Отрок московский - Владислав Русанов

– Кто его знает? Бог у них один, но похожий на идола. А еще они любят выдумывать разное оружие. Хлебом не корми. Хотя хлеба они и так не едят.

– А что ж они едят?

– Зерно выращивают, каши варят. Репу, редьку, плоды всякие. У них там тепло – по два урожая в год собирают. Но я про оружие речь вел…

– Ну давай, рассказывай.

– Придумывают разное оружие. Одних мечей разных у них не сосчитать сколько. Вилами, граблями дерутся. Но не так, как наши смерды, а по-настоящему, по-воински. Всяких протазанов и алебард, клевцов и топоров у них тоже немерено-несчитано. Кинжалы опять же. Учитель эти кинжалы… Они называются – теча. Учитель привез их оттуда. Жил в лесу, никого не трогал. На службу поступать ни к какому князю не захотел, ибо устал от сражений. Иногда брал учеников. Но при себе силой не удерживал, а позволял в мир выбираться, если желание такое придет. Вот так и я от него ушел.

– Захотелось мир посмотреть?

– Захотелось. А к тому же захотелось попытать свои силы против разных противников. И пользу Руси приносить.

– Это потому ты к ордынцам на службу пошел? Пользу Руси приносить?

– К ордынцам я уж после того пошел, как обидел меня Михайла Тверской. Сильно обидел. А у Ялвач-нойона… Я ж не скрываю, княже, той службы. Мне стыдиться нечего. Если бы не я баскаков водил, то какой-нибудь кровопийца, которому человека зарезать православного все равно, что чашку архи опрокинуть. Но и от Ялвача я ушел. Слишком меня его сыновья невзлюбили.

– А то ты их испугался…

– Не испугался. Я, с мечом ли в руках, с голыми ли руками, мало кого боюсь. Если бы кто из сыновей Ялвача меня на поединок вызвал, я бы его, как кутенка, придушил. А что бы мне нойон после сказал?

Витень только хохотнул, представив себе месть разгневанного татарского князька.

– А среди сынов Ялвач-нойона, – продолжал Федот, – есть один, самый заядлый. Младшенький, любимый. Улан-мэргеном его зовут. Он особо на меня взъелся. Пришлось убегать. Десяток нукуров со мной ушли, поверив мне, а не нойону. Вот, только трое остались.

– Дальше говори. Не пойму, к чему ты ведешь.

– Сейчас поясню все. У моего учителя был еще один ученик. Из молодых, да ранних. Он тайком сговорился с Улан-мэргеном – не знаю уж, где они познакомились, как повстречались, – и они убили учителя. Ограбили его. Украли кинжалы-теча.

– Значит, они здесь, – кивнул Витень, соображавший быстро, если возникала необходимость.

– Верно, княже. Оба здесь. Когда наше войско в посад входило, я видел троих отроков, проскакавших вдоль Полоти, прямо по льду. Один на рыжем аргамаке, а двое – на простых лошадках. Тогда они просто показались мне знакомыми, а только теперь понял почему.

– Это они? Я больше на коня смотрел, – вздохнул литвин. – Знатный конь. Наверняка украли. Откуда у них такой? И кто третий?

– И не сомневайся, княже, украли. Один из них – Улан-мэрген. Второй – Никита – ученик-предатель. Кто третий, не знаю наверняка, но догадываюсь – беглая княжна из Смоленска, Василиса Александровна.

Витень хмыкнул.

– Убили, украли, после вновь коня украли. Здесь опять убивали, верно я догадался?

– Верно, княже.

– Девицу прельстили. Что еще эти отроки содеяли?

– А того, что ты, княже, перечислил, мало?

– Не мало. Но что мне за дело до этих головников?

– Эти головники по твоей земле сейчас едут. Они Правды не блюдут, что хотят, то силой берут или подлостью. Кто должен защитить твоих подданных?

– Значит, я должен подданных защитить, а тебе, как я понял, отомстить хочется. И за учителя, и за обиды в Орде, так ведь?

– Не отомстить, а справедливость восстановить! – Федот повернулся впервые за время разговора, сверкнув глазами так, что у князя холодок пробежал меж лопаток.

– Хорошо, – поразмыслив мгновение-другое, согласился Витень. – Будет тебе справедливость. Догонишь головников, делай с ними, что хочешь, но конь будет мой. Подмогу я тебе дам. Хотя… Зачем тебе подмога?

– Подмоги мне не нужно. А своего человека дай. Чтобы мне препятствий не чинили на твоих землях.

– Дам.

Великий князь задумчиво посмотрел на полудень, где в густом ельнике скрылся прекрасный золотисто-рыжий жеребец.

Если бы человеческому взору было доступно пронзать пространство, подобно солнечному лучу, он увидел бы, как в двух верстах от Полоцка навстречу всадникам вышли три человека – один высокий, седобородый в долгополой епанче, а двое помоложе, крепкие и плечистые под стать друг дружке. Они обменялись парой-тройкой слов и дальше пошли вместе, поддерживая, судя по нахмуренным бровям, серьезный разговор.

Еще южнее, неподалеку от Слуцка, тверской боярин Семен Акинфович вел маленький отряд замученных дружинников. Даже пухлощекий Ваньша, друг Всемила, осунулся и вроде бы как исхудал. Пантелеймон, ссутулившись в седле черным вороном, угрюмо глядел между ушами коня. Он не мог понять, куда же подевался Кара-Кончар, обещавший разыскать его? Новостей накопилось очень много, а рассказать их и некому.

А на западе, миновав стоявший на крутом берегу Припяти Пинск, двигалась по дороге вереница всадников – московские дружинники под началом молодого боярина Емельяна Олексича. Уж они-то не сворачивали с пути, стремясь во Вроцлав, до которого оставались еще долгие версты и десяток разных княжеств, чьи правители мирились и ссорились, заключали договоры и нарушали их, воевали и мирно пировали. Но зато в Силезии они встретят рыцарей-храмовников и выполнят наконец-то княжеское поручение.

Май 2009 – декабрь 2010

Аверроэс, или Абу ал-Валид Мухаммад ибн Ахмад ибн Рушд (1126–1198 гг.), – знаменитый арабский философ. Перевел с сирийского и прокомментировал ряд сочинений Аристотеля. Также написал книгу по медицине «Colliget» (арабское «куллийят» – «система»), которая была переведена на латинский язык и несколько раз перепечатывалась. Многие его произведения были переведены на иврит.

Авиценна, или Абу Али Хусейн ибн Абдаллах Ибн Сина (980 – 1037 гг.), – знаменитый персидский философ и врач, представитель восточного аристотелизма. Был придворным врачом саманидских и даилемитских султанов, некоторое время был визирем в Хамадане. Всего написал более 450 трудов в 29 областях науки, из которых до нас дошли только 274.

Акинф Гаврилович Шуба (?) – московский боярин. Оскорбленный почетом, оказанным приезжему боярину, ушел на службу к Михаилу Тверскому и увел с собой 1300 человек слуг. Участвовал в походе Михаила Ярославича на Москву в 1308 году.

Александр Глебович (г. р. неизв. – 1313 г.) – князь смоленский с 1297 по 1313 год. Сын Глеба Ростиславича.

Александр Ярославич Невский (1221–1263 гг.) – князь новгородский, киевский, владимирский. Был сыном переяславльского князя. В 1228 году поселился в Новгороде, а в 1230 году стал князем новгородских земель. В 1236 году после отъезда Ярослава стал самостоятельно защищать земли от шведов, ливонцев, литовцев. В 1239 году Александр женился на дочке Брячислава Полоцкого Александре. В июле 1240 года победил шведов в знаменитой Невской битве, а в 1242 году – ливонских рыцарей в Ледовом побоище на Чудском озере. Александр был канонизирован Русской церковью в 1547 году.