Импровиз. Сердце менестреля - Владислав Русанов

Деррика накрыли крышкой. Старший могильщик медленно и печально ударил молотком по шляпке торчащего гвоздя. Реналла прижала к сухим глазам кружевной платочек.

Тук! Тук! Тук!

Молодой вдове казалось, что это не крышку гроба заколачивают, а распинают ее спокойную и благополучную жизнь. Что делать дальше? На какие средства существовать? Возможно, Дом Черного Единорога, которому присягал ее отец, назначит какое-то пособие? Ведь о жалованье капитана гвардии можно забыть. Или родители Деррика, так и не успевшие добраться на похороны сына, будут выплачивать содержание если не ей, то хотя бы своему внуку? Или ей придется ехать к отцу, в старенький замок с выщербленными стенами и протекающей крышей. Снова ежиться от сквозняков и бояться крыс в подвале? Слушать бесконечные обсуждения накосов и удоев? Это хуже смерти… Нельзя сказать, что ее жизнь в столице представляла собой непрерывную череду балов, приемов и всяких прочих увеселений, но возвращаться в провинциальное убожество так не хотелось…

Гроб с телом Деррика медленно погрузился в разверстую пасть могилы. Молчаливые работяги взяли в руки заступы. Реналла знала, что должна первой бросить горсть земли. На дрожащих ногах она прошла вперед, наклонилась, сжала пальцами несколько бурых липких комочков, напрягая все душевные силы, чтобы не передернуться от внезапно накатившего отвращения, и бросила землю в яму. Отошла, украдкой вытирая ладонь о подол платья.

Следом потянулись гвардейцы, служившие с праном Дерриком, дальние родственники, волею судьбы оказавшиеся в столице, просто знакомцы с женами и детьми. Кого-то из них Реналла видела мельком, с кем-то знакомилась, когда еще Деррика не обуяла всепоглощающая ревность. Но многие были совершенно незнакомыми. Возможно, на кладбище пришли посторонние люди. Только вот зачем? Денег здесь не раздают…

– Мои самые глубокие и искренние соболезнования, прана Реналла, – раздался у самого уха глубокий и спокойный голос.

Реналла вздрогнула и чуть не подпрыгнула.

– О, прошу простить, если я испугал вас… – учтиво поклонился невысокий круглолицый пран с белой, коротко подстриженной бородкой.

Одевался он в темно-вишневый дублет без герба, черные шоссы и сапоги с блестящими пряжками, но без шпор.

– Что вы, почтенный пран, – присела с поклоном Реналла. – Вы меня не напугали. Просто я издергалась вся. Сами понимаете… – Она понятия не имела, кто это, как себя с ним нужно вести, и поэтому на всякий случай в очередной раз прижала к глазам платочек, глубоко вздохнув.

– Еще раз выражаю свои соболезнования. Мне трудно даже представить, какие чувства должна испытывать молодая прана, потерявшая горячо любимого супруга, с которым они не прожили и полутора лет.

– Год и четыре месяца.

– Да, я именно об этом и говорю. Признаться честно, я не могу предположить, что пожелать вам. Пожелаю-ка я сил и твердости духа. Молитесь Вседержителю, и он укрепит вас, наставит на путь истинный. В свою очередь, я предлагаю вам свою помощь и поддержку, если таковая потребуется.

– Я очень благодарна, но… Прошу простить меня, благородный пран, но я не знаю ни вашего имени, ни вашего Дома.

– Гвен альт Раст из Дома Ониксового Змея. В Аркайле меня всякий знает.

– А я вот, так получилось, не знаю, – смущенно пожала плечами Реналла.

– Иногда мне кажется, что люди, которые близко знают меня, больше теряют, нежели приобретают, – покачал головой пран Гвен. – Поэтому я не буду навязываться вам в друзья. Но если вам станет в жизни трудно, просто пришлите мне записку, и я приду на помощь.

– Куда? Я не знаю, где вы живете.

– Отправьте любого из слуг в замок герцога, и пусть он скажет стражникам на входе всего два слова: «Бдительность и долг». Это девиз моего Дома.

– Вы живете в замке герцога?

– Большую часть времени, увы, да. У меня есть небольшой домик в южной части Аркайла, но так редко удается переночевать в нем… Так что в любое время дня и ночи шлите весточку на замковый холм. – Он еще раз поклонился, прикоснувшись двумя пальцами к шляпе. – На этом вынужден попрощаться, – глянул на Брина, сопящего на руках у хмурой няньки. – Какой чудесный малыш. Из него вырастет прекрасный воин и защитник отечества. – С этими словами Гвен альт Раст развернулся и ушел, легко затерявшись в толпе.

А Реналла осталась принимать соболезнования приятелей и знакомцев Деррика.

Люди говорили обычные в таких случаях слова, на втором десятке начало казаться, что они попросту вторят друг другу. Пара гвардейцев повторили предложение прана Гвена обращаться за помощью в любое время, но при этом так откровенно пялились на молодую вдову и так «строили глазки», что Реналле стало противно. С трудом дождавшись, когда же мимо нее пройдет последний соболезнующий, она в сопровождении няньки с Брином и пожилого управляющего отправилась к особняку с башенками на перекрестке улицы Победы при Вальде и улицы Единорога.

Через два квартала она увидела Жермину альт Террил, теребившую в руках платок. Несмотря на пять беременностей, вдова Коэла так и не располнела, оставаясь высокой и худой, напоминавшей серую цаплю не только телосложением, но и неуловимой манерой двигаться и склонять голову набок в разговоре. Дети, очевидно, ушли вперед с Регнаром. Маг-музыкант, хотя и оставался в сорок с лишним лет холостяком, любил возиться с ребятней.

– Прана Реналла… – произнесла Жермина, отводя взгляд.

– Слушаю вас, – ответила вдова капитана гвардии, жестом показывая няньке и управляющему, чтобы шли дальше.

– Прана Реналла… Я и моя семья очень благодарны вам за все, что вы для нас сделали…

– Полно, ничего я не сделала.

– Нет, сделали. Ваш супруг спас нас от наемных убийц. Вы приютили нас, когда у Коэла не было гроша ломаного за душой. Все это время мы чувствовали себя частью вашей семьи, прана Реналла. Ваша забота и доброта не имеет границ. Даже когда Коэл отплатил черной неблагодарностью, заколов на дуэли прана Деррика… Я надеюсь, вы не сомневаетесь, что это была честная дуэль? Есть свидетели!

– Ни мгновения не сомневалась в благородстве прана Коэла.

– Но ведь он убил…

– Я понимаю, что между мужчинами часто происходят ссоры. Иногда по пустякам. И они слишком часто хватаются за оружие, когда можно просто поговорить. Любая случайность могла привести к совершенно другому исходу. Дуэли уносят так много жизней…

Жермина выглядела слегка озадаченной.

– Очень благородно с вашей стороны, но все равно мы должны подыскать другое жилье. Я и мои дети очень-очень благодарны вам за предоставленный кров, но это неправильно, что мы живем…

– Ничего неправильного. Можете жить сколько захотите, но вы вольны уехать, когда сочтете нужным. Хотя ваше присутствие и присутствие ваших детей меня нисколько не стесняет.

– Со смертью Коэла мы лишились средств к существованию. Мы не хотим быть вам обузой. Полагаю, вы тоже будете испытывать определенные денежные затруднения.