Дерзкая любовница - Элейн Барбьери

Не обращая внимания на ее протесты, Гарет просто сгреб ее в охапку и легко понес к дверям – несмотря на то что пленница вырывалась, как дикая кошка.

– Перестань, Анжелика. – Хотя слова звучали невнятно, тон его был явно угрожающим. – Ты же знаешь, что привязалась ко мне так же сильно, как я к тебе. И нам предстоит заключить такую выгодную сделку, о которой мы оба могли бы только мечтать.

Судя по тому с какой скоростью они продвигались по направлению к его спальне, выпитое виски никоим образом не повлияло на силы Гарета, и Анжелика затихла у него в руках. Не ей с ним тягаться – что только разозлит его еще больше.

Но вот за ними закрылась дверь спальни, и Анжелика ощутила под собой мягкий тюфяк. В окно лился яркий лунный свет, и в этом серебристом сиянии была отчетливо видна мрачная физиономия Гарета.

– Ну вот, теперь ты там, где тебе и положено быть, – шептал он, торопливо стаскивая с себя рубашку. – Ты и САМА это знаешь, не так ли, Анжелика?

– Гарет… – она осторожно погладила его по груди, – я никогда не избегала тебя…

– Верно, милая, ты не избегала меня, но и не приходила ко мне по собственной воле. – Гарет выпрямился, снял рубашку и взялся за застежку джинсов. Вскоре и то и другое было отброшено в сторону, и он поспешил улечься рядом с Анжеликой. – Когда я уезжал сегодня утром, то готов был тебя убить. Надо же быть такой чертовски упрямой… и всегда непременно добиваться своего. Пока мы добирались в Техас, я успел привыкнуть, что ты спишь рядом… что ты стала частью моей жизни. А ты только и твердишь, что я заплатил за право лежать с тобой. И не желаешь расстаться с ролью шлюхи, которая выскакивает из спальни клиента еще до рассвета, чтобы встретить утро в своей постели.

Говоря все это, Гарет продолжал ласкать Анжелику, и ей пришлось бороться с желанием откликнуться на ласку. Ее глаза обреченно закрылись.

– Нет, Анжелика, не делай этого. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня. – И как только пушистые ресницы приподнялись, Гарет легонько поцеловал ее в губы. – Милая, у меня полно давнишних приятельниц в салуне «Оазис». Они были просто счастливы снова увидеть меня. И мне казалось, что я непременно поднимусь наверх с той подругой, воспоминания о которой были самыми возбуждающими. Я честно попытался все это проделать – и знаешь, что обнаружил? У меня не хватило сил даже на то, чтобы отвести Люси наверх – не говоря об остальном. И до меня дошло, что я зря трачу время. Единственная желанная для меня женщина осталась здесь, а я позволил глупому упрямству взять верх. Ну, я выпил посошок на дорожку и попрощался с друзьями. – Его губы скользнули по гладкой шее и теперь щекотали груди. – А на обратном пути твердо решил, что заставлю тебя сходить с ума от желания – так, как тебе и не снилось прежде, и что потом ты останешься со мной… здесь… в этой вот кровати – до самого утра. Я решил, что утром мы спустимся отсюда рука об руку и не станем обращать внимания на чьи-то взгляды, потому что только так и должно быть…

Анжелика тихонько застонала, ошеломленная его неистовым натиском, но Гарет оставался неумолим. Ласково, но настойчиво он добивался своего и расправлял один за другим лепестки ее желания, пока оно не превратилось в пышный, ослепительный цветок. То, что возникло между ними, казалось восхитительным, невероятным чудом, и сердце Гарета было готово разорваться от любви, а руки, язык и губы тем временем не пропускали ни единого дюйма несравненного, дивного тела Анжелики.

Она давно уже содрогалась от сладостной, волшебной пытки и дышала так же глубоко и неровно, как и сам Гарет. А он умело и целенаправленно повел Анжелику дальше по тропе блаженства.

Ее руки беспомощно простирались во тьму, стараясь привлечь его поближе, а глаза удивленно распахнулись. В сумерках его шепот прозвучал хрипло и напряженно:

– Скажи, что ты хочешь меня, Анжелика. Я хочу слышать, что нужен тебе не меньше, чем ты мне. Скажи, что тебе никто не нужен, кроме меня.

– Гарет.

– Скажи это, Анжелика. Скажи немедля, не то, клянусь, я уйду сию минуту и оставлю тебя одну. И тебе самой придется выбираться отсюда, чтобы попасть в свою треклятую душегубку, которой ты так добивалась.

– Гарет, пожалуйста…

В ответ Гарет посмотрел ей в глаза и взмолился:

– Скажи мне, Анжелика… скажи, черт бы тебя побрал… Дай выплеснуть всю страсть, что накопилась во мне. Позволь отдать ее тебе, милая…

Анжелика утратила способность рассуждать. Тонкие руки поднялись в немой мольбе, но Гарет повторил:

– Скажи, что ты хочешь меня, Анжелика…

– О, я хочу тебя, хочу безумно, Гарет…

– Скажи, что я тебе нужен… – Ты мне нужен… – Как сильно? – Очень сильно… очень…

Скажи, что у тебя никого больше нет. Никого больше…

– У меня никого больше нет, Гарет… И никого не было…

– И никого не будет…

– Гарет… – Ее глаза растерянно распахнулись, но он хрипло потребовал:

– Скажи и что! Я так хочу. Я хочу этого сильнее, чем

– Гарет, пожалуйста! Я не могу…

Но он больше не в силах был сдерживаться. Он припал к ней и пил, пил нектар любви, пока судорога, потрясшая ее тело, не сказала о наступлении вожделенного мига.

Она все еще задыхалась и вздрагивала, когда во второй раз оказалась подхвачена волшебным водоворотом страсти, пока мир вокруг них не взорвался тысячей ослепительных осколков.

Тут же, не давая передышки, Гарет повторил свою удивительную атаку. Он не успел насытиться ею… он не мог насытиться. Потому что в ушах все еще стоял невнятный, страстный шепот Анжелики:

– Я хочу тебя. Я не могу без тебя… Мне никто не будет нужен, кроме тебя… Никто…

Гарет лежал на спине, закинув руки за голову. Он не мог оторвать взгляд от обнаженной фигуры Анжелики, которая стояла напротив распахнувшегося настежь окна, наполнявшего комнату солнечным светом. Утренний ветерок играл концами рассыпанных по плечам шелковистых волос. Анжелика была прекрасна. И счастье обладать ею наполнило смыслом его жизнь.

Они провели долгую, восхитительную ночь. Он до сих пор вздрагивал при воспоминании о нашептанных Анжеликой обещаниях, о ее неистовых стонах и страстных ласках. Гарет твердо знал, что нынешнее утро должно стать решающим для их отношений, а потому не поленился встать прежде, чем Анжелика проснется, спуститься в ее каморку и принести ее платье. Они выйдут отсюда вместе, рука об руку, а позже, когда все будут заняты обычными дневными хлопотами, он перенесет наверх ее нехитрые пожитки, не привлекая особого внимания. Это поможет Анжелике осознать свое место в его жизни – так. чтобы она больше не воспринимала себя как нечто отдельное. Они стали настолько неразделимы, как если бы он уже произнес перед алтарем свои клятвы.

Он с восхищением следил, как с легким шорохом скользит по изящному телу кружевная рубашка. Несмотря на протесты Анжелики, он все-таки купил ей новое нижнее белье. однако до сих пор был лишен возможности им полюбоваться. Нынче утром он впервые не спеша мог разглядеть Анжелику при ярком свете дня. И в который раз был потрясен ее красотой. Тем временем она надела платье в сине-белую полоску и изящно выгнулась, чтобы застегнуть ряд пуговиц на спине. Гарет моментально оказался рядом.