Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » По колено в крови. Откровения эсэсовца - Гюнтер Фляйшман

По колено в крови. Откровения эсэсовца - Гюнтер Фляйшман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 134
Перейти на страницу:

— Господи Иисусе! — прошипел Алум. — Нам отсюда не выбраться! Мы в ловушке!

Установленный в кузове грузовика пулемет несколько минут не давал нам головы поднять, поливая огнем парапет.

— Приподнять они его не могут, что ли? — недоумевал Дальке. — Чего они к этому парапету прицепились?

Повернув головы, мы посмотрели на края стен над собой. Несмотря на пулеметный огонь, ни один камень не вывалился.

— Они, наверное, задумали перерезать эту колокольню напополам, — предположил Дальке. — С DShK это особого труда не составит.

Пули русских отколупывали кусочки от камня, из которого была сложена колокольня, несколько пуль со звоном угодило в висевший над нами медный колокол.

Пока Дальке с Алумом обсуждали, как ответить русским, я вызвал командирский танк, в котором находился Гот, и доложил обстановку. Я объяснил генералу, что русские не дают нам вести наблюдение, и вновь запросил поддержку 8,8-см орудиями. Дескать, пусть стрельнут по домам чуть севернее колокольни. Один из офицеров-танкистов согласился с моими доводами и передал артиллеристам мою просьбу. Не прошло и нескольких минут, как артогнем 8,8-см пушек дома, откуда по нас вели огонь русские, потонули в дыму разрывов. Я осторожно выглянул из-за парапета. Из-за стоявших впритык домов крайне трудно было определиться в выборе целей. Такое положение, может, оказалось бы выгодным для снайпера, но не для корректировки направления огня. И я передал Готу, что, мол, ничего стратегически важного не замечаю. Генерал, как мне показалось, в нашей помощи уже не нуждался и сообщил о прорыве у перекрестков. Его танки входили в Боровики с юга, так что он велел нам уходить с колокольни. Связавшись с Дитцем, я получил от него подтверждение генеральского приказа.

Колокольню вовсю обстреливали из гранатометов, густой черный дым валил через дыру в крышке лаза. Дальке и Алум обменялись взглядами. Я понял, что, если деревянная лестница загорится, нам уже обычным путем отсюда не выбраться. Из близлежащих улиц к колокольне устремились наши солдаты. Разгорелась ожесточенная перестрелка, и уже скоро все дома вокруг были охвачены пламенем.

— Нужно выбираться отсюда, — поторопил нас Дальке. Тут один из наших «тигров» с номером 204, проехав

мимо колокольни, выкатился прямо на главную улицу, ведущую на восток. Танк резко затормозил, потом, неторопливо повернув башню в нашу сторону, открыл огонь по нам. Сквозь грохот разрывов до меня донеслись крики Дальке:

— Куда! Да ты что? Мы же свои! Свои!

Будто отсюда можно было докричаться до экипажа. Быстро переключив частотный канал своего «Петрикса», я заорал:

— Эй, вы, недоноски из 204-го танка! Вы что ослепли, выродки? На колокольне бойцы 5-го СС! Сию же минуту прекратить огонь!

Эта тирада была слышна во всех танках, включая и ко-мандирский, на котором передвигался Гот. «Тигр» под номером 204 тут же опустил орудие, а его башня повернулась в сторону. Башенный люк открылся, и машина поехала вдоль улицы.

Едва мы миновали опускную дверь, как угодили в дым. Переступив через тела Лихтеля и Райгера, мы стали спускаться. Где-то на последней трети пути лестница пылала — пришлось бежать к выходу через огонь. Обгоревшие, с подпаленным ресницами и бровями, но живые мы выскочили наружу и бросились со всех ног на восток. Я ощущал резь в глазах, исходил слезами и видел перед собой лишь неясные очертания бежавших Дальке и Алума. Я старался их нагнать, по получалось так, что фигуры обоих стремительно удалялись. Несколько секунд спустя до меня донесся гул двигателей танков и полугусеничных вездеходов. Наши! Из-за резкой боли я вынужден был зажмуриться, потом почувствовал, как чьи-то руки снимают у меня со спины «Петрике» и после этого усаживают меня на землю. Мне плеснули водой в лицо и стали втирать в глаза какую-то вонючую мазь, после забинтовали голову. И тут я подумал, что раз со мной так нянчатся, то явно не зря — я серьезно ранен.

— Не волнуйтесь, — успокоил меня военврач. — Сейчас необходимо дать мази как следует впитаться в кожу. Через 20 минут снимем повязку.

Сквозь бинты я мог различать лишь какие-то неясные тени, я уже не сомневался, что ослеп. Врач, покончив с процедурами, сказал:

— Пока посидите здесь, я через 20 минут вернусь и еще раз осмотрю вас.

Вокруг меня тихо разговаривали, и это действовало умиротворяюще. Но меня все равно не покидало чувство тревоги — мне казалось, что доктор обманывает меня. Кому-кому, а нам было хорошо известно, что тяжелораненым никогда не скажут, что с ними. Вдруг чей-то голос произнес у меня за спиной.

— Вот он!

Потом забухали сапоги, и я услышал голос Крендла.

— Бог ты мой, Кагер! Это ты? Черт! Ну и виду тебя! Больно? Что с тобой стряслось?

Я рассказал ему, как при штурме колокольни погибли Лихтель и Райгером, словом, обо всем, что с нами приключилось. Выслушав, мой друг помолчал, потом я спросил у него:

— Как вы? Что с Пфингстагом и Фендтом? Они хоть живы?

Крендл заверил меня, что их операция по отвлечению противника прошла успешно и что все живы.

— Райгер, Лёфлад и Лихтель. Кюндер прикончит нас за них.

Я понимал, что его слова хоть и звучат в данной ситуации довольно бестактно, но не был в на него обиде.

— Будем надеяться, что Кюндер на том свете, — произнес кто-то.

Не стану утверждать с уверенностью, но мне показалось, что это был Пфингстаг. Но никто и не подумал одернуть его за такие слова. Разумеется, подобные высказывания в адрес старшего офицера недопустимы, но Кюндер упёкся всем нам так, что все решили промолчать.

— Кагер, может, шоколаду хочешь? — непривычно-заботливо осведомился Алум.

От него слышать нечто подобное было просто дико — Алум был человеком суровым и весьма далеким от всякого рода сентиментальностей. Это вновь подтвердило мою мысль о том, что со мной дела обстоят куда серьезнее, чем я мог подумать. Наверное, я уже одной ногой в гробу, если уж Алум решил угостить меня шоколадкой, мелькнула жуткая догадка. А тут еще Дальке решил внести свою лепту:

— Тебе удобно? — спросил он.

Тут я перетрусил не на шутку. У меня ничего не болело, но я был наслышан, что раненые в первые минуты не ощущают боли из-за резкого выброса адреналина в кровь. Так что же произошло со мной? Может, я уже умирал, но просто не понимал этого. Да и как это понять? Я до сих пор сидел с забинтованными глазами, не имея возможности даже оглядеть себя. Но если у меня на теле раны, почему, в таком случае, врачи не занялись и ими? Может, они настолько опасны, что у докторов и руки опустились? Что они решили меня не мучить зря? Тут я услышал, как Крендл сообщил, что идет врач. Я обрадовался. Правда, тут же он огорошил меня еще одной новостью.

— Черт бы его побрал! Кюндер явился!

Доктор из санитарной роты вермахта снял повязку и пальцами поднял мне веки. Потом поднял вверх указательный палец и попросил глазами проследить за ним. Слава богу, я хоть и нечетко, но все же различал окружающую обстановку. Доктор успокоил меня, дескать, все это вызвано воздействием мази и скоро пройдет. Еще он спросил, не ощущаю ли я головную боль или головокружение. Поскольку мне довольно часто приходилось испытывать и то, и другое вследствие усталости, я сказал врачу, что чувствую себя вполне нормально.

1 ... 79 80 81 82 83 84 85 86 87 ... 134
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?