Марки королевы Виктории - Барри Мейтланд

По идее этот человек должен был обнаружить отключенную систему безопасности. Быть может, именно по этой причине он двигался по дому так осторожно? Кэти неслышно вернулась в первую секцию погреба и почти сразу услышала приглушенные звуки чьих-то шагов в находившейся прямо над ней кухне. Но если незваный гость добрался до кухни, то он просто не мог не заметить открытую дверь погреба и струившийся оттуда тусклый свет. Как только эта мысль пришла Кэти в голову, она услышала щелчок выключателя, а затем стук захлопывающейся двери.

Оказавшись в полной темноте, Кэти мысленно обругала себя за беспечность, после чего воскресила в своем воображении лестницу, по которой спускалась в погреб. Теперь она должна была находиться чуть справа, в каких-нибудь пятнадцати футах впереди. Двигаясь медленно и осторожно, она сделала в полной темноте несколько шагов в нужном направлении, ушибла лодыжку о нижнюю каменную ступень, нащупала перила лестницы и в одно мгновение взлетела по ней к двери. Даже не удосужившись включить свет, она с силой ударила ногой в дверь и закричала.

Ей показалось, что с обратной стороны двери тоже кто-то вскрикнул. Она замерла и прислушалась. Прошла целая вечность, прежде чем замок щелкнул, дверь распахнулась и она увидела перед собой Марианну, прижимавшую руку ко рту, словно пытаясь сдержать рвущийся наружу вопль.

– Пресвятая Дева, Матерь Божья, – пролепетала она. – Вы напугали меня до смерти. – Удивительное дело: теперь она говорила по-английски довольно сносно. Кэти бросила взгляд в пространство кухни у нее за плечом и увидела семейную пару из португальского посольства – в их квартире Марианна обитала с тех пор, как убили Еву. Марианна повернулась к ним и сказала несколько слов по-португальски. Выслушав ее, мужчина и женщина кивнули и вышли из кухни, с любопытством поглядывая на Кэти. – Я пришла проверить, разморозился ли холодильник и нет ли в нем дурного запаха, – сказала Марианна, снова поворачиваясь к Кэти лицом.

– Я очень рада, Марианна, что вы здесь появились, поскольку мне нужно кое-что с вами обсудить. – Кэти старалась говорить спокойно и ровно, хотя сердце у нее после пережитых приключений в погребе все еще колотилось как сумасшедшее.

Марианна явно чувствовала себя не в своей тарелке. Ее взгляд устремлялся то на открытую дверь погреба, то на лицо Кэти, стоявшей рядом с дверью. Всякий раз, встречаясь с Кэти глазами, Марианна отводила взгляд.

– Я приготовлю кофе, – наконец сказала она.

– О кофе можете не беспокоиться, – твердо сказала Кэти. – Присаживайтесь. – Она села за кухонный стол напротив Марианны. – Когда мы в последний раз с вами встречались, вы, Марианна, почти не говорили по-английски. При всем том вам удалось нагромоздить целую кучу лжи о том, каким ангелом была ваша Ева. Но теперь мне нужна правда. Я знаю, что Ева принимала наркотики… – У Марианны затряслась нижняя губа, но возражений с ее стороны не последовало. – И в связи с этим хочу задать вам несколько вопросов. О'кей?

Марианна тяжело вздохнула.

– О'кей.

– Почему вы меня обманывали? Зачем рассказывали все эти лживые истории? Боялись Сэмми? Он ведь поколачивал вас, не так ли? – У Марианны вытянулось лицо, и Кэти поняла, что в своих логических построениях допустила какую-то ошибку. – Разве не он поставил вам синяк?

У Марианны расширились глаза, нижняя губа плаксиво выпятилась, после чего она всхлипнула.

– Нет-нет, – выдавила она из себя. – Только не Сэмми. Мне подбила глаз моя маленькая Ева. Она была испорченная девочка – да благословит Господь ее душу.

– Расскажите мне об этом.

Марианна фыркнула.

– В Португалии она вела себя дурно. Ее отец очень за нее беспокоился. И Сэмми показался нам самым подходящим для нее человеком. Поначалу они были счастливы. С ним она снова стала как маленькая девочка. Но потом ей стало скучно. – Марианна вынула из рукава крохотный кружевной платочек, вытерла нос и скомкала платочек в руке. – У нее появились секреты. Я знала о них. Она кричала и колотила меня, но обмануть тетушку Марианну ей было не по силам. Я пыталась помочь Сэмми. Я говорила ему: «Не давайте ей наличности, Сэмми. Все, что угодно, – но только не наличность». Но она была такая хитрая и пронырливая… Сэмми не всегда мне верил, но я-то знала мою Еву, как никто. Она, к примеру, воровала вещи, продавала свою одежду и ювелирные украшения… Она много чего делала – даже я не все об этом знаю… Мне не хочется думать, как она в Лондоне зарабатывала деньги на наркотики. И еще: с каждым днем она все больше худела, а однажды я обнаружила у нее на подушке кровь. Я сказала Сэмми: «Надо что-то делать. Из-за этих наркотиков она когда-нибудь истечет кровью до смерти». Сэмми забеспокоился. Он просил ее бросить наркотики, кричал на нее. Она рыдала, обещала бросить, но ее обещания всегда оказывались лживыми.

Марианна вновь промокнула платочком глаза и нос и, чтобы успокоиться, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

– Наконец Сэмми сказал, что ездить в Лондон она больше не будет и квартиру он скоро продаст. Ева заплакала, и плакала, плакала без конца. Потом разозлилась. Собралась даже от него уходить. Так что нам пришлось принудить ее остаться.

Ее взгляд снова метнулся к двери погреба.

– Когда это случилось, Марианна?

– Две недели назад. В четверг вечером. Это было так ужасно. Сначала мы заперли ее в комнате наверху. Но она стала там все бить и ломать. Мы боялись, что она причинит себе вред. Я сказала: «Сэмми, нам надо вызвать врача». Но Сэмми испугался. Он решил подождать, пока она успокоится, а потом отвезти ее в частную клинику. Поэтому мы поставили в погреб кровать и заперли ее там. Когда пришли ее друзья, мы сказали им, что в четверг она уехала в Лондон.

– Все понятно, Марианна. Продолжайте.

– А в воскресенье вечером она сбежала. В девять часов я пошла ее навестить, посмотреть, как она там, и пожелать ей спокойной ночи. Она притворилась, что спит. Я взяла ее одежду, чтобы почистить и привести в порядок. Пока я собирала ее тряпки, она украла у меня ключ от погреба. Я об этом не знала. – Марианна начала тихонько всхлипывать – У нее ничего не было – ни одежды, ни обуви, ни денег. Она словно растворилась в лесу. Сэмми пошел ее проведать в одиннадцать часов, но ее уже и след простыл.

– Что же на ней было?

– Летняя ночная рубашка. Шелковая паутина, все равно что ничего. Мы думаем, что она взяла старую куртку, висевшую у задней двери, но, кроме этого, на ней ничего не было. Можно сказать, она убежала почти голая.

– Неужели она не могла взять нормальную одежду?

– Сэмми все время ходил по дому. Так что она не стала задерживаться. Сразу выбежала на улицу. Я проверяла. Она ничего с собой не взяла.

– Значит, она отсутствовала… сколько, в самом деле: час, больше? – прежде чем вы обнаружили ее исчезновение?

Марианна с несчастным видом кивнула.

– И что же вы предприняли?

– Сэмми отправился ее разыскивать. Ездил вокруг дома, ходил по лесу, даже в Фарнем наведался. Всюду ее искал. Наконец, около полуночи, вернулся домой и начал звонить знакомым. Потом сказал, что она, по его мнению, обязательно попытается добраться до Лондона. Он тоже поехал туда – решил дожидаться ее в квартире.