Наследие - Виталий Храмов

– Пора уносить ноги, – сказал Ястреб, стоящий рядом и, видимо, думающий о том же.

И они вместе развернулись на север.

– Прибыток! – взревел командир. – Сворачиваемся! Быстро! Слет! Мне надо знать, как близко к нам враг. Зуб! Самое время научить людей ехать верхом! Да, да, драгуны, будь они не ладны! И пора вспомнить старый обычай оруженосцев. За каждым воином закрепи по паре-тройке мальчишек. Пусть учатся быть воинами. Будем лепить воинов из того, что есть, раз мужчин не осталось. Распредели самострелы, сформируй новые расчеты. И… время! Время! На ходу будете все делать! И спать на ходу! У нас теперь просто некому обороняться. А тьму мы порядком разозлили!

С криком, суетой, с неизбежной бестолковостью пустых метаний сотни людей стали выстраиваться в поезд каравана.

Чтобы не терзать свое истрепанное тело и сознание напрасной злостью от вида подобной неорганизованности, командир и его неотступные спутники – Марк и Ястреб, все, что осталось от стражи командира, выехали севернее, на вершину ближайшего холма.

– Погодников не стало. Жаль. Ливень севернее сейчас был бы очень кстати, – сказал Ястреб.

– Марк, а почему ты не делал в бою те разрывы? Ну, как в тот раз. Когда ты делал какой-то разрыв внутри врагов, от чего они взрывались, – повернулся к Марку Белый.

– Делал, – покачал головой Марк, поджав губы, – вернее – пытался делать. Но для этого Плетения нужно время. Немного, но – все же. И сосредоточенность. Слишком много времени и внимания на одиночную цель. Слишком. Вы намного быстрее кромсали их. А когда появились достойные цели для этого Плетения, то оказалось, что создать Пустоту в теле Паладина Тьмы я не могу. Трижды пытался. И только один раз получилось – схлопнул мозги одному из них. Получилось создать Пустоту у него в голове. Но он в тот момент стоял неподвижно, отрубив ноги Нису. Зато у меня получилось вот что…

С рук Марка стекли два жгута полупрозрачного, слегка темноватого тумана, закрепившись в форме двух клинков.

– Доспехи Паладинов рассекал даже лучше, чем твой пламенный клинок, – горделиво возвестил Марк.

– А что это такое? – спросил заинтересованный Белый. Он впервые видел подобное. Это Ястреб уже видел. И эффективность этой магии имел возможность оценить.

– Сам не знаю, – пожал плечами Марк. Полосы туманных, непрозрачных клинков втянулись обратно в его ладони. – Получилось как-то. По наитию. Или – озарению. Не знаю.

На горизонте показалась пыль. Как грозовой фронт – по всему горизонту наступала тьма поднимаемой пыли.

– Сколько же их! – застонал командир.

– Где же мы их всех хоронить-то будем?! – простонал Ястреб, явно издеваясь над Белохвостом. – Не о том думаешь! Пошли, пожрем, пока Марк весь котел себе в рукав не захапал. Вот, уж верно тебя Дед «мойшей» называл.

– Чёй-то? – удивился Марк.

– Где мой меч, мойша? – крикнул Ястреб. – Мой! Изумрудный клинок! Дар Деда!

– Вообще-то это был фамильный клинок Дома Лебедя, – вставил реплику Белый.

– Мой! С боя взят. Дедом мне дарен! Он мне дорог, как память!

– А я при чем? Сам его Корню отдал. А что в бою добыто – свято! – Марк невозмутимо покачивается в седле, возвращая Ястребу его же слова.

– Не ври! Корня ЭТОТ забрал – с голыми руками! У тебя мой меч! – Ястреб попытался схватить Марка за плечо, но Марк отъехал подальше.

– Ты его в бою Корню подарил. Признав его Достойным! – косо смотря на Ястреба, сказал Марк.

– Не было такого! Я его во временное пользование передал! Вы что творите? Грабите, внаглую, среди белого дня! – возмутился Ястреб.

– У тебя – Вздох Дракона! Довольствуйся! – крикнул Марк. – Серый же не орет, что ты его ограбил? А Вздох – вообще – уникален, не то что обыденная полоска стали.

– Эй! Братья! – крикнул Белый, с огромными глазами смотря на эту неуместную перепалку. – Не о том думаете! Не о том говорите!

Ястреб махнул на него рукой, звякнув так и болтающимся сзади наплечником:

– А о чем? – спросил он. – Кричать: «Шеф, шеф, все пропало!» А? Или кричать от отчаяния? А? Что, эти полки тьмы для тебя – неожиданность?

– Нет, – помотал головой Белый.

– Ну, вот! – Ястреб торжественно вознес палец. – Значит – все по плану. Они – давят, мы – бежим. О чем говорить? Все кристально ясно. Скоро ЭТОТ начнет нам возвращать народ. Твоего погодника – одним из первых. Он вроде не сильно пострадал. Устроим им потоп небесный. Дойдем до твоего Дома, найдем его в крайнем отчаянии и неорганизованности. Будем героически метаться по твоим землям, пытаясь заставить людей защищать свои жизни и дома, срывая глотки и зарабатывая славу отморозков, больных на всю голову. Так? Так. Скучно, господа! Где мой меч, хомяк ты вороватый?!

Глаза Белого стали еще больше. В этом его стремительно догонял Марк. Белый закашлял, поперхнувшись. Кашлял он долго, захлебываясь. Наконец, справился с дыханием, бордовый от кашля, спросил:

– Может, предречешь, чем все кончится?

– Наши победят! – пожал плечами Ястреб. – Иначе и быть не может. А ты разве не помнишь иллюзии Алефа? Там всегда побеждают наши. А наши – те, которые побеждают.

– Но это не иллюзия! Это – жизнь! – возмутился Белый.

– Кто тебе такую чушь сказал? Не верь им. Брешут они! Ложки не существует! Вся наша жизнь – игра, и люди в ней – актеры!

– Тьфу, на тебя, трещотка-птица! – сплюнул Белый, но улыбнулся. – Работаем! Посмотрим, какой Цыпа провидец!

К вечеру этой сумасшедшей гонки на выживание Ронг замахал руками, привлекая к себе внимание, останавливаясь. Как и было уговорено, к нему сразу же устремилась командная тройка – Белый, Ястреб и Марк, за ними спешила, смешно прыгая на коне, Жалея, которую почти сразу обогнали более молодые сестры, которые лучше держались в седле.

Все сразу кинулись к появившимся из почти неразличимого преломления света – к Молоту и Шепоту.

Оба бойца выглядели целыми и невредимыми, но стояли с пустыми, остекленевшими глазами. Когда их стали трясти, очнулись, удивленно смотря вокруг. Как оказалось, для них была потеря сознания от боли или магии Вороних, и сразу – они себя осознали уже тут. Где были и что происходило с ними – они не ведали.

Ястреб покрутил Молота, вновь здорового и румяного, крепко сжал его в объятиях. Потом проверяли качество их излечения, сильно тиская, Белый и Марк. И лишь затем в зрачки и рот Молота и Шепота заглядывала Жалея.

Оба бойца при этом были переодеты. Не только в новую и чистую одежду, в целые и неплохие доспехи, но и в цвета и символы, подсмотренные Инквизитором: разные оттенки красного и черного, с белым крестом. Боевой молот кузнеца был не только отчищен от плоти врагов, но и починен, да еще и заговорен очень сильными, но настолько сложными заклинаниями, что их не признали ни Марк, ни Ронг, ни даже – Хранитель. А Воронихи вообще были слабы в теории боевой магии стихий, а особенно – в боевом аспекте Света Триединого.