Разящий меч - Уильям Форстен

Отступали последние орудийные расчеты с двадцатью пушками, на них полукругом надвигались мерки. Еще дальше целая колонна их пехотинцев наступала вдоль путей.

Артиллеристы дали последний выстрел и пустились бежать.

Пэт стоял на крыше одного из вагонов. Люди промчались мимо, вслед им несся град картечи.

С обеих сторон раздавались выстрелы, свистели пули и стрелы.

– Скорей, скорей! – кричал Пэт, размахивая фонарем.

Паровоз пронзительно свистнул. Пэт перепрыгнул с крыши одного вагона на крышу другого. Поезд дернулся, и Пэт едва удержался на ногах. Добежав до конца вагона, он спрыгнул на платформу, на которой обычно перевозили орудия, – сейчас она была забита людьми. Они втаскивали оставшихся на земле солдат.

– Сюда! – крикнул кто-то.

Пэт обернулся и увидел двух мужчин.

– Джек, давай!

Петраччи прибавил шагу, он сильно хромал, но все равно поддерживал Федора, а тот, в свою очередь, пытался поддержать Джека.

Пэт посмотрел вперед, но поезд было уже не остановить. – Пошли! – крикнул он и спрыгнул. Споткнувшись, он снова поднялся, чтобы помочь своим товарищам.

– Черт побери, генерал, мы не можем потерять еще и вас! – крикнул кто-то.

– Тогда помогите, идиоты!

С поезда спрыгнуло еще несколько человек. Они подхватили Федора, а Пэт поднял на руки маленького инженера. Пэт с трудом бежал по насыпи, оскальзываясь на камнях.

Поезд медленно набирал ход.

– Беги же, черт тебя подери! – кричали все, кто был свидетелем сцены, разворачивающейся у них перед глазами. Кавалерия мерков приближалась.

Пэт чувствовал, что сердце у него готово выскочить из груди. Из вагона протянулось несколько рук, солдаты втащили Джека, а следом за ним и Пэта.

Он снова стоял на платформе, хотя был момент, когда ему показалось, что он вот-вот попадет под колеса.

– Я же говорил, не нужно бросать зажигательную бомбу, – сказал Федор, задыхаясь и сердито поглядывая на Джека.

– Надо было тебя там оставить, – недовольно рявкнул тот. – Ты строил шашни со Светланой за моей спиной!

– Она сама так хотела, – огрызнулся Федор. – И будь я проклят, если еще когда-нибудь полечу с тобой! Ты чуть не отправил меня к праотцам!

Пэт, который до этого молча пытался отдышаться, не выдержал и захохотал во весь голос.

– У кого-нибудь есть выпить? – спросил Джек. Он слишком устал, чтобы продолжать спор.

Солдаты наперебой стали предлагать фляжки с водкой.

Джек улыбнулся и посмотрел на своих поклонников. По вагонам уже пронесся слух, что оба отважных пилота спаслись и теперь едут в этом же поезде.

– Да-а, зрелище было не для слабонервных, – промолвил Пэт. Он подошел к Джеку и, взяв у него из рук чью-то фляжку, отпил глоток.

– Спасибо, что спас. Я думал, что мы не успеем.

– Ну, еще бы не спасти, – ответил Пэт. – Где еще мы найдем таких героев?

Джек предложил флягу Федору, и хотя тот все еще злился, тем не менее взял флягу и благодарно похлопал Джека по плечу.

– Спасибо, что вытащил меня, – со вздохом произнес он.

– А как бы я тебя оставил? – мрачно отозвался Джек. Он взял флягу и осторожно завинтил крышку. Руки у него были в волдырях от ожогов.

– Эмил вас подлатает, и будете как новенькие, хоть сейчас в бой, – утешил их Пэт, а люди вокруг радостно закивали и заулыбались.

Джек посмотрел на своих обожателей и тяжело вздохнул. Снова подниматься в воздух совершенно не хотелось. «Ни за что и никогда», – подумал он. Устроившись поудобнее, он закрыл глаза и тотчас вспомнил, как они падали, а вокруг все горело и плавилось – настоящий ад. Джек дрожал, как в лихорадке.

Пэт встал и посмотрел на запад.

Они едва успели выбраться – последний поезд из Вазимы. Эта мысль заставила его содрогнуться. Эти мерзавцы захватили почти всю страну без особых для себя потерь, тогда как тугары потеряли множество своих воинов, а сами они – свыше пятнадцати тысяч убитыми, ранеными и пропавшими без вести.

В поезде только и разговоров было, что о поспешном отступлении, которое больше всего походило на бегство. Солдаты радовались, что уцелели, но Пэт понимал, что как только схлынет возбуждение первых часов, наступившая реальность остудит их пыл.

Теперь они все оказались в изгнании, весь народ.

На повороте Пэт посмотрел вперед: пути были забиты поездами, они тянулись до самого горизонта. Больше тридцати тысяч человек устремилось на восток, спасаясь от гибели. Но люди вокруг, глядя на Джека, вели себя так, словно добились победы.

«Если это победа, – мрачно подумал Пэт, – не хотел бы я увидеть, каким будет поражение».

Кар-карт Джубади натянул поводья, сердце у него сжалось от суеверного страха.

Цель лежала перед ними – родной очаг янки, средоточие их силы, все, что угрожало его орде и всем другим ордам в их вечном пути вслед за солнцем. Город беззащитно лежал перед ним.

Из ворот Суздаля выехал всадник и направился к нему. Подскакав, он склонился в поклоне и сказал:

– Город пуст, мой кар-карт. Совершенно пуст, как и сказал первый посыльный.

Джубади отвернулся.

Они ушли.

Как скот решился на это? Ведь свыше предопределено, что скот всегда остается на одном месте. Только Избранные странствуют по миру. Неужели весь народ решил превратиться в проклятых странников?

– Хулагар!

– Да, мой карт?

Заляпанный грязью носитель щита тотчас подскакал к нему.

– Город пуст! Они ушли, в самом деле ушли! Хулагар кивнул.

Он молча смотрел на деревья, которые росли слева от дороги. Что-то настораживало его. В душе ожило предчувствие беды – об этом шептал ему дух «ту».

«Оглянись, оглянись скорее!»

Хулагар взглянул на знамя, которое развевалось на высоком шесте перед мостом. Это был черный флаг с красным глазом Буглаа посередине. Такой флаг вывешивали только в тех случаях, когда умирал кар-карт.

– Откуда они узнали? – прошептал Джубади, стараясь подавить страх. Все вокруг загомонили, послышался сигнал тревоги – воины только сейчас увидели зловещее предзнаменование.

Джубади понимал, что не должен показывать страха, но сердце у него колотилось.

– Откуда они узнали?

– Питомцы знают об этом, – прошептал Хулагар. Его предчувствия возвратились с новой силой.

– И они ушли, – обреченно произнес Джубади. И что теперь? Он думал, что все решится здесь, что он войдет в покорный город победителем. Но это оказались лишь мечты.

– А что с заводами?