Тайна вечной жизни - Сергей Б. Морозов

Римская империя — большая система. И потому в ней периодически возникали группы, имеющие свой уровень биологического качества. Это качество могло быть и национальным, и гетерозисным, потому судьба групп складывалась по–разному. (Рис.5)

В Риме можно выделить следующие группы:

Истинные римляне, римляне по национальности — потомки племен, создавших город и почти всегда (точнее, до возникновения нации) живших на территории вокруг города; делились на аристократию и трудящееся население.

Римляне–провинциалы, потомки колонистов, выступают как отдельная биологическая группа.

Армия с того момента, как стала наемной (100 г. до н.э.) – тоже индивидуальная по качеству группа.

Самые яркие циклы прослеживаются на примере аристократии – поскольку о ней и больше всего информации, и к тому же большинство государственных действий предпринималось в ее интересах.

В 350 г. до н.э. можно поставить точку начала первого аристократического цикла; до этой даты браки между патрициями и плебеями были запрещены. Именно эта дата представляет собой точку окончательного узаконивания аутбридинга с появлением единого племени «нобилей» — благородных, противопоставленного всем прочим племенам.

В 185 г. до н.э. можно отметить вырожденность аристократии, вызывающую возмущенное отношение трудящегося населения. Получается, что для аристократии того времени различные развратные действия были вполне приемлемыми, но для большинства населения – недопустимыми. Такое возможнотолько при разности биологических качественных потенциалов. Также можно заметить, что первый национальный цикл качества обычно длиннее каждого из последующих.

Социальная система быстро изменялась. Разросшийся Рим смог отказаться от биологических принципов и перейти к социальным. А поскольку социальное деление общества оказалось достаточно резким, возникли социальные, столь же резкие ограничения на выбор партнера. Собствено римляне начали вырождаться.

Рыба гниет с головы, страна — со столицы, столица — с аристократии. Ни в каких хрониках никогда не отмечались биологические события. Кроме того, до поры до времени любому обществу свойственно недооценивать проблемы, и «наружу» они всплывают только в критических ситуациях. В 186 г до н.э. расследовалось дело о массовых оргиях золотой молодежи; к расследованию было привлечено 7000 человек. С этого же времени появляется такое понятие, как мода. С этого же широкое распространение получают бои гладиаторов. Второй признак, что ситуация меняется не к лучшему — закон 181 г. до н.э. по борьбе с пьянством. Ранее подобные законы в мировой истории были неизвестны. Нужно заметить, что касался этот закон в основном сенаторов, приходивших, вернее, приползавших на заседания в пьяном виде. С аристократией дело было плохо, но с остальной частью нации — все в порядке. Ведь если бы уровень был одинаковым, таких законов бы не появилось, поскольку пьянство и разврат воспринимались бы как само собой разумеющееся. Потому 180–е годы до н.э. можно считать окончанием цикла первой аристократии, закончившегося вырождением группы. Ограничительные законы принимаются в ситуациях, когда биологически полноценных еще большинство, но ситуация начинает меняться к худшему.

Все сводится к тому, что в 180–е гг. до н.э. в Риме произошла «бархатная революция», не истебившая аристократии старой, но с ее участием создавшая аристократию новую. Римское население этого времени имело аутбридинговое качество; под давлением этого высокого качества в период с 200 по 100 г. до н.э. в аристократию вливаются сословие всадников и разбогатевшие на внешних войнах торговцы, а равно успешные военные. Кончился этот рост тем, что всадники — новоя группа — была приравнена к нобилям, а гражданские права снова перераспределены.

В 180–х годах до н.э. биологическое качество старой римской аристократии находилось на крайне низком уровне. Это отправная точка нового цикла. К 180–м годам аристократия первоначальная была обновлена сословием всадников — по сути, в пределах аристократической ниши сменились составляющие ее люди. А в 40–х гг. до н.э. она была перебита, и имущество ее конфисковано наследниками Цезаря.

Когда биологическое качество резко растет, люди часто переоценивают свои возможности. Критический рост качества, вызванный аутбридингом италийских племен, к 90–м гг. до н.э. привел к первой гражданской войне в Риме, названной «союзнической» — потому что воевали между собой жители Италии, союзники по Римской коалиции. Тогда же, опять из–за роста качества, консул Марий заменил ополчение наемной армией — чтобы лишних людей куда–то пристроить. После этого пошла дифференциация – качественные, стремящиеся к успеху, к расширению собственного жизненного пространства, оказывались в армии, а остальным достались дела «мирные».

После победы над Карфагеном Риму больше ничего не угрожало — он сам стал угрозой для соседних стран. В 146 г. до н.э. закончилась третья война с Карфагеном, причем город был уничтожен. Поведенческий стереотип римлян несколько изменился — ранее не было традиции уничтожать города. Воевать с Карфагеном имело смысл для расширения, захватить его территорию — это тоже можно понять, а уничтожать города — это действие лишено биологического смысла. Аристократия обновилась, но прежнего качества она себе уже не вернула.

Римляне считали карфагенян «бессовестными торгашами» в 250 г. до н.э. В 50 г. до н.э. сами римские аристократы становятся «бессовестными торгашами» с точки зрения некоторых римлян. Во времена качества олигархи за свой счет строили корабли для войны с Карфагеном. А при нападениях варваров они проявили полное равнодушие к судьбе страны. Не их это уже была страна, а ничья.

Начиная со 150 г. до н.э. Рим превращается в новый Вавилон. Сюда устремляются искатели доходов из Греции и с Ближнего Востока. С точки зрения социальной это были «эмигранты из стран третьего мира». Но у многих из вновь прибывших были относительно высокие доходы, да и приехали в Рим они не с пустыми карманами. В Риме появляется культурное заимствование, в основном грекофильство. Борьба за чистоту культуры велась, но крайне вяло; так что римская изначальная культура оказалась полностью размытой. Национальная культура погибла еще раньше нации; и хотя большинство императоров провозглашали «восстановление культурных устоев» в качестве политики, все попытки провалились, поскольку был разрушен нижний культурный слой, на котором строятся культуры остальные – биологический.

Армия представляла собой до 100 г. до н.э. входящую в состав нации группу, а с тем как она была сделана наемной — группу концентрации биологического качества и гетерозисного качества. Армия качество очень быстро приобретала и столь же быстро теряла. Это объясняется тем, что людям с биологическими нарушениями трудно служить в армии. Потому качество легионеров было выше качества основного населения. Качественные в легионы приходили, выродившиеся становились новой аристократией, но не легионерами. Если в нации появляется группа, собирающая в себя всех качественных, качество остальных групп падает.

Качественные всегда стремятся к переделу пространства в свою пользу. В результате в 82 году до н.э. Рим получил первого военного диктатора Суллу. Демократические институты были резко ограничены во власти. Прошла волна погромов и конфискаций со стороны военных. После этого у талантливых людей стало меньше стимулов заниматься политикой. Биологическое качество людей, именуемых римской элитой, стало резко падать. Следующим диктатором, тоже военным, стал Цезарь — и опять демократические свободы были ограничены. Армия постепенно набирала силу, и в 44 г. до н.э., воспользовавшись убийством Цезаря, устроила передел собственности, сравнимый разве что только с Октябрьской революцией в России. Цикл прежней аристократии закончился биологическим разгромом. Биологически качественная армия победила уступавшую в качествах гражданскую власть – и это притом, что власть не была еще полностью вырожденной. Но она была уже достаточно вырожденной, чтобы не понять бесперспективности сопротивления.