Меч ангелов - Яцек Пекара

Как автору, мне бы хотелось, чтобы Читатель собирал обрывки информации, разбросанные здесь и там, и сам делал определенные выводы. Весьма понравилось мне высказывание одного из участников интернет-дискуссии, который процитировал слова Мордимера из рассказа «Молот ведьм»: «я слуга Божий, молот ведьм и меч в руке Ангелов», весьма проницательно отметив, что следующий том должен называться «Меч Ангелов». Я намеренно оставляю часть вопросов открытыми, но заверяю Читателя, что объяснение их предусмотрено. Например, Читатель тома «Ловцы душ» между прочим узнает, кто таковы и как возникли вампиры и насколько важную роль они играют в судьбах мира.

Прошу также иметь в виду, что наррация от первого лица вызывает дополнительные последствия: герой при описании реальности может, например, ошибаться или специально обманывать. Это весьма хорошо видно, когда Мордимер вспоминает убитую им бандершу Лонну. Тогда он говорит: «В конце концов, предыдущая владелица этого веселого дома была обвинена в целом ряде грехов. И обвинение это удивительным образом совпало во времени с разрывом дружеских отношений, некогда соединявших ее с вашим нижайшим слугой. Конечно, это было всего лишь совпадение…» и «Прекрасно знала об этом Лонна, предшественница Тамилы – хотя, имея в виду достойные сожаления случаи, давно уже ни с кем не могла поделиться этим знанием».

Появятся ли в следующих томах персонажи, о которых мы уже знаем?

Многие из них еще сыграют свою – меньшую или большую – роль в жизни моего героя. Прежде всего, представитель Внутреннего Круга Инквизиториума, которого Мордимер Маддердин знает под именем Мариуса ван Бохенвальда. Кроме того, появится вампир-барон Хаустоффер, красотка-убийца Энья, колдунья Карла, демоница-искусительница Хагаф и даже обиженная Мордимером Лоретта Альциг (но она – лишь в пятом томе и лишь в эпизодическом фрагменте). Из героев данного тома важную роль сыграет еще актриса Илона Лойбе (также в пятом томе), напомнит о себе актер и драматург, мастер Хайнц Риттер. Мордимеру также придется столкнуться с братом-милостынником Маурицио Сфорца, которого он ранее победил и унизил. И конечно же, появятся привычные герои второго плана – Курнос, близнецы и Его Преосвященство епископ Хез-хезрона.

Не кажется ли тебе, что твои рассказы коротковаты, а развязка наступает слишком быстро?

Это обвинение, которое появлялось часто относительно сборников «Слуга Божий» и «Молот ведьм». Я воспринимаю его как комплимент, поскольку тамошние повести имели от 35 до 65 страниц нормальной машинописи (а в пересчете на книжные страницы и того больше) – то есть называть их короткими не стоило бы никоим образом.

Я обрадован тем фактом, что текст на несколько десятков страниц может показаться читателю слишком коротким – значит, чтение не было скучным. Это же, как мне кажется, самое важное предназначение литературы – не быть скучной. Что с того, дорогой автор, если ты, насыщая свое произведение отсылками к Платону, Ницше или Достоевскому, заставляешь при этом читателя зевать от скуки? Я – словно актер греческой драмы, который в конце спектакля, низко кланяясь публике, говорит: «Если я вас развлек, это для меня высшая награда, если же поразил – прошу прощения».

Но при этом мнение, что рассказы получаются слишком короткими, я принял довольно близко к сердцу. Именно отсюда берет свое начало стостраничный текст «Глупцы идут на небеса». Принимая во внимание «принцип Оккама», гласящий: «Не умножай сущности без меры» (и он совершенно прав!), относительно данного текста я мог бы сделать многое. Например, сумел бы сократить его таким образом, чтобы текст не утратил ничего относительно фабулы. Однако здесь я старался показать не только приключения главного героя, но и колорит окружающего мира.

Попробую показать свою мысль на примерах:

1. Разговор Мордимера и Риттера о роли искусства в жизни

Разве этот текст каким-либо образом продвигает вперед сюжет? Конечно же, нет! Он служит лишь тому, чтобы показать Читателю: в мире, где доминирует унифицированное мышление, рождаются новые идеи и люди, которые желают говорить о важных делах, а не только о том, чтобы развлекать публику. Диалог этот оказывается важен и в смысле проблемы цензуры, учитывая слова Мордимера: «Мы ваша публика. Поэтому старайтесь сначала удовлетворить нас – а там уж как-то оно да будет» и «Грязные кружки, старый кувшин, разбавленное пиво, беззубая служанка – пишите именно об этом. Смело, с открытым забралом, клеймя язвы нашего времени». Разве Читателю, который помнит еще коммунистическую власть, это кое-что не напоминает?

В то же время мастер Риттер – певец возвышенных идей и рупор артистической свободы – спокойно смотрит, как в его присутствии наказывают совершенно невинного старца. А циничный Мордимер Маддердин становится на сторону этого старика, хоть и обычным для себя неявным образом.

2. Встреча с картографом Инквизиториума

Снова – фрагмент, казалось бы, совершенно лишний с точки зрения сюжета этого конкретного текста. Однако он сообщает Читателю важную информацию. Во-первых, Инквизиториум прекрасно знает о географии известного мира. Во-вторых, Читатель узнает об экспедиции в Индию (организованной папой) и о тезисе о шарообразности Земли. В-третьих, наконец, мы узнаем о ереси, которая гласит, что Иисус Христос ушел в Китай и создал там новое Царство Иисусово.

3. Встреча с мытарем

Признаюсь: короткая и с точки зрения сюжета этого рассказа – избыточная. Требовалась мне для двух целей. Во-первых, должна была показать полноту власти администрации, представители которой знают все и обо всех. Во-вторых, сделать наглядным оппортунизм Мордимера, с помощью которого он завоевывает человеческую дружбу. Мордимера, который однажды скажет: «А когда встанут пред престолом Господа, то пусть Он в мудрости своей отсчитает им налог со всех человеческих обид, которые причинили», а в другой день, в компании мытаря, поднимает тост: «За налоги – высокие и вовремя собранные».

И, видя поведение героя в этих ситуациях, можно ли удивляться, что он свободно плавает в мутных водах созданного мною мира?

Вообще же я сравнил бы рассказываемую мной историю с сериалами наподобие «Баффи» или «Ангел». В них часто случается так, что в третьей серии на стену вешают ружье, которое выстреливает лишь в серии седьмой (если не в семидесятой!). Однако я хотел бы обозначить и еще один момент: Читатель, не обращающий внимания на подобные нюансы, не должен многое терять при прочтении.

Я всегда старался, чтобы каждый рассказ был отдельным, целостным. Однако Читатель, который пожелает перечитать тексты более внимательно и в очередности, определенной автором, получит возможность создать более глубокую картину мира. И также поверьте мне, что ничего в этих текстах не появляется случайно. Если в рассказе «Маскарад» инквизитор должен схлестнуться с происходящим из Персии демоном и при этом раскрывается представление о великом сокровище, что утаено в монастыре Амшилас, то эта тема появится в следующих томах и сыграет огромную роль.

Таковы преимущества построения целостного мира, в котором рассказы должны представлять собой целостность не только каждый по отдельности, но и быть фрагментами большей мозаики, которая постепенно открывается взору Читателя.