Рокировка с прошлым - Александр Лобанов

– Эй! Ты что, сдурел? – послышался кашляющий крик у меня над головой. – Спускайся! Спускайся немедля! Хотя нет! Сиди там! Не двигайся, а то упадешь! Как ты туда вообще забрался?! Сейчас я позову всадников на пегасах на помощь!

– Вам тоже доброго дня, господин Тербий, – откликнулся я, мельком бросив взгляд на парящего руха.

– Господин Юрий? – Зрачки инженера полыхнули алым, концентрируясь на мне. – Извините… Не рассчитывал вас здесь увидеть. Когда я встретился сегодня с Реймом, он ожидал вас в почетном карауле на сцене.

– Обстоятельства изменились… Присаживайтесь. А то меня так и подмывает отдаться на волю ветров, с которыми играют ваши крылья, – похлопал я по брезенту воздушного шара. – Насколько вижу, вы очень взвинчены. Вам бы не помешала пара минут отдыха. Если не ошибаюсь, вы только что после болезни, здоровье стоит беречь.

Как ни странно, но неожиданная компания меня не раздражала. Судя по торчащим вразнобой перьям и всклокоченной шевелюре, руху было еще более паршиво, чем мне.

Неудивительно, даже в воздухе сегодня кипела жизнь. Воздушных шаров больше дюжины, самых жизнерадостных расцветок. Журналисты не упускали возможностей: в нескольких гондолах жужжали набирающие популярность синематографы. Хорошо еще, на праздник не пустили громады военных цеппелинов. Зато рухов и всадников на пегасах стаи.

– Благодарю за заботу, господин Юрий, но я не в состоянии усидеть!

При этом Тербий Вронский приземлился и принялся расхаживать по ткани рядом. Он явно жаждал поделиться наболевшим. Но, несмотря на протекцию временщиков и наше вполне теплое общение, он мне еще не доверял. При душевной болезни инженера это было неудивительно. Мне оставалось только молча сидеть и ждать… Это принесло плоды:

– Ваши сослуживцы окончательно свихнулись! Притащить на праздник Туманника! Это же надо додуматься! Понимаю, господин Юрий, вы с госпожой Лорн и Реймом придумали, как сдерживать его с помощью кристаллов блокировки, но подобное все равно крайне авантюрно! Методика не опробована! Если сбой? Там лишь шесть пространственников охраны! – Инженер в экспрессии размахивал руками и подергивал крыльями, а голос перекрывал завывания прохладного весеннего ветра.

– Вы не ошибаетесь? Насколько я вижу, только на сцене около дюжины…

– Что вы, господин Юрий! – в порыве чувств заклекотал рух. Причем один его зрачок смотрел на меня, а второй на сцену. – Монстр ожидает своего часа в клетке, обессиленный кристаллом блокировки времени, на грузовой автомашине в другой области парка. – Собеседник махнул на лесистую часть Императорских садов. На одной из полянок я действительно приметил автомашину и несколько человеческих фигурок. – Согласно плану мероприятия, Император должен произнести речь и закончить чем-то вроде «А совместной работе наших стран покоряются даже монстры из Ветвей…». К тому моменту пространственники подъедут к сцене, демонстрируя Туманника.

– Почему просто не устроить Пробой с клеткой на сцену?

– Еще одна блажь… на сей раз посла: «Праздник – место нейтралитета между Империей и Хроно. Потому мы должны быть на равных!» Площадь изолирована кристаллами блокировки пространства. В случае опасности ни переместиться, ни устроить Рокировку! Глупость! Я отказываюсь принимать ответственность за этот фарс! Утешает лишь, что в охране присутствует несколько Последних!

Я мог только поаплодировать послу. Разыграно как по нотам. Его жертва не сбежит. Однако для проформы решил уточнить:

– Вы сообщили о возможных проблемах охране праздника?

– Я сообщил всем, до кого смог добраться! Главе охраны временщиков и послу лично. Главе городовых. Его превосходительству Людору Рикману – главе пространственников. Главе охраны Императора. Последний, чтобы отделаться от меня, даже написал бумагу, мол, он ознакомлен со всеми моими претензиями и вообще, это праздник Императора, а поэтому ничего плохого не может случиться. Но ведь…

– Тогда смысл вам дальше дергаться? – с тихой злостью в голосе уточнил я. – Вы пытались. Честно пытались. Зачем дальше надрываться, если это никому не нужно? Может, наплевать? Наплевать абсолютно на всех? Вы не задумывались, возможно, наше сознание просто набор фрагментов памяти с опытом и знанием – шестеренок, попав в которые ситуация перемалывается, и получается заданный шаблоном мышления результат? Может, все предопределено заранее? Пусть творят что хотят, а мы полюбуемся отсюда!

Вся экспрессия инженера разом куда-то делась. Он развернулся ко мне и долгую минуту вглядывался в мое лицо. Я все так же смотрел на сцену.

– Господин Юрий, вам не кажется, что вы слишком много общаетесь с госпожой Лорн и Реймом?

Я передернул плечами. Рух, кивнув чему-то своему, обернулся к сцене и почти шепотом, очень проникновенно, размеренно заговорил:

– Я надеюсь, свобода воли существует. Мне хочется верить в творческое начало. В искру хаоса, живущую в разумных. В квантовую сущность сознания, основанную на свойствах неопределенности и вероятностного распределения состояний нервных импульсов в мозге.

Что бы ни значили эти слова, прозвучало внушительно и очень обнадеживающе. Я бы даже сказал, что понимаю: судьба – оправдание для тех, кто боится брать ответственность за собственные действия.

Какое-то время мы провели в тишине, глядя вниз. Конферансье с особым пафосом закончил речь. На сцену поднялись посол и Император со свитой. Почетный караул занял место по периметру сцены. Слово взял посол. Он оставался все таким же округлым, доброжелательным и в пенсне. От его слов толпа смеялась и ликовала.

Я перевел взгляд на Императора. Парень двадцати двух лет до времени восседал на переносном троне. За его спиной – не меньше полудюжины советников, разодетых, словно только что из Ветви. Сам же Император… в сравнении с Господином Ветви Войны Вне Времени откровенно проигрывал. Вычурный наряд хотя и подогнан идеально, но не способен скрыть избыточный вес. Волосы сальные. Лицо рябое, обрюзгшее и болезненно-бледное, как результат забора крови у главы Империи для серег пространственников. При этом он всем видом выражал презрение и пренебрежение к собравшимся. Наглядная пропаганда для сравнения времен мира и войны.

«Инфантильный мальчишка» – так его охарактеризовала Муня. Я не берусь судить, слишком много слухов ходит вокруг императорской персоны, притом большинство нелестные. К тому же, если я не ошибся в мотивах посла, то причины угрожающей молодому Императору опасности: сластолюбие, самолюбие, лень и еще множество нелестных качеств. Сам виноват!

Многие считают, что Феникс – воплощение внутреннего мира Императора. Фениксом нынешнего Двадцать первого главы Империи являлся кролик! Небольшой серый кролик с белой грудкой, восседавший на столике рядом с полной фруктов вазочкой и млевший от поглаживаний молодого Императора.

Хотя, возможно, на парня так сильно повлияло прошлое? Еще в детстве он чуть не погиб вместе с семьей. Болезнь, что не появлялась ни до, ни после, выкосила императорскую династию: Императора с женой, пятнадцатилетнюю дочь и годовалого наследника. Даже Последние в свое время разводили руками, не в состоянии помочь.