Звезда - Даниэла Стил

Но этого он не мог ей сказать. Это не было выходом.Настоящая причина в том, что они с самого начала сделали ошибку, и теперь этостало очевидным. А что случится с ними потом – это уже ее не касается.

– Нет. – Он не собирался говорить с ней еще и об этом.Зачем усложнять проблему?

– Ты не обманываешь? – Она знала его гораздо лучше, чемон думал. Он твердо покачал головой, не собираясь вмешивать в их отношенияКристел:

– Это не важно. То, что я тебе сказал, гораздо важнее.В этом браке мы несчастны, так дальше продолжаться не может.

Она явно нервничала и сама вдруг поняла это.

– Нет, это важно. Я имею право знать, если у тебякто-то есть.

– Ну что это меняет? – Он посмотрел на нее оченьвнимательно.

– Развода я тебе не дам, если это тебя интересует. Нопозволь мне узнать о тебе что-то. Мне почему-то кажется, что все твои доводы –ерунда, а настоящая причина в том, что у тебя кто-то есть.

– Я уже сказал тебе, это не имеет к делу никакогоотношения.

– Я в это не верю.

– Элизабет, будь разумной. Пожалуйста.

Что он мог сказать ей? Что у него есть другая девушка? Чтоона самая красивая женщина, которую он когда-либо видел, и что он влюбился внее, когда ей было четырнадцать? А теперь они хотят пожениться?

– Мой отец хочет сегодня познакомить тебя со своимиочень влиятельными друзьями. – Она, казалось, уже забыла все, о чем ониговорили. – Думаю, мы обязательно должны пойти к ним.

– О, ради Бога, мы говорим о нашей с тобой жизни.Почему ты не хочешь прислушаться к голосу разума?

– Потому что твой голос разума говорит тебе, что мыдолжны развестись, Спенсер. Мой же говорит обратное. И я не собираюсь идти тебенавстречу. Этот вопрос исчерпан. Не хочу стать всеобщим посмешищем. Не хочустать разведенной. Хочу оставаться замужней женщиной. – Она всегда мечтала бытьего женой и теперь добилась того, чего хотела. Почти. Но уже успела понять, чтов жизни редко получаешь все целиком, всегда чуть-чуть чего-то не хватает. Но ейвполне достаточно. Если же ему мало, она все равно не позволит ему так простовыпутаться из сетей.

– Неужели ты хочешь оставаться замужем таким образом?

– Да. – В ее ответе не было ни капли сомнения. – Одиниз друзей моего отца сегодня хочет предложить тебе работу. Думаю, тебеобязательно надо с ним встретиться.

– Я устал от всех друзей твоего отца так же, как отнего самого.

– Он очень влиятельный демократ, и его работа, которуюон тебе предложит, – государственная, – продолжала она, пропуская его словамимо ушей. Спенсеру захотелось закричать. – И он считает, что ты можешь бытьему очень полезен.

– Сейчас я не хочу быть никому полезным. Я хочу бытьполезным только самому себе. И тебе. Я хочу не думать о всей этой ерунде.

– Это вовсе не ерунда, Спенсер. Во всяком случае, я такне считаю. И все равно я не собираюсь давать тебе развод. Забудь об этом.

Посмотрев на нее, он понял, что она говорит серьезно. Онаникогда не согласится развестись с ним. Он попал в ловушку. И возможно,навсегда.

– Ты уверена в этом?

– Абсолютно. – Она спокойно посмотрела на часы. – Мыдолжны быть там в полдень. Думаю, тебе пора одеваться.

– Я не ребенок, Элизабет. Я не желаю, чтобы мне всевремя указывали, что я должен делать: когда одеваться, когда есть, а когда идтина прием. Я – мужчина и хочу жить с женщиной, которая бы меня любила.

– Мне очень жаль. – Она поднялась и холодно взглянулана мужа. Он потерял всякую надежду на то, что она согласится на развод. Теперьона еще и подозревала, что у него есть другая женщина. Но кто бы она ни была,она не получит Спенсера. – У тебя это займет немного времени, не так ли?

Она спокойно вышла из комнаты и через час снова спустиласьвниз, одетая в новый, с иголочки, костюм цвета морской волны, держа в рукахсумочку из крокодиловой кожи такого же цвета; на ногах у нее были туфли,подаренные отцом на день рождения. И Спенсер, ненавидя себя в этот момент, тожеуже был одет в серый костюм. Но лицо говорило о том, что он собрался напохороны.

Она разговаривала с ним вполне любезно, как будто между ниминичего не произошло. Ему же казалось, что вся его жизнь кончена. Во всякомслучае, какая-то ее часть. У него теперь не осталось никакой надежды. Друг ееотца, как и следовало ожидать, оказался человеком серьезным и довольноизвестным. Он предложил Спенсеру работу в государственном аппарате, чтозаинтересовало молодого человека. Спенсер сказал, что должен все хорошенькообдумать. Правда, скорее из вежливости. Пока он не поговорит с Кристел, ему ненужна никакая работа. Но когда он в тот же вечер позвонил Кристел, он понял,что у нее дела обстоят ничуть не лучше. Эрни не спускал с нее глаз ни днем ниночью, и она несколько раз замечала, что он следит за ней. Она даже бояласьговорить со Спенсером по телефону, но, к счастью, в тот момент, когда онпозвонил ей, импресарио не оказалось дома. Она сказала, что Эрни пригрозил ей.На самом же деле она боялась за жизнь Спенсера. Она прекрасно понимала, что уЭрни слова не расходятся с делом.

Все эти дни Эрни появлялся на площадке в самые неожиданныемоменты, часами просиживал у нее в гримерке, прослушивал ее телефонные звонки,которых было совсем немного. Теперь ей разрешалось выходить из дома только наработу и обратно. Он больше не бил ее, не пытался с ней переспать, вообще некасался ее. Ему незачем было это делать. Он пообещал убить Спенсера. Наследующий день после того, как он изнасиловал ее, он принес изумительноебриллиантовое ожерелье. Широко улыбаясь, он вручил его вместе с карточкой, накоторой было написано: «Носи его, как пояс целомудрия. С любовью, Эрни». У неене осталось никаких сомнений в том, что с ней произойдет, если она попытаетсяуйти к Спенсеру. Он убьет их обоих. Ну уж ее-то – точно. Он сам сказал об этом.

Теперь она знала, что ей нужно делать. Ей нужно избавитьсяот Спенсера для его же безопасности. Но она даже не могла сказать ему об этом.Если Спенсер узнает правду, он наверняка захочет что-нибудь предпринять, а тоеще придет и попытается увезти ее от Эрни.

– Как там у вас идут дела? – Голос звучал глухо, былоуже за полночь, и он совершенно вымотался после очередного разговора сЭлизабет.

– Все гораздо сложнее, чем мы думали. – Кристел стараласьговорить спокойно. С тех пор как он уехал из Калифорнии, это был его первыйзвонок. Она вспомнила, что ей предстоит ему сказать, и на глазах выступилислезы. Но она должна сказать ему это. Для его же блага.

– Это надо понимать так, что тебе понадобится год, неменьше? – Он постарался сказать это шутливым тоном, но его голос, как и ее,звучал подавленно. Он теперь очень хорошо понимал, что сделал непоправимуюошибку еще тогда, когда решил жениться на Элизабет, прекрасно сознавая, что нелюбит ее. Тогда он слушал всех, кроме своего сердца. Ему казалось, что во всехотношениях он поступает правильно. Он даже попытался убедить себя, что любитее, и рассматривал свои чувства к Кристел как страстное, но безрассудноевлечение.