Магазинчик на Цветочной улице - Дебби Макомбер

— Только потрогай, — сказала она. — Это потрясающе!

— Я купила, чтобы связать свитер. Я не представляла, сколько мне понадобится, поэтому купила все, что у них было. Вы можете забрать, что у меня останется.

После того как Маргарет поохала над пряжей, Лидия вернула ее Жаклин.

— И где вы это только нашли?

— На каком-то острове. Я сейчас не вспомню его названия. Со мной Ризи ходил по магазинам в поисках пряжи. У него память лучше моей — я спрошу у него.

— Ризи помогал вам искать пряжу? — Лидия комично покачала головой. — Большинство мужей сочли бы, что это не входит в их супружеский долг.

— Теперь мы все делаем вместе, — призналась Жаклин и, хотя она бы стала это отрицать, если бы ей кто-нибудь об этом сказал, она покраснела.

Эта поездка с Ризи была вторым медовым месяцем, который каждая женатая пара должна иметь хотя бы раз за время своего брака.

— Думаю, я никогда не видела вас такой…

— Счастливой, — закончила за нее Жаклин.

Она слышала это снова и снова от родственников и друзей. И не собиралась этого отрицать — она действительно была счастлива.

— На самом деле я собиралась сказать, что вы хорошо загорели, — сказала Лидия с озорной улыбкой.

Жаклин широко раскинула руки.

— А, вы об этом! Ризи протащил меня по каждой площадке для игры в гольф на Средиземноморье. — Она широко улыбнулась. — У меня хороший удар, если так можно сказать о себе, и я замечательно владею клюшкой.

Она посмотрела на свои часики.

— Мне нужно бежать. Мы встречаемся с Ризи в загородном клубе через час — хотим выпить со старыми друзьями. А мне еще нужно заехать домой переодеться.

— Как хорошо, что вы вернулись, — сказала Лидия, обнимая ее. — Вы придете в пятницу?

— Конечно! — Жаклин отмахнулась рукой от этого вопроса, как будто ответ подразумевался сам собой. — Я не пропущу ее ни за что на свете.

С этими словами она ушла, горя нетерпением встретиться со своим мужем — мужчиной, которого она так любит.

— Камерон Дуглас Жирар, что ты делаешь?

Камерон поднял голову и посмотрел с ковра, на котором сидел, роясь в ящике с носками своего отца. Девятимесячный малыш простодушно улыбался ей, а Кэрол стояла, уперев руки в бока, усиленно стараясь принять строгий вид и еле сдерживая смех.

— Иди сюда, — позвала она, беря мальчика на руки. Подняв его высоко, Кэрол прижала губы к его голому животику и издала громкий чмокающий звук. Камерон довольно взвизгнул. Когда она опустила его, он спрятал свое личико у нее на плече, обеими ручонками схватив ее за волосы, гукая и разговаривая на своем языке. За прошедший год Кэрол узнала новую грань любви — любви одного человека к другому и любви матери к своему ребенку. Пусть Камерон и появился не из ее чрева, но он был ее сыном во всех других отношениях.

— Нам пора гулять, — сказала она малышу.

Камерон знал, что это значит, и принялся извиваться, чтобы она опустила его на пол. Она опустила, быстро убрала носки Дуга на дно ящика комода. Затем отнесла Кэма в его комнату, где надела ему крошечные джинсики и свитер ручной вязки. Джинсы были подарком ее брата, который прислал их вместе с джинсовым пиджачком, сразу после того, как завершилась процедура усыновления. Почуяв свободу, Камерон быстро пополз к своей коляске. Как только он до нее добрался, подтянулся и принял вертикальное положение, затем посмотрел через плечо, чтобы удостовериться, что она заметила его подвиг и оценила то, что он уже умеет. Гулять Камерон любил.

— Сегодня мы отправимся в магазин пряжи, — сказала ему Кэрол, пристегивая его в коляске. — Мы повидаем мисс Лидию.

Перекинув сумочку через плечо, Кэрол вышла из квартиры и выкатила прогулочную коляску на площадку, а затем к лифту. Они почти каждый день гуляли по одному и тому же маршруту, заходя в парк в двух кварталах от их дома, чтобы поболтать с другими молодыми мамашами.

Круг подруг Кэрол сильно расширился с тех пор, как она оставила работу и в их жизни появился Камерон. Другие молодые мамы, с которыми она познакомилась в парке, встречаясь раз в неделю за чашечкой кофе. Они делились опытом, обменивались журналами и книгами по воспитанию детей, отдавали игрушки и одежки, из которых их дети уже выросли. Кэрол была самым старшим членом этой группы, но это ее никогда не волновало.

После прогулки в парке Кэрол повезла Камерона в магазин пряжи.

— Кэрол! — радостно отозвалась Лидия. — Привет! — Она присела на корточки, чтобы быть на уровне глаз Камерона. — И тебе привет, Кэм.

Малыш схватил моток ярко-алой пряжи, но Кэрол оказалась проворнее и автоматически откатила коляску назад, прочь от соблазнительной пряжи.

— Мне нужен еще один моток шерсти.

— Оливково-зеленой, верно?

Лидия обладала сверхъестественной способностью помнить, кто какую пряжу купил и для какого изделия. У Кэрол теперь было так много начатых изделий, что ей самой было трудно помнить о всех. Однако у Лидии такой трудности не возникало.

— Сегодня как раз перед вами была Жаклин, — сообщила Лидия.

— Она вернулась?

— И с таким роскошным загаром! Выглядит такой счастливой, — рассказывала Лидия с довольной улыбкой.

— Вот здорово!

— Она будет здесь в пятницу.

— А что Аликс?

Четвертый член их группы по вязанию не всегда могла приходить по пятницам. Она приходила на занятия нерегулярно из-за учебы в кулинарной школе.

Лидия покачала головой:

— Не думаю, что она сможет выбраться.

Кэрол вздохнула:

— Мне ее не хватает.

— Мне тоже, — призналась Лидия. — Помните, что мы подумали, когда она только что записалась на курсы?

— Я была убеждена, что Жаклин и Аликс через пять минут перегрызут друг другу глотки, — рассмеялась Кэрол. — Они были невыносимы и все время поддевали друг друга.

— Как будто мы снова оказались в третьем классе.

— Кому вы рассказываете! — Кэрол снова изумлялась, как повернулись отношения между этими двумя женщинами.

— Жаклин не раз хотела бросить, — сказала Лидия, предаваясь воспоминаниям.

Кэрол кивнула.

— Я понимаю, почему она хотела это сделать, но я так благодарна, что она этого не сделала.

— И я тоже. А если бы Аликс не осталась…

Они никогда бы не догадались, как эта дерзкая, злая на весь мир молодая женщина повлияет на их жизнь.

— Что-нибудь слышно о Лорел? — спросила Лидия.

— Ничего. Ничего с того самого дня, как родился Камерон. Она пришла в суд, подписала бумаги и вышла за дверь, не сказав ни слова ни мне, ни Дугу.