Отрок московский - Владислав Русанов

Так, без боя, без сопротивления, великий князь литовский овладел одним из крупнейших соседних княжеств. И богатейших, что тоже очень важно.

На мосту через Полоть, под грудой тел он приказал сыскать Фридриха фон Штайна. Противник достойный, но, как и все крестоносцы, излишне самонадеянный. Годами Тевтонский Орден накапливал силы, захватывая все больше и больше земель в Померании, Латгалии, Восточной Пруссии, Ливонии. Разрозненным племенам, населявшим те края, трудно было противостоять несокрушимой военной мощи рыцарей. Не могли с ними справиться и мелкие князьки, предпочитая приносить вассальную присягу гроссмейстерам – будешь ограничен в свободе, зато спасешь жизнь и какую-то часть наследного удела. Долго и почти безнадежно бился с тевтонцами Владислав Локоток – князь Куявии и Добжыни, Великой Польши и Поморья. Только у поляков своих забот хватало – у них вечные свары между князьями, ни один король всем сразу угодить не может, а потому междоусобицы следуют за междоусобицами. И только он, Витень сын Будивида, умудряется дать немцам отпор. Но тевтонцы, по мере того как Орден становился сильнее и богаче, слишком сильно уверовали в собственное всемогущество. Однажды эта вера, не сомневался князь, сослужит им плохую службу. Лишь бы удалось хотя бы на время объединиться их восточным противникам.

Верхний замок тоже оказался очищенным от ливонцев без малейших усилий со стороны литовского войска. К тому времени, как Витень с ближайшими соратниками и малой дружиной поднялся на холм, там оставались лишь полочане и немного мертвых немцев. Все больше пешие кнехты, ибо рыцари и сержанты погибли с командором в последней безнадежной атаке.

И все же без загадок этот славный день не обошелся. У самого крыльца княжьего терема лежал на боку опрокинутый балок, из которого кто-то выпряг лошадей. Очень поспешно выпряг, разрезая постромки и супони. В двух шагах от повозки Витень увидел тела нескольких человек в одежде, сильно отличающейся от нарядов местных жителей. Да и с ливонцами или рижанами их не спутать. Короткополые зипуны, отделанные полосками из шкуры молодого барашка, лохматые шапки, украшенные перьями, кривые, словно у ордынцев, сабли. Мадьяры, как пить дать. Венгерские рыцари частенько наведывались в Литовское княжество, ища службы, приезжали и купцы. Да, наверняка, мадьяры – скуластые, чернявые. Один – знатного рода – убит саблей в висок, двое истекли кровью от колотых ран. Вот хороший повод поразмыслить. Похоже, что здесь нашло свой конец тайное посольство к ливонцам. Может, и к лучшему…

– Знать бы, кто они и зачем ехали? – задумчиво пробормотал князь, расправляя длинные, до ключиц, усы. – Ну, по крайней мере, куда ехали, понятно.

– Динабург? – подал голос новый советник Витеня.

Этот молодой воин появился несколько дней назад в стане литовского войска. Обезоружил вначале часовых, охранявших дальние подступы к княжескому шатру, потом раскидал, будто щенков, ближнюю охрану. Выскочивший в одном исподнем великий князь, выпучив глаза, наблюдал за нечеловечески быстрыми движениями, неимоверно точными ударами голой руки незнакомца, который так и не обнажил висящий за плечами прямой меч. В мыслях Витеня за несколько мгновений промелькнули все возможные враги – от гроссмейстера Тевтонского Ордена Зигфрида фон Фойхтвангена, давно отрастившего не зуб, а огромнейший клык против литвина, до родного брата Гедимина, который, как иногда казалось, алкал власти сверх всякой меры. Если это наемный убийца, то жизнь князя повисла на волоске.

Однако, к величайшему удивлению Витеня, странный гость, одолев в стремительной схватке всех дружинников, поклонился владыке Литвы в пояс. И попросил службы. Для себя и троих спутников – узкоглазых ордынцев, выглядевших как загнанные волки. Сказал, что премного наслышан о мудрости и доблести великого князя. Назвался русским именем – Федот, хотя татары обращались к нему по-своему – Кара-Кончар.

Здраво рассудив, что подсыл не стал бы навязываться в попутчики, а убрал князя немедленно, Витень согласился. И не пожалел. Его новый советник обладал недюжинными познаниями в воинском деле. Само собой, не в управлении сражением – тут, Федот и сам признавал, ему не хватало опыта, а в разведке, охране лагеря, поимке лазутчиков.

Князя не отпускало любопытство. Откуда такой боец к нему пожаловал? Чего ищет? Славы? Богатства? Может, отомстить кому хочет в Полоцке?

Дважды он спрашивал напрямую, но получал очень уклончивый ответ. Федот признался, что раньше служил и тверскому князю, Михайле Ярославичу, и Ялвач-нойону. Разочаровался и решил поменять князя.

Самолюбию Витеня польстило, что умелый и беспощадный боец выбрал именно его, а не, скажем, Юрия Московского или Александра Смоленского, не говоря уже о Гедимине, который наступал брату на пятки во всех славных делах.

– Ближе всего тут Динабург, – согласился князь. – А дальше мадьяры могли куда угодно отправиться. Скажем, через Кокенгаузен в Венден.

– Я осмотрел трупы, княже, – вдруг произнес Федот. Он бесстрастно смотрел вдаль, темная бородка обрисовывала суровое лицо, добавляя ему чеканности, как на монетах, где выбивают личины королей и императоров.

– Чьи?

– Всех мадьяр и нескольких немцев.

– И что? – удивился Витень. Ему самому и в голову бы не пришло разглядывать мертвецов. Ну не драгоценности же он на них искал, в конце концов…

– Раны маленькие, но глубокие. Как будто бронебойная стрела прошила.

– Ну и что? Может, и правда их стрелами положили?

– Откуда лучник должен стрелять, чтобы стрелу под мышку вогнать? Или как покойник перед смертью руки задирать должен был?

– Тогда что? Сулицей, снизу, без замаху…

– У сулицы наконечник не тот, плоский. А это узкий длинный клинок, между ребрами сбоку входит и до сердца достает. Я бы сказал – длинный кинжал.

– К чему ты клонишь, не пойму? – нахмурился литвин.

– Я знаю оружие, которое наносит такие раны.

– Ну и?.. – Князь дернул усом.

– Похоже оно на вилы, – все так же холодно, не отрывая взгляда от опушки дальнего леса за Двиной, проговорил Федот. – Если можешь себе представить, княже, вилы с короткой рукояткой, как у меча. И еще у них средний зуб длиннее боковых. Лезвие узкое, плоское и под конец сбегающее к острию, будто шило.

– Первый раз слышу о таком.

– Немудрено, княже. Таких клинков на Руси всего два. Они принадлежали моему учителю. Он в молодости отправился далеко на восход солнца с нукурами нойона Уриангадая. Они шли воевать в земле королевства Чинь. Или княжества, я не знаю наверняка.

– Я думал, это сказки. За тридевять морей, за тридесять земель…

– Как видишь, княже, не сказки. Морей по дороге, правда, меньше встречается, зато земель уж точно тридесять. Там живут люди, чем-то похожие на татар, но не кочевники. Они строят города, монастыри…

– А веры они какой?

– Не нашей, не православной.

– Язычники? – Витень скривился.