Среди самцов - Фиона Уокер

Старший стилист Дебби, которая была настолько монументальна, что походила на памятник, при виде клиентки младше шестидесяти начинала испытывать чувство, сходное с вожделением или экстазом.

— Ни слова! Я уже все знаю! — воскликнула она, взмахнув рукой, как это делает полководец, посылая свои войска в решительную атаку. — Я вижу вас так: на висках коротко, на макушке — подлиннее. Тон — алый или бордо. Какие-нибудь четверть часа, мисс, — и у вас на голове будет нечто авангардное…

Одетта попятилась к двери и, вдруг повернувшись, выскочила наружу.

Дебби бросилась за ней:

— Стойте! Я вам все сделаю бесплатно. Вы будете у меня моделью…

Впервые в жизни какой-то человек предложил Одетте стать моделью, и она — подумать только! — улепетывала от этого человека во все лопатки. Укрывшись от настырной Дебби в парке за автомобильной стоянкой, она подождала, когда Джимми вышел из секонд-хенда, и снова забежала в магазин.

— Привет, — сказала Мардж, отрываясь на секунду от кроссворда из «Дейли мейл», который она отгадывала. — Ищешь своего красавчика? Опоздала. Он только что ушел.

— Ладно, я его потом найду, — соврала Одетта. — У меня, Мардж, к вам просьба: уступите мне корсет за двадцать фунтов. Это все, что у меня есть. — Она тяжело вздохнула и полезла в карман за своей единственной двадцаткой.

Мардж закрыла газету и облокотилась о стол.

— Твой парень уже все купил. Сказал, что ты обязательно передумаешь и еще сюда вернешься. И, как видишь, оказался прав.

Одетта была настолько удручена своей неплатежеспособностью, что, выйдя из магазина, даже не пыталась купить что-то дельное — все равно ее двадцати фунтов ни на что не хватало. Плюнув на все, она купила себе на десятку лотерейных билетов, а на остальное — зубную пасту и «Тампекс».

— О господи, совершенно нечего надеть!

Впервые Одетта могла сказать эти слова с полным на то основанием, а между тем ей предстояло ехать в модный ресторан. Хуже того, она незаметно набрала вес, и, хотя ее тело в корсете выглядело великолепно, приходилось признать, что на бедрах и на боках у нее появились складочки. И это всего за несколько недель вольной жизни без диет и тренажеров! Было от чего прийти в уныние.

Оставшийся в ее распоряжении единственный приличный костюм, в котором она ходила в агентства по трудоустройству, стал ей мал. Голубое бархатное платье, которое она собиралась надеть на свадьбу Эльзы, было безнадежно испорчено после ее ночных странствий по грязным дорогам Дейтон-менора, а денег, чтобы отдать его в чистку, у нее не было.

Просить что-нибудь из одежды у Сид она не отваживалась. Со дня их ссоры они едва ли обменялись парой слов, если не считать команд, которые Сид ей отдавала, приказывая везти себя в то или иное место. В частности, в дамский салон в Брайтоне, где она наводила красоту перед тем, как отправиться на свадьбу дочери.

Карточка в мобильнике Одетты была почти полностью израсходована, а ту мелочь, что на ней еще числилась, она приберегала на крайний случай. С минуту подумав, Одетта решила, что позвонить Эльзе и узнать, как обстоят у нее дела, — как раз тот самый случай. Как-никак до торжественной минуты бракосочетания подруги оставалось ровно сорок восемь часов. Она поднялась на самый верх мельницы, откуда ее аппарат пусть плохо, но все-таки «добивал» до Лондона, и, рассеянно глядя в мутное оконце, сквозь которое можно было рассмотреть Фермонсо, набрала нужный номер.

— Алло? — услышала она в микррфоне незнакомый мужской голос.

— Это мистер Бриджхауз? — Одетта решила, что трубку снял отец Эльзы.

— Один из них, — последовал ответ, после чего говоривший расхохотался. Одетта сразу поняла, что это не мистер Бриджхауз-старший. — Нас здесь четверо — и все Бриджхаузы. Меня, к примеру, зовут Натан. Но вам, как я понимаю, нужен отец?

— Вообще-то мне нужна Эльза… — Одетта постоянно мысленно подсчитывала, сколько денег на карте у нее еще осталось, поэтому вести досужие разговоры в ее намерения не входило. — Не могли бы вы ей сказать, чтобы она поторопилась?

— Попробую ее поторопить, хотя в последнее время она передвигается довольно медленно.

Трубку со стуком положили на какую-то твердую поверхность, после чего один из Бриджхаузов-младших отправился на розыски сестры. Наконец она взяла трубку.

— Эльза, детка, это я…

— Одди! Наконец-то. Я пыталась дозвониться до тебя весь день. Мать передала тебе мое сообщение?

— Какое сообщение? — Одетта невольно поморщилась, услышав в трубке зуммер, уведомлявший ее о том, что через полминуты разговор прервется. — Мой проклятый телефон сейчас сдохнет, поэтому мне остается только сказать, что я звоню, чтобы пожелать тебе удачи и счастья…

— Спасибо, милая, — рассмеялась Эльза. — А за свой телефон не беспокойся. Я сама тебе сейчас перезвоню.

Какое же это было наслаждение поболтать с подругой, не глядя постоянно на часы и не думая о деньгах. Эльза стала рассказывать ей о своем нынешнем состоянии.

— Вчера у меня было подобие схваток, — озабоченно сказала она. — Я уж было решила, что начинаю рожать, но тревога оказалась ложной. Зато сейчас мне море по колено, и я ничего не боюсь. Вокруг собралась вся семья, приехала Элли, и с минуты на минуту будет Джун. Жаль только, что тебя нет. Я, конечно, увижу тебя в субботу, но поговорить нам, наверное, так и не удастся. Ведь невеста — существо общественное и себе не принадлежит…

— Это ты по собственному опыту знаешь, детка? — пошутила Одетта.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — ответила Эльза, а потом воскликнула: — Ой! Забыла тебе сказать: я пригласила на свадьбу Саскию с мужем. Недавно ее видела. Выглядит просто очаровательно.

Одетта испытала чувство вины. Она совершенно забыла про Саскию и Стэна, как, впрочем, и про других своих приятелей. Даже писем никому не написала, хотя время было. Хорошо еще, что она увидит большинство из них в субботу.

— А вот я никого не видела, — сказала Одетта. — Все работаю.

— Ты стала настоящей рабыней моей матери, — рассмеялась Эльза, а потом, понизив голос до шепота, чтобы братья не слышали, добавила: — Честно говоря, я так рада, что вы с ней поладили. Ведь за матерью нужен глаз да глаз. Надеюсь, ты за ней присматриваешь?

Одетта пробормотала нечто невразумительное.

— Сама понимаешь, эта неделя для матери настоящее испытание, — продолжала Эльза. — Предстоящая встреча с сыновьями и бывшим мужем сильно ее тревожит, так что ты у нее вроде громоотвода. Извини, придется мне на этом с тобой распрощаться, — заторопилась Эльза. — Жене брата срочно нужно позвонить. Целую.

Одетта спустилась по лесенке в свою спальню и глянула в окно. Стемнело. На ферме на кухне загорелись окна, и можно было видеть, как Сид расхаживает взад-вперед, занимаясь чем-то по хозяйству. Неожиданно Одетта подумала, что Эльза права и за Сид надо приглядывать — особенно на свадьбе. Она впервые за много лет должна была увидеть там сыновей, и неизвестно еще, чем все это могло закончиться.