Истинное зло - Грег Айлс

Морс взглянула на часы. Скоро приедет Крис, чуть позже – Кайзер. Она сжала руку матери и набросала короткую записку, чтобы сиделка потом прочла ее вслух:

«Дорогая мама, я была здесь. Я люблю тебя. Надеюсь, тебе не очень больно. Я всегда рядом и скоро вернусь. Люблю тебя. Твоя Александра».

– Александра, – пробормотала она, выходя в коридор. Никогда в жизни она не ощущала себя Александрой, хотя мать всегда пыталась ее к этому принудить. Цветастые платьица, розовые ленты в волосах, школьные балы, светские визиты. Брр…

Алекс шагнула в сторону, пропуская группу молодых врачей. Они были лет на пять моложе ее. Стажеры. Две девицы покосились на ее лицо. Наверное, их заинтересовали ее шрамы, и они прикинули, какое лечение назначают в подобных случаях. Каждый день они видели больных и даже искалеченных, но не отождествляли себя с ними, поскольку это были люди другого возраста. А теперь они смотрели на нее, женщину почти их лет, и их пугало то, что сотворила с ней судьба.

Подойдя к лифту, Алекс увидела, что перед ним уже стоит какой-то врач. Она встала за его широкой спиной. В коридоре пахло больницей – лекарствами, спиртом, дезинфекцией. На каждом пятачке поверхности сидели болезнетворные бактерии, мечтавшие проникнуть в чей-то теплый и влажный организм, чтобы расплодиться там до умопомрачения, превратиться в миллионы, в миллиарды, в бесчисленные полчища, а потом наконец стереть с лица земли приютивших их хозяев…

Тихо звякнул лифт.

Алекс вошла в кабинку вслед за широкоплечим мужчиной. Внутри уже находился другой врач, облаченный в такой же белый халат, словно они оба являлись членами одного братства или клуба. Люди особой породы, высшие существа с вежливыми улыбками и холодными глазами, они по нескольку раз в день видят смерть и знают ее в лицо, как старую знакомую… Второй врач переместился в угол, плечистый доктор занял место напротив, а Алекс, по неписаному правилу, встала в третий угол рядом с кнопками и уставилась на дверь.

Лифт новенький, с приятным запахом, блистает зеркальной полировкой. В матовом отражении Алекс увидела, что у плечистого мужчины густая борода и горевшая над ней большая родинка. Наверное, в реальности она выглядит еще более ужасно, подумала Морс, если даже в отраженном виде так бросается в глаза.

Кабинка остановилась на третьем этаже, второй врач вышел. Когда дверь закрылась, Алекс перебралась в освободившийся угол. Мужчина с родинкой поднял голову и кивнул, однако не отвел взгляд. Это нарушало еще одно неписаное правило, и Алекс решила, что он испытывает к ней чисто профессиональный интерес.

– Дробовик? – спросил врач, коснувшись щеки.

Алекс вспыхнула. Он первый, кто угадал правильно. Многие доктора знали, что это огнестрельное ранение, но осколки стекла превратили половину ее лица в кашу, и на нем трудно было что-либо разобрать. Видимо, он травматолог, подумала она.

– Да, – ответила Морс.

– Я не хотел вас смущать. Просто понимаю, каково это, когда пялятся на ваше лицо.

Алекс взглянула на него внимательнее. Высокий бородатый мужчина лет шестидесяти, с глубоким голосом, который наверняка так успокаивающе действует на пациентов.

– Это родинка?

Доктор улыбнулся.

– Не совсем. Артериовенозная аномалия. При рождении едва заметна, но с годами превращается вот в такое.

Алекс хотела задать еще вопрос, однако врач, словно прочитав ее мысли, быстро добавил:

– Хирургия часто ухудшает ситуацию. Я решил не рисковать.

Морс кивнула. Внешне доктор был не слишком привлекательным, но мог бы выглядеть вполне прилично, если бы не это жуткое пурпурно-фиолетовое пятно.

Опять звякнул лифт.

– Всего доброго, – попрощался мужчина.

Алекс продолжала стоять в трансе, вспоминая тот день в банке, брызги стекла, похожие на вспышки света, Джима Броудбента с развороченной грудной клеткой, над которой потом рыдала его жена…

– Мисс?

Человек с родинкой вернулся; он держал дверь лифта, не давая ему закрыться.

– Это вестибюль.

– Ох! Извините. Спасибо.

Он подождал, пока Алекс выйдет из кабинки, придерживая лифт.

– Трудная ночь?

– Моя мать при смерти.

На его лице отразилась искренняя симпатия.

– Вы были в онкологии. Это опухоль?

Алекс кивнула.

– Рак яичника.

Мужчина покачал головой, будто мудрый священник.

– Ужасная болезнь. Надеюсь, она не очень страдает?

– Боюсь, что очень.

Он тяжело вздохнул:

– Соболезную. Вам нужна помощь?

– Нет. Я остановилась рядом, в «Кейбот-Лодж».

Врач улыбнулся:

– Хорошо. Там умеют заботиться о постояльцах.

– Да. Спасибо за участие.

– Не за что.

Мужчина махнул ей рукой и зашагал по коридору, уходившему куда-то в недра клиники. Пол в вестибюле был яркий, испещренный цветными линиями. Красные полосы, желтые, зеленые, даже черные. Алекс подумала, что, если знать значение этих цветов, можно заранее догадаться, куда тебя ведут и какой у тебя диагноз. Впрочем, не обязательно. Желтый, например, может привести тебя в «Макдоналдс». В больницах всегда полно «Макдоналдсов».

Когда она перекинула сумочку через плечо и вышла на улицу, у нее пискнул сотовый. Поступило текстовое сообщение от Джона Кайзера: «Я в Гэллмане, Миссисипи. Буду через 20 мин. До встречи». Значит, надо спешить. Уилл Килмер должен принести в отель незарегистрированное оружие. Алекс хотела спрятать его до приезда Кайзера. Теперь, когда ее отстранили, вряд ли ему понравится эта идея. Даже если он все поймет, она поставит его в глупое положение. Алекс увидела на стоянке свою машину и бросилась бежать.

Элдон Тарвер стоял у окна в комнате для отдыха медперсонала и наблюдал, как специальный агент Морс несется по парковочной площадке. Она бежала энергично и сосредоточенно, слегка наклонив голову, как настоящий спринтер, – не то что обычные бегуны-любители. Доктор следил за ее движениями, чувствуя, как его захлестывает блаженное ощущение триумфа.

– Она меня не узнала, – пробормотал Элдон. – Стояла в двух шагах… смотрела мне в лицо, слышала голос… и все-таки не узнала.

Удачно, что его рану скрывает борода.

– Вы со мной говорите? – спросила сидевшая сзади стажерка.

– Нет.

Девушка поерзала на диванчике. Наверное, его присутствие раздражало ее. Эта шлюшка, похоже, назначила тут свидание, чтобы трахнуться с каким-нибудь юнцом, а он нарушил их планы. В этот момент Элдон ощущал себя настолько неуязвимым, что ему захотелось запереть дверь, опрокинуть девчонку на стойку кухоньки и вдуть ей так, чтобы…