Жажда. Тёмная вода - Ник Никсон

Эли в страхе оглядывалась по сторонам. В осознанной жизни она впервые оказалась за стенами Гарднера. Витька обнял ее. Эли прижалась к нему всем телом, заплакала.

— Душица… Как жаль.

— Она спасла нас.

— Это так ужасно. Что теперь будет? Я не знаю, как жить в этом мире, не знаю правил.

— Все будет хорошо. Я тебя никому не отдам.

Витька хотел сказать «обещаю», но не стал. Больше не будет говорить пустых слов, а будет делать. И Эли не пожалеет о своем выборе.

— Движку хана, далеко не уедем, — сказал Толик спустя полчаса. — Надо будет сменить машину, если хотим уехать за кольцо. Там поищем убежища, возможно, где — то осталась вода.

— Мы никуда не поедем.

— Нас ищут все общины, — объяснил Толик. — Если хотим выжить, надо уезжать как можно дальше.

— Нет. Я больше убегать не стану.

Толик немного подумал и кивнул.

— Тогда куда?

Витька улыбнулся.

— Домой.

— Мы давно охотились за этими выродками, но никак не могли отыскать их логово. — Фридом наблюдал за тем, как его бойцы заматывают трупы каннибалов в мешки и бросают в кузов грузовика. — Мужчин и детей они убивают сразу — выкачивают кровь, а трупы скармливают тварям. Женщин оставляют в живых, насилуют и ждут, пока те забеременеют. Похоже, ни один ребенок так и не выжил. Только недавно мы смогли засечь, откуда они совершают вылазки. Хотели ударить ночью, но, когда узнали, что сегодня днем взяли троих наших, решили не ждать, — он взглянул на сваленную в кучу окровавленную одежду — все, что осталось от его людей. — Не успели.

К Фридому обратился подчинённый:

— Четверо ушли в тоннели. Оставим людей на случай, если они вернутся?

— Нет, — ответил Фридом. — Мне сегодня понадобится каждый ствол.

— Как я рад тебя видеть, брат, — обратился к Фридому Фонарь.

Они пожали руки, обнялись.

Фридом с прищуром посмотрел на Кобальта, стоявшего в стороне и не проявляющего дружелюбности к бывшему напарнику.

Из подземного музея спасли трех истощенных до предела женщин, они едва передвигались на ногах. Их уложили на носилки и унесли в машины. Последними вывели Грудинина и Локуса. Когда началась заваруха, фокусник в лучших традициях профессии, испарился в воздухе, прибрав с собой и мальчика. Пока все не утряслось, они отсиживались в каком — то закутке.

Вскоре все расселись по машинам и двинулась на северо — запад по Проспекту мира. Не доехав виадука, соединяющего Проспект мира и Ярославское шоссе, машины свернули к массивному зданию гипермаркета. Навстречу им бежали люди, приветственно махали руками. Когда машины остановились недалеко от входа, люди кинулись обнимать вернувшихся бойцов — своих мужей, отцов, братьев.

— Добро пожаловать, дорогие гости, в наш скромный дом, — сказал Фридом.

Кобальт осмотрелся. Вокруг здания не было заборов, защитных рвов и даже дозорных пунктов.

— Как вы защищаетесь от тварей? — спросил Фонарь.

— Мы научились сосуществовать с ними в мире, — ответил Фридом. — Мы не трогаем их, они не трогают нас, — он посмотрел на ошарашенного Фонаря и добавил: — В отличие от людей, с ними можно договориться.

— Договориться…, — повторил Кобальт с нервной насмешкой. — Подкармливая их человечиной.

— Любой договор подкрепляется взаимной выгодой.

Внутри здания гипермаркета находилось не менее двухсот человек: в основном старики и старухи, инвалиды, женщины, дети. Выглядели люди жалко: грязная одежда, потухшие лица, голодный взгляд. Размещались они прямо на полу — кто на тряпках, кто в старых покосившихся палатках.

— Вот они кровожадные бандиты, беспощадные убийцы, — сказал Фридом. — Не таких урок вы ожидали встретить, не так ли?

— Откуда все они? — спросил Грудинин.

— Отовсюду. Кого — то выгнали из общин, другие сбежали из рабства. Здесь самые разные люди, но их объединяет одно — все они ненужный балласт Садового кольца, лишние рты, от которых решили избавиться.

— Их так много, — воскликнул Фонарь. — Просто не верится.

— Кого — то мы подобрали на грани смерти от жажды, выходили, дали кров. Большинство же приходят сами. Мы никого не гоним, помогаем каждому как можем.

Проходивший мимо старичок подошел к Фридому и костлявыми ладонями взял его за руку, поклонился.

— Спасибо, что спасли мою дочь, — он обнял Фридома. — Я уже не надеялся ее увидеть…

— Татьяна много страдала, мы едва успели, — Фридом постучал старика по тощим плечам. — Теперь все будет хорошо, она в безопасности.

— Не знаю, как вас благодарить. Позвольте отдать вам свою норму сегодня.

— Вам она нужнее, Владимир Иваныч. Берегите себя и дочь. Я распоряжусь, чтобы она получала повышенную норму воды, пока не восстановится.

— Дай вам бог здоровья за все, что вы делаете. Спасибо.

Старик еще раз поклонился и ушел.

— Помогаем каждому как можем, — повторил Фридом, смотря ему вслед.

— И иногда режете их на куски, — добавил Кобальт.

Фридом снисходительно взглянул на бывшего напарника.

— К сожалению, не все так хорошо у нас, как хотелось бы. Из — за болезней и нехватки воды, у нас высокая смертность. И да, мы используем тела в качестве корма для тварей. Это вынужденная мера ради безопасности живых.

— Вы ничем не лучше каннибалов, — сказал Кобальт. — Они по крайней мере не прикрываются красивыми словами о спасении бедных и обездоленных.

Фридом помолчал несколько секунд, не сводя со сталкера пристального взгляда. Потом заговорил:

— Посмотри внимательно, кого ты видишь? Тех, кто привык каждый день получать воду и еду сколько пожелает, как граждане Кремля? Или тех, кто привык просыпаться в теплой постели, и не думать о безопасности своих детей, как типичные мидовцы? Есть свежие овощи и фрукты, как гарднерцы? Нет. Эти люди прошли такое, что никому из вас и не снилось, и каждый из них готов пожертвовать своим телом после смерти ради безопасности остальных. Мы никого не заставляем, это их решение. Если умру я, и мое тело пойдет на корм тварям.

Стоявшие рядом бойцы также отозвались о готовности.

Кобальт оглядел заполненный людьми ангар, все еще не в силах переварить услышанное и увиденное. Неужели все эти жуткие истории про хладнокровных убийц, воров, для которых нет ничего святого — вранье? Нет, Кобальта этой чушью не проведешь. Он видел урок в деле, сам едва не погиб от их рук.

— И ты у них главный?

— Так захотели люди, — ответил Фридом.

— Значит, это ты руководишь нападениями на общины, грабишь колонны с водовозками, убиваешь людей?