Твое злое великолепие - Кара А. Хэвен

и, не прерывая ласк, уложил ее на кровать, нависая сверху и вновь беря в плен глубокого поцелуя ее уста. Казалось, в этот момент все для них утратило значение, они хотели лишь чувствовать друг друга в этом жестоком, полном интриг, мире, где кровь льется реками, а лицемеры упиваются бедняками. Столь сладкое и в то же время горькое чувство переполняющейся пустоты, наконец, откинуто, позволив им стать новой твердой опорой друг для друга, что никогда не сломится и будет стоять до конца.

Столь невыразимое в словах чувство оживило Габриэля, и он начал еще более старательно ухаживать за Лилит.

Он протолкнул второй палец, чувствуя, как внутренние стенки плотно сжались вокруг него, от чего он не мог не вздохнуть из-за возбуждения, при этом нежно потирая чувствительное место, целуя уже покрасневшую от всего разврата шею Лилит. Покрасневшие щеки и губы стали похожи на спелую вишню и Габриэлю вновь захотелось укусить ее, чтобы еще раз ощутить приятное покалывание на языке от чужого дыхания и пьянящего аромата.

Лилит, уже полностью уставшая, не представляла, как именно сможет выдержать последующие еще больше изматывающие действия Габриэля. Она глубоко вдохнула, надеясь, что прохладный воздух освежит ее мысли, но, как и в прошлый раз в башне, все вновь вернулось к тому, что ее жажда похоти разрослась в невиданных масштабах. Лилит вновь хотела взять ситуацию в свои руки и наконец утолить желание тела, однако Габриэль делал все как можно медленнее, наслаждаясь каждым моментом и каждым смущенным выражением лица Лилит, которое теперь навеки запечатлено в его памяти. Сжав ее ладонь, он осторожно вставил третий палец, чувствуя, что более не может протолкнуться глубже и, нахмурившись, начал медленно растопыривать пальцы, дабы расширить немного проход, в который вскоре, он жестко ворвется.

— Хей, притормози немного! Ты все делаешь не так! — Лилит взвизгнула. От чего-то, сегодняшний секс казался слишком эмоциональным и интимным, вызывающий слишком много теплых ощущений и неизведанного удовольствия.

— Я же вижу, что тебе это нравится, — Габриэль зацепил зубами нижнюю губу девушки, легонько пососав ее, нежно отпуская.

— Тогда ты должен видеть и мое недовольное лицо? — саркастично сказала Лилит, резко сжимая губы, когда почувствовала внезапное движение пальцев внутри нее.

— Не понимаю, о чем ты. Я вижу в твоих глазах только утопающее в похоти желание обладать мной, чему я, конечно, очень рад. — мужчина рассмеялся, приближаясь к девушке и в безумном порыве целуя израненные губы. За этим легкомысленным поступком скрывались все те сложные эмоции, которые он не мог произнести вслух, ибо не обладал столь ярким красноречием, поэтому пытался показать все через действия, надеясь, что таким образом сможет достучаться до чужого сердца.

Еще с раннего детства он мало говорил, но много слушал, поэтому столь заевшаяся вещь, как молчаливое выполнение приказов стало чем-то обыденным. При короле Генрихе, его слова не принимали в расчет, заставляя следовать ранее заданному плану, даже полугодовая охота на монстров стало способом, с помощью которого Генрих пытался наладить контакт с владычицей Броал для собственных политических идей, но в итоге пришел к своему трагичному концу. Только Лилит решилась поменяться ролями, рассказав пьесу «Бедная красавица» и желая услышать его мнение на этот счет. Он должен признать, что в тот момент сильно волновался и не знал, куда себя деть и что говорить, даже ответив на вопрос девушки, он все еще не до конца убедился в правильности своего ответа, когда она внезапно сказала ему, что правильного ответа не было изначально… Возможно, именно тот момент стал переломным в его жизни, когда его привычный образ стал таять, как толстый лед под жарким солнцем.

— Черт, заткнись и действуй легче! — охрипший голос едва выговаривал внятные звуки, но в них чувствовалась твердость и жесткость. Глаза Лилит покраснели, но слез не было, что немного раздразнило Габриэля, заставив его хотеть еще немного поиздеваться над девушкой, как когда-то она издевалась над ним.

— Сладкая, я уже и так достаточно нежен. — мужчина медленно вытащил промокшие три пальца и удобно устроился между ее ног.

— Тц, — чтобы сохранить хоть какие-то остатки своего уважения, Лилит проигнорировала столь мерзкий флирт Габриэля, однако прежде чем она успела морально подготовится, в нее сразу вошли, не оставив иного выбора, кроме как негромко ахнуть, сжавшись в чужих объятьях.

Слыша собственный надрывной голос, девушка вначале ошеломленно застыла, а после нахмурилась, прожигая горящим взглядом Габриэля. За секунду, она по-кошачьи прищурилась и с милой улыбкой приблизилась к мужчине, обнимая его за шею, целуя область рядом с кадыком, прежде чем со всей силой укусить его, пытаясь таким образом преподать ему урок, что не стоит ее дразнить. Из-за баловства в роли святой, она уже привыкла к раскладу, что может поиздеваться над кем-то, но этот кто-то не может издеваться над ней.

Чувствуя слабую боль, Габриэль лишь весело хмыкнул и начал толкаться, сбивая с Лилит всю игривую спесь. Девушка невольно откинулась назад, царапая спину мужчину в попытках удержаться на месте, однако сильный натиск вновь откинул ее на мягкие покровы кровати, заставив съежится на промокшей от пота ткани.

— Что-то сейчас не слышатся твоего недовольства, я же хорошо выполняю все действия? — Габриэль, насмешливо улыбаясь, начал ускорять темп, ловя ртом тихие вздохи Лилит.

— Очень хорошо, настолько, что я даже не страшусь твоего убийства, — Лилит, несмотря на ужасные слова, сладко поцеловала чужие губы, обводя их языком в влажном узоре, — а я хорошо справилась? Хотя, учитывая, что у меня и до этого была практика, справилась я наверняка лучше тебя!

Любое упоминание Ацио могло разозлить девушку до обморока, даже если былые чувства уже остыли, однако сейчас ей больше хотелось довести этого мужчину до срыва крайне неблагоразумными высказываниями, чтобы почувствовать отнятую власть. Габриэль кристально чисто видел, к чему вела Лилит, поэтому лишь молча улыбнулся, начав более жестко врываться в ее тело. Лилит оцепенела, когда ее рот начали покидать уже не тихие стоны. Она схватилась за края кровати, выгибаясь всем телом навстречу движениям Габриэля, чувствуя себя полностью подавленной.

— Глупо так дерзко выставлять себя, будучи в таком невыгодном положении. — Габриэль припал к тонким губам девушки, страстно целуя и покусывая их до онемения.

— Попытаться стоило… — протараторила Лилит, когда выдалась едва уловимая возможность спокойно вздохнуть, но это мгновенье прошло слишком быстро и ее вновь поцеловали.

Влажные звуки развратно отталкивались эхом от стен комнаты. В этом полу мрачном месте, где два силуэта слились воедино, казалось, что любой прошедший невзначай человек мог услышать животную страсть, доносившуюся из-за дверей комнаты, в которой, упиваясь друг