Слепой. Лунное затмение - Андрей Воронин

Оборотень, уже не обращая внимания на девушку, рванулся на улицу. Ворота сошлись у него перед носом. Он не успел добежать всего пару шагов. Издевательски что-то щелкнуло внутри. Пнув от злости ровную стену идеально сошедшихся створок, Оборотень рванул обратно в дом.

На стене в цокольном этаже он обнаружил большой деревянный ящик размером примерно метр на метр. Разбив не раздумывая крышку, он обнаружил множество связок из множества больших и маленьких ключей. Какой из них имел отношение к воротам и куда его вставлять, предположить было практически невозможно. Он спешно сгрузил ключи в полиэтиленовый мешок, валявшийся неподалеку, и побежал обратно к воротам.

Надо было найти отверстие для ключа. По нему можно было бы прикинуть, какие ключи могут подходить, а какие точно нет. С одной стороны ворот ничего похожего на узел управления не было. Зато Оборотню повезло с другой стороны. Тут он нашел небольшую металлическую коробку с антенкой дистанционного управления. Не рассуждая о том, что хорошо, а что плохо, он достал из кармана брюк свой выкидной нож и сломал коробочку. К счастью, в воротах снова что-то щелкнуло и напряжение между створками исчезло. Когда парень чуть надавил, они открылись.

Его машина была разбита. Лобовое стекло с большего валялось мелкими осколками на передних сиденьях, немного — на земле. Все четыре колеса были спущены до ободов. Не осталось никаких шансов самостоятельно вывезти девушку, чтобы попытаться найти для нее помощь, не информируя милицию.

Оборотень достал мобильный телефон, набрал несколько цифр, назвал адрес.

— Приезжайте, пожалуйста, быстрее. Девушка может умереть от потери крови. У нее огнестрельное ранение в живот, — сухо сказал он. — Так получилось. Да, я знаю, что вы обязаны сообщить в милицию. Главное, приезжайте быстрее.

Лес был багровый. Сквозь голые ветки деревьев плыла красная луна. Оборотень иногда со злостью поднимал к ней голову. Ему хотелось выть, как зверь. В один какой-то миг, он даже не мог сказать, когда именно, все пошло наперекосяк. Подтаявший снег с черными налетами собравшейся за зиму грязи был кирпично-кровавого цвета, как застывшая кровь, да еще мокрые капельки искрились красным отраженным светом. Куртка и штаны парня были мокрые и холодные. Они были мокрые от крови Лены. Он не мог идти куда бы то ни было весь измазанный кровью. Надо было что-то придумать.

Лес расступился неожиданно. Деревья вдруг просто закончились. Невдалеке чернели скатные крыши маленького дачного участка. Огней в окнах нигде не было.

Оборотень взломал дверь в первом же доме. К его счастью, одежда в нем нашлась. Она была холодная, неприятная на ощупь и пахла затхлостью. Но она, по крайней мере, не была мокрой от чужой крови.

Пока парень переодевался, свет за окном снова стал белым. Снова воцарился контраст и как будто поднялись острые границы между добром и злом.

Чужая одежда согрелась на нем довольно быстро, поэтому идти стало легче. Минут через десять он услышал в стороне шум автотрассы и еще минут через пятнадцать вышел на дорогу, залитую желтым электрическим светом. Этот теплый свет после холодного лунного как будто делал весь мир теплее и уютнее.

Оборотень остановился на краю дороги и поднял руку, пытаясь привлечь внимание кого-либо из ночных водителей. Машин было мало, они пролетали мимо черными размазанными тенями. Возможно, водители, уставшие от постоянного ослепления встречными машинами, даже не успевали заметить маленькую темную фигурку на обочине. А может, просто не хотели терять в скорости, останавливаясь. А может, они не успевали сообразить, что вот только что кто-то попросил помощи. Оборотень вспомнил, что и до него самого идея подобрать попутчика доходила только тогда, когда он успевал отъехать довольно далеко от голосующего. И это даже днем, а что же говорить про ночное время?!

До Москвы было очень далеко. Собственно, в Москве ему делать уже нечего. Дорога в отряд теперь тоже закрыта. Тем более нечего думать и о том, чтобы заявиться к Игорю. Единственное, что у него пока еще было, — это квартира, снятая на некоторое время. Наверное, можно было бы еще какое-то время проработать в ЖЭСе, но тогда Столыпин его быстро найдет — это станет вопросом только нескольких дней. Оборотень подумал, что надо хотя бы все деньги с карточки снять. Конечно, это чистое воровство, но терять ему сейчас нечего, а продержаться какое-то время надо. Хотя бы для того, чтобы осознать, на каком он оказался свете. Ему нужна пауза. Ему нужны несколько дней тишины.

Ни одна машина так и не остановилась. Парень решил отсчитать еще десять и, если так и не повезет, отправиться в сторону столицы пешком.

Единственное, что теперь его согревало, — это надежда на то, что Лена выживет.

Когда он вернулся с улицы в дом, Лена была без сознания. Кровь все еще сочилась из большой раны на животе. Оборотень бегом поднялся наверх, сорвал с кровати простыню и, порвав ее в клочья, наделал повязок, чтобы остановить девушке кровь.

Она так и не приходила в сознание, но дышала. Тяжело, прерывисто. Устроив ее поудобнее, парень снова вышел на улицу, прошел на задний двор, откуда можно было по свету фар заранее увидеть приближение машины. Он с нетерпением ждал приезда «скорой помощи».

Когда врачи приехали, Оборотень, притаившись в темной тени, дождался, пока вынесли девушку. Увезли ее с сиреной. Это давало надежду на то, что девушку спасут.

Уже прошел час после того, как Оборотень вышел на трассу. Больше двух часов минуло с тех пор, как врачи увезли раненую Лену. Парень нырнул в карман и достал мобильный телефон. Позвонить сейчас в больницу значило сдать себя с потрохами. Ради чего же он тогда убежал с дачи? Конечно же, сейчас милицию больше всего интересует то, кто подстрелил молодую женщину. И первый подозреваемый, безусловно, тот, кто вызвал «скорую». По крайней мере, он — единственный свидетель. По звонку его вычислят. Впрочем, сообразил Оборотень, его номер уже зарегистрирован в «Скорой помощи», он же вызывал бригаду.

На луну наплыла большая туча. Стало очень темно. Парень нажал первую попавшуюся кнопку на телефоне, отчего зажегся экран. Покрутив аппарат в руке, он нажал вызов последнего набранного номера. Это был номер «Скорой помощи».

— Скажите, в какую больницу отвезли девушку с огнестрельным ранением? Я вызывал бригаду пару часов назад.

Женщина на том конце попросила чуть-чуть подождать и переключила его на кого-то другого. Новый собеседник потребовал Оборотня назвать его имя.

— Это не я стрелял. Мое имя вам ничем не поможет. А тот, кто стрелял, сразу смылся. Скажите, куда отвезли девушку? Я хочу знать, как она.

Женщина, вступившая в разговор второй, снова потребовала назвать его имя и рассказать, что произошло.

— Уважаемая, — ответил Оборотень, — когда девушка придет в себя, она вам сама все расскажет. Все, что решит нужным рассказать. Кстати, ее зовут Елена Парамонова. У нее есть брат, зовут его Владислав. Номер я не знаю. Скажите, куда вы ее отвезли? Я хочу знать, как она. Не молчите, я жду. Посмотрите, пожалуйста, сразу номер больницы, я позвоню.