По ту сторону Нила - Николь Фосселер

В тусклом свете ламп Грейс открылось помещение с двумя огромными, почти до пола, четырехугольными проемами в стене, над которыми шла какая-то надпись по-арабски. Группа мужчин о чем-то разгоряченно спорила за небольшим деревянным столом, на котором стоял металлический кофейник с длинным носиком. Над головами посетителей висело голубое облако табачного дыма, продолжающееся с другой стороны проемов, уже на улице, где тоже стояли столы и деревянные табуретки. Там, спиной к двери, сидел одинокий мужчина крупного сложения, в белоснежном балахоне и такого же цвета аккуратной шапочке на гладко выбритой голове. Лен церемонно обвел Грейс вокруг стола и остановился перед ним.

– Ассалям алейкум, – поздоровался он и тут же перешел на английский. – Ты Аббас?

Вместо ответа мужчина взял аккуратную белую чашку с цветным геометрическим узором и, не спеша, отхлебнул кофе. Его огромная смуглая рука походила на медвежью лапу.

– А кто хочет это знать? – пробасил он.

Английский незнакомца был и впрямь безупречен, за исключением гортанного арабского акцента.

Леонард показал Грейс на свободный табурет и сам опустился на место напротив мужчины, затем выложил на середину стола портсигар и, щелкнув крышкой, взял себе сигарету. Дождавшись, пока мужчина сделает то же самое, Лен поднес ему горящую спичку, прикурил сам, забросил ногу на ногу и только после этого приступил к делу:

– Мы хотим в Судан. Отвезешь?

Лен неторопливо выпустил струйку дыма.

Мужчина, который, очевидно, и был Аббас, затянулся сигаретой, все еще глядя в стол. Казалось, он не имел шеи и массивная голова сидела прямо на широких плечах. В тусклом свете лампы его черная кожа отливала коричневым, но определить ее цвет точней было трудно. Широкое безбородое лицо с мощным носом и полными губами не имело более-менее отчетливых возрастных признаков, однако, очевидно, мужчина был немолод.

– Куда именно? – спросил он только после следующей затяжки.

Лен наклонился через стол и прошептал:

– В Омдурман.

Наконец Аббас поднял голову. Его надбровные дуги сильно выдавались вперед, от чего похожие на блестящие оливы глаза казались сидящими где-то в глубине черепа. Он посмотрел на Лена, потом на Грейс, которой сразу стало не по себе. Она поплотней укуталась в шаль и поправила выбившуюся из прически прядь.

– Это невозможно, – произнес Аббас.

– Как? – вырвалось у Грейс. – Но нам туда очень надо!

Аббас снова перевел взгляд на Лена, а потом на сигарету, которая в его пальцах казалась не толще спички.

– Белые иногда попадают в Омдурман, – тихо объяснил он, – но никогда не возвращаются оттуда.

– Но, пожалуйста… – прошептала Грейс, и Аббас ответил, теперь обращаясь только к ней:

– Тебе туда никак нельзя. – Грейс вздрогнула от его голоса. – Для Халифы ты слишком стара, он предпочитает срывать бутоны. Но любой шейх отдаст состояние за ночь с белой женщиной. И любой разбойник убьет двадцать мужчин, чтобы заполучить такой выгодный товар.

Грейс была готова к такого рода комплиментам от восточных мужчин, поэтому предостережения Аббаса не особенно напугали ее. Она посмотрела проводнику в глаза и вздохнула:

– Наш друг в плену. Мы думаем, что он в Омдурмане. Помогите нам, пожалуйста.

Аббас подлил себе кофе.

Зажав сигарету в углу рта, Леонард вытащил из кармана брюк пачку ассигнаций и, небрежно пролистав кончиком пальца, выложил чуть меньше половины на стол.

– Это задаток.

Не обращая внимания на деньги, Аббас допил кофе, выбросил окурок на улицу и встал. Он был огромен, выше Ройстона и, вероятно, сильнее.

– Послезавтра на рассвете, – проговорил он, похлопывая Лена по руке и поворачиваясь к выходу. – Здесь.

– Мне он не нравится, – сказала вечером Грейс.

Она сидела на кровати в штанах и рубахе и, скрестив ноги по-турецки, задумчиво жевала лепешку. Пламя светильника плясало на стене призрачной тенью.

Леонард рассмеялся:

– Разумеется, ведь это редкий мужчина, который не поддался твоему обаянию. – Грейс ущипнула его за локоть. – Но перед моими чарами ему не устоять! – Лен похлопал себя по карману и добавил, уже серьезно: – На самом деле ему вовсе не обязательно тебе нравиться. Достаточно будет того, что он живыми доставит нас в Омдурман и обратно.

Грейс насупилась.

– Об этом и речь. Ты думаешь, мы можем ему доверять?

Лен пожал плечами.

– А что нам остается делать? Он – единственный, кто согласился. – Грейс решительно покачала головой, когда Лен подвинул ей глиняную миску с чечевицей, овощами и кусочками курятины. – Ешь!

– Я не голодна.

Леонард вздохнул и наклонился через край кровати, чтобы поставить миску на пол.

– В Судане тебе каждый кусочек будет в радость.

Он поднялся с какой-то бутылкой в руках и протянул ее Грейс, отвинтив пробку:

– Пей!

Грейс подняла на него недоверчивые глаза.

– Пей, не спрашивай!

На вкус жидкость оказалась острой, как перец, и обожгла язык. Грейс поморщилась:

– Это ужасно.

Лен рассмеялся.

– Это лекарство, арак. Давай еще глоток… так… еще… молодец!

Лен взял бутылку и вылил в себя полстакана.

Арак приятно согревал желудок. Грейс откинулась на подушку.

– Спасибо, что поехал со мной, Лен.

– Не за что, мы ведь друзья. – Лен снова протянул ей бутылку и приказал взглядом: «Пей!» Грейс затрясла головой, но потом повиновалась и, пригубив арак, передала «лекарство» ему. Лен завинтил пробку, поставил бутылку под кровать и растянулся рядом с Грейс, подперев рукой подбородок.

– А ты уверена, что хочешь в Судан?

Щеки Грейс раскраснелись от арака. Она строго посмотрела на Лена.

– Я должна, – тихо ответила она. – Я не успокоюсь, пока не узнаю, что с ним.

Лен кивнул.

– Понимаю. – Он похлопал ее по плечу. – Но все-таки, может, стоит черкнуть домой пару строк? Сообщить, что жива и… где находишься?

Грейс сдавило грудь, будто железным обручем. С одной только Бекки она простилась как следует. «Береги себя, Грейс, – говорила Бекки хриплым от слез голосом. – Возвращайся домой невредимой! Я прослежу, чтобы Адс не раскололась, и сама никому не скажу. Даже Стиви». Грейс оставила на столе короткую прощальную записку, но ничего в ней не объяснила.

– Нет, Лен, – шепотом возразила она. – Я не хочу беспокоить их понапрасну. Им достаточно знать, что со мной ты.

– И я не оставлю тебя, Грейс, и все-таки… – Он нахмурил лоб. – Здесь, в Египте, я часто вспоминаю войну, Абу Клеа. Мне хотелось бы тебя утешить, но… не стоит особенно надеяться, что мы отыщем Джереми.