Магазинчик на Цветочной улице - Дебби Макомбер

Звук захлопнувшейся двери гаража заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Жаклин встала, ее сердце стучало в бешеном темпе. Не может быть, чтобы это был Ризи! Не так рано. Он редко приезжал домой раньше девяти.

— Ризи, это ты? — позвала она, а потом ругнулась про себя. Кто еще это может быть? Грабитель вряд ли бы стал так объявлять о своем приходе.

— Я приехал, — уныло отозвался ее муж.

Скользнув в халат, Жаклин вышла из ванной и увидела, что ее муж стоит у кухонной стойки, разбирая почту. Казалось, он удивился, увидев ее.

Жаклин не знала, где нашла храбрость, но решительно пошла вперед.

Ризи оторвался от почты.

— Да?

— Все кончено! Я хочу, чтобы ты понял это здесь и сейчас. Я больше не собираюсь с этим мириться.

Ризи заморгал и уставился на нее. Слава богу, что он не сделал вид, будто не понимает, о чем это она.

— Не собираюсь, — повторила Жаклин.

Он продолжал на нее смотреть с выражением недоверия на лице.

— Прежде всего, — продолжала она, — это унижает меня как твою жену. Я в последний раз спускаю тебе. Больше не спущу. Я пыталась сделать вид, что мне все равно, и некоторое время удавалось убеждать себя в этом, но мне не все равно. Очень даже не все равно.

— Что…

Жаклин не дала ему сказать. Если она не выскажется сейчас, пока набралась храбрости, другого шанса может и не представиться.

— Я не из тех жен, которые предъявляют ультиматум или выставляют свои требования, но сейчас я делаю это. Кто бы она ни была, оставь ее. Не важно, чего это стоит. Я хочу, чтобы ее не было ни в твоей, ни в моей жизни.

Ризи покачал головой, явно потеряв дар речи.

— Я не допущу, чтобы наши внуки росли, видя, как так неуважительно ты относишься ко мне!

Она вела этот, возможно, самый важный разговор в жизни, касающийся ее брака, стоя босиком посреди кухни и одетая только в банный халат.

Нахмурившись, Ризи вернулся к разбору почты.

История Тэмми Ли пришла ей на ум, и Жаклин сделала глубокий вдох, собираясь с силами. Раз уж она так далеко зашла, ей уже нечего было терять.

— И еще, — заявила она с достоинством.

— Еще?

Она кивнула и подошла ближе.

— На самом деле есть еще много чего. Так уж получилось, что я люблю тебя, Ризи. Не знаю, что пошло не так между нами, и… что бы там ни было, в этом есть и доля моей вины. Но мне одиноко, Ризи, и я хочу, чтобы ты вернулся ко мне в постель.

У нее сорвался голос. На какой-то сумасшедший момент Жаклин вообразила себя тетушкой Фридой. Она уперлась рукой в бедро, обнажила плечо и понизила голос до хрипловатого шепота.

— Обещаю, я стану воплощением всех женщин, которых ты когда-либо хотел.

Выражение глаз ее мужа невозможно было описать словами. Он выронил из рук почту.

— Джеки? Ты это серьезно?

Она издала смешок, надеясь, что у нее получилось это сексуально и чувственно.

— Не верь мне на слово. Иди и убедись в этом.

У Ризи отвалилась челюсть, на его лице отразилось такое желание, что она чуть было не рассмеялась.

— Джеки?

Он бросился к ней, и, когда его губы приникли к ее рту в поцелуе, это снова была та самая откровенная страсть, что они испытывали, когда им было по двадцать. В последние годы брака, еще до того, как они переселились в отдельные спальни, их занятия любовью стали пресными и сдержанными. Только не сейчас. Ризи чуть было не порвал ее халат в спешке, желая поскорее раздеть ее.

Когда они нетвердой походкой пришли в спальню и упали на кровать, они хихикали, как подростки. Их любовь была взрывной, первобытной, захватывающей. Слышны были лишь их стоны и глубокие довольные вздохи.

После того как все закончилось, Жаклин лежала в объятиях мужа и прислушивалась к сильному ровному биению его сердца. Им еще так много нужно было сказать друг другу, но под влиянием этой минуты все казалось неважным. Важно было лишь смаковать это время, ценя друг друга. В любом случае Жаклин следовало бы провести пусть единственную, но такую страстную ночь со своим мужем, чтобы напомнить себе, что она еще жива и еще женщина.

— Я и мечтать не мог, — прошептал Ризи ей на ухо. — Я потерял всякую надежду, что мы когда-нибудь снова разделим постель. Я люблю тебя. Я всегда любил тебя, но не знал, как сделать так, чтобы все стало по-другому.

Она вздохнула и поцеловала его обнаженную грудь.

— Я от тебя не отступлюсь.

— Да я никому больше и не нужен.

Жаклин замерла.

— Что ты имеешь в виду?

Он покорно вздохнул.

— Мы поговорим об этом только один раз, и больше никогда не будем к этому возвращаться. Согласна?

— Согласна.

— У меня действительно была интрижка десять лет назад, о которой, как я понимаю, ты узнала. Она закончилась быстро и плохо. Я ужасно себя чувствовал и до сих пор не могу понять, как мог совершить такую глупость.

— Но каждую ночь по вторникам…

Он не дал ей закончить:

— Знаю. Я хотел, чтобы ты думала, будто у меня все еще продолжается роман. Это было глупо, по-детски, и мне трудно признаться, но я ждал от тебя хоть какой-то реакции. Чего-то… хоть чего-нибудь, что показало бы, что я тебе еще нужен.

— В тот вечер, когда я приготовила тебе ужин, зазвонил телефон, и ты уехал…

— Знаю, что ты подумала, но ты была не права. Это по работе. Мы сожгли трансформатор. Клянусь тебе, в ту ночь у меня не было другой женщины, да и ни в одну другую ночь за эти долгие годы.

— Все эти годы… — Жаклин трудно было это осознать.

— Когда-то я все это начал, но не знал, как закончить.

— Мы с тобой были такими дураками!

Жаклин обняла мужа за шею и подумала, сможет ли она теперь прожить без его объятий. Все это время единственное, что стояло между ними, — только их оскорбленная гордость.

— Не знаю, что на тебя сегодня нашло, но я благодарен Богу за это, — сказал Ризи.

— Можешь поблагодарить тетушку Тэмми Ли. Фриду.

— Кого?

— Не важно.

Она прижалась щекой к его плечу и улыбнулась. Каждый день она находила все больше и больше причин быть благодарной своей невестке. В этом Ризи был прав. У нее, наконец, появилась дочка, и, даже если Тэмми Ли и говорит с южным акцентом, она была ей так же дорога, как любая дочь дорога своей матери.

Аликс проснулась от сдавленных стонов. Опершись на локоть, она уставилась в темноту, внимательно прислушиваясь. Довольно странно, но приглушенные стоны, казалось, исходят из гостиной. По мере того как ее глаза привыкали к темноте, она заметила еще кое-что необычное. Кровать Лорел, которая находилась напротив кровати Аликс, была пуста.