Адмирал Нимиц - Элмер Б. Поттер

Видимо, из-за того, что Хэлси уже не раз приходилось выслушивать критику за слишком вольные публичные высказывания, Нимиц не стал высказывать собственные замечания. Однако он деликатно вмешался в продолжающуюся вражду Хэлси с Бюро персонала по поводу назначения его старого друга, коммандера Оливера Оуэна («Скрэппи») Кессинга, командующим морской базой в Тулаги при условии получения им временного звания капитана. После обмена сердитыми радиограммами

Скрэппи наконец прибыл, но без требуемого временного звания. Хэлси сказал Нимицу, что он был сыт по горло и что, если бы продвижение по службе не было подтверждено ко времени его возвращения в Нумеа, он послал бы Скрэппи сообщение, с информационной копией в Бюро персонала: «Ты получишь чин, мундир и звание кэптена американского флота».

Нимиц всплеснул руками.

— Нет! Ради бога, не делай это! — воскликнул он. — Ты все испортишь.

— Подожди и увидишь, — ответил Хэлси.

К счастью, подтверждение о получении звания пришло как раз вовремя, что предотвратило откровенный обмен мнениями между командующим Южно-Тихоокеанским флотом и Бюро.

В Эспириту обе группы офицеров были расквартированы на борту флагманского судна адмирала Фитча «Кертисс». Едва они успели взойти на борт корабля, как начали падать вражеские бомбы. Нападение длилось недолго, и после него остались только несколько воронок на пляже, но, так как это было первым налетом на Эспириту за несколько недель, появились предположения относительно того, что у врага имеется какая-то информация о встрече высокопоставленных офицеров.

На следующий день группа, включая Хэлси и Маккейна, вылетела в Гуадалканал. Остров, что и говорить, был еще мало похож на курорт, но адмирал Нимиц сразу почувствовал, что состояние сооружений и самих людей сильно улучшились с его последнего посещения. Гендерсон-филд стал представительной всепогодной взлетной полосой, также добавилась полоса для истребителей. Малярия все еще представляла серьезную проблему, но люди, которых увидел Нимиц, не слишком напоминали измученные привидения, бродившие по острову предыдущим сентябрем. Хотя Гуадалканал все еще время от времени бомбили, можно было сказать, что американцы теперь контролировали воздушное и водное пространство в районе Гуадалканала и Тулаги.

Той ночью японцы бомбили американские сооружения на Гуадалканале с 20:30 до рассвета. Это «совпадение» убедило почти всех, что японцы преследовали больших начальников — и знали, где их можно было найти.

На следующий день путешественники вылетели в Нумеа, и офицер связи Гуадалканала подготовился зарегистрировать обычную депешу отъезда. «Окажите мне услугу, хорошо? — сказал его испуганный помощник. — Пошлите это на японском. Я хочу, чтобы они знали наверняка, что эти дорогостоящие наемные советчики уехали отсюда!»

Днем 23 января адмирал Нимиц, министр Нокс и адмирал Хэлси сели за стол переговоров в штабе Хэлси в Нумеа. Присутствовали также адмирал Маккейн и Де Витт Пэк, теперь бригадный генерал морской пехоты, и члены штаба Тихоокеанского и Южно-Тихоокеанского флотов. Генерал Хэрмон присоединился к группе немного позже.

Адмирал Нимиц открыл встречу в 15:20.

Хэлси, который вдоволь наговорился в течение поездки в Гуадалканал, теперь позволил его подчиненным отвечать за Южно-Тихоокеанский флот. По оценке генерала Пэка, японцев удалось бы прогнать с острова к 1 апреля; на Гуадалканале было уже достаточно много американских отрядов; двух дивизий в совокупности с отрядами обслуживания должно было хватить, чтобы занять базу до следующего наступления.

Нимиц сказал, что он полагает, что остров мог быть освобожден немного ранее, чем 1 апреля. Пэк ответил, что его оценка была основана на вероятности использования японцами выжидательной тактики. Он вкратце описал схему, которую штаб командования Южно-Тихоокеанского флота разработал в отсутствие Хэлси: занять маленькие острова Расселла, в тридцати милях к северо-западу от Гуадалканала, в основном как базу торпедных катеров и как пункт дислокации десантных сил.

— Это кажется мне разумным, — сказал Хэлси.

— Настало время решить вопрос о поставках самолетов. Маккейн пообещал больше военно-морских самолетов и предложил свою помощь в оказании давления на армию, чтобы обеспечить большее количество армейских самолетов. Они также говорили об улучшении средств обслуживания аэродрома на Гуадалканале. Адмирал Нимиц спросил, когда будет закончена новая взлетная полоса, которая тогда только строилась.

— Она должна быть готова к принятию тяжелых бомбардировщиков к концу февраля, — ответил Хэлси, но при возникновении критической ситуации ее можно будет использовать уже в середине февраля.

Адмирал Нимиц спросил, как Гуадалканал будет использоваться потом. Пэк ответил:

— Он будет использоваться как вспомогательная база для дальнейших наступательных маневров на Соломоновых островах.

— Моя идея заключается в том, — сказал Нимиц, — что там нельзя устанавливать никаких постоянных сооружений. Строить нужно только строения первой необходимости, и необходимо уменьшить тыловые районы. Все должно основываться на продвижении вперед.

Большая часть оставшегося времени совещания была посвящена осуществлению «Задачи 2».

Южно-Тихоокеанским силам была назначена задача вторжения в Бугенвиль, на верхних Соломоновых островах, чтобы создать аэродромы как можно ближе к Рабаулу. Однако сначала надо было захватить новый японский аэродром в Мунда-Пойнт, на Нью-Джорджии.

— Как Вы полагаете, когда Вы можете выступить в направлении Мунда-Пойнт? — спросил Нимиц.

— Первого апреля, — сказал Пэк, но, добавил он, продвижение будет зависеть от готовности десантной дивизии.

Так как на совещании присутствовал генерал Хэрмон, обсуждались подробности относительно монтажа средств обслуживания авиабазы и надводных судов в районе Гуадалканала-Тулаги и предполагаемого вторжения на острова Рассела и захвата Мунда-Пойнт.