можете. Вы так устроены.

Он протянул переднюю лапу и легко сдвинул старшую стражу с дороги. Я видел, что та пытается сопротивляться, пробует поднять оружие, но тело отказывается ей повиноваться.

— Плох тот учёный, который не принимает в расчёт возможность бунта подопытных, — сказал Инсек, обращаясь ко всем сразу и ни к кому конкретно. Всё-таки высокомерие — универсальный порок.

Он подобрался всем телом и скакнул на стену, цепляясь за паутинный шёлк. Я прыгнул следом, это далось мне с трудом, но я всё же зацепился за спину твари и принялся бить выпущенными когтями, впрыскивая в тело пришельца яд. Сломанная рука частично восстановилась, но пробивала металл скафандра едва-едва.

— Глупо, — карабкаясь по стене, сказал Инсек. Он даже не пытался меня сбросить! — Неужели ты думаешь, что это мне повредит?

Будто ящерица или гигантская многоножка, он втянулся в окно. Встряхнулся — я слетел с него на пол.

И увидел Милану, кладущую на стол пустой шприц.

Она посмотрела на нас затуманенным взглядом. Сказала:

— Не люблю уколы.

Инсек зашипел, топчась на месте. Лихачёв несколько раз выстрелил в него. Инсек, кажется, этого даже не заметил.

— Не надо, — сказала Милана. То ли Инсеку, то ли полковнику.

Инсек пошёл к ней, руша по пути стулья.

Милана подняла руку.

Воздух над Инсеком засветился, его пронизали тонкие мерцающие нити, кое-где расширяющиеся и пузырящиеся виноградными гроздьями, кое-где сплетающиеся в жгуты. Пришелец казался то ли запутавшимся в паутине насекомым, то ли глубоководным морским существом, окутанным ловчими щупальцами.

— Очень грубое расширение сущности, — произнесла Милана. — Хотя и более эстетичное, чем у Прежних.