Книга чая. Магия, пропитанная ядом - Джуди И. Линн

– Мы благодарны за ваши советы. – В свою очередь, мужчина тоже встает, демонстрируя свое почтение.

Нам дают одежду, когда мы возвращаемся в другую комнату. Переодевшись за ширмой, мы сбрасываем платья придворной прислуги и вместо них надеваем солдатскую форму. Мне удается собрать небрежный пучок.

– Ваш спутница… – я слышу, как жена чиновника Цю разговаривает с Чжэнь. – Я уложила ее в кровать, пока вы разговаривали с почтенным астрологом. Хотите, чтобы мы позаботились и о ней тоже? Мы можем переодеть ее в нашу служанку. Она… не похоже, что бедняжка сможет справиться с поездкой.

Чжэнь туго затягивает волосы и берет шлем.

– Нет, – резко заявляет девушка. – Она пойдет с нами.

– Вы уверены, принцесса? – спрашивает чиновник Цю. – Вам нужно быстро преодолеть доки. Паром ждать не будет.

Чжэнь поворачивается к нему, ее глаза горят огнем:

– Она моя семья, и враги уже пытались навредить мне через нее. Однажды я уже пыталась отослать ее ради ее же безопасности, а она пересекла всю империю, чтобы меня спасти. Я больше никогда ее не оставлю.

Трудно спускаться с лестницы и одновременно поддерживать Руйи, но каким-то образом нам с Чжэнь удается удерживать ее между нами и усадить обратно в телегу. Я набрасываю на нее одеяло, пока Чжэнь готовит осла.

– Эй, ты там! – позади нас раздается хриплый голос.

Я быстро оборачиваюсь, чтобы убедиться, что Руйи надежно скрыта. Из освещенной чайной выходит мужчина. Солдат.

– Что ты делаешь с этой телегой?

Я выпаливаю первое, что приходит мне в голову:

– Беру еще один кувшин вина, как меня и просили.

Он хмурится.

– Вина?

Я вытаскиваю сзади один из тяжелых кувшинов, принимая вес на свои бедра.

– Да, нас послали с поручением, принести еще вина. Нужно только самое лучшее!

Надеюсь, кувшины из дворца не помечены особым образом, а иначе все пропало. Он все еще с подозрением смотрит на меня, проверяя этикетку, чтобы убедиться. Мои ноги дрожат, готовые в любой момент подвести меня.

– Ладно, – наконец ворчит он. Мужчина указывает на Чжэнь, которая склонила голову, спрятав лицо в тени. – Ты, там, возьми еще один. Постарайтесь, чтобы нашего почетного гостя обслужили должным образом.

– Кто приезжает? – шепотом спрашиваю я Чжэнь, которая рядом со мной несет кувшин, пока мы поднимаемся по ступеням.

Она качает головой и смотрит вперед.

– Я не знаю. Давай поставим их где-нибудь и улизнем.

Нас ведут через кухни, где мимо дымящихся бамбуковых пароварок туда-сюда снуют люди. Мужчина обеими руками умело подбрасывает овощи в воках, а рядом на корточках сидит мальчик, который подкидывает дрова в огонь.

Мы проходим через столовую. В главном помещении чайной толпятся десятки солдат, одни в черной одежде городской стражи, другие в коричневой армейской форме.

– Кому еще вина? – ревет солдат, который привел нас внутрь, и закидывает свои руки нам на плечи.

Солдаты ликуют. Вероятность того, что нам удастся незаметно ускользнуть, уменьшается с каждым шагом. У нас отбирают тяжелые кувшины и резво срывают с них печати. Вино разливают в круглые чаши, бо́льшая часть выливается через край. Где-то в комнате группа мужчин начинает хрипло горланить песню.

– Только скажите, и мы добудем еще! – Солдат, смеясь, отпускает нас. Он наклоняет чашу ко рту, вино стекает по его подбородку.

– Ваше здоровье! – они поднимают свои чаши, и, прежде чем мы успеваем возразить, нас усаживают на табуреты за стол. Мы с Чжэнь обмениваемся неловкими взглядами, но продолжаем подыгрывать им. Вино льется рекой, разговоры становятся громче, а шутки вульгарнее. Один из солдат рассказывает внимательной публике военные истории, а слева от нас вовсю идет застольная игра, которая включает в себя жестикулирование и сквернословие.

Я сохраняю фальшивую улыбку на лице, когда одним лишь уголком рта обращаюсь к Чжэнь:

– Что будем делать?

– Подыгрывай, – отвечает она, а затем берет со стола чашу и залпом осушает ее. Мужчина рядом с ней хохочет и хлопает ее по спине.

Городская охранница поднимает свою чашу вверх.

– Близятся перемены, друзья мои! Больше никаких патрулей. Отныне нет нужды гоняться за мелкими воришками. Скоро мы будем зарабатывать на достойную жизнь!

– Я выпью за это! – кричит ее спутник, и они выпивают еще вина.

Рядом пошатывается солдат, над его губами едва появилась щетина.

– Я еще сделаю себе имя! – Он стучит ногой по табурету. – Меня будут звать Завоевателем!

– Ты пьян в стельку, дурак ты эдакий! – Солдат с седой бородой хохочет, швыряя чашу ему в голову. Молодой солдат пригибается, и чаша попадает в человека позади него. Он поворачивается и смотрит на наш столик, который разражается громким смехом.

Я чувствую это раньше, чем замечаю внезапную перемену в воздухе.

Солдаты вокруг нас вытягиваются по стойке «смирно».

Чжэнь кладет руку мне на плечо, собираясь с силами.

– Нет, – шепчет она так близко, что я чувствую ее дыхание позади на своей шее.

Я поворачиваюсь и вижу человека с властным видом, который стоит у входа в чайную.

– Генерал! – выкрикивает кто-то, а остальные благоговейно подхватывают.

Мужчина входит так, будто толпа должна расступиться перед ним, словно он точно знает, что ему будут беспрекословно подчиняться.

Я с ужасом понимаю, кто это.

Изгнанный Принц. Генерал Кайлани.

Когда он поворачивает голову, я вижу черно-синий рисунок на его лице. В центре слово, которым именуют изгнанных. Татуировка задумана как наказание императора, чтобы все видели клеймо предателя. Генерал превратил ее в вызывающий узор, изгибающийся вокруг его бровей и под челюстью. У охранников, которые стоят рядом с ним, похожие татуировки, и они носят их с гордостью, удостоившись чести быть отмеченными так же, как и их генерал.

– Он узнает меня, – шепчет мне Чжэнь, хватая меня за руку, когда все начинают аплодировать и приветствовать новоприбывших. – Если он увидит меня, считай, я труп.

Мы поднимаемся с табуреток, чтобы примкнуть к остальным. Позади меня нет свободного прохода к кухням, и солдат слишком много, чтобы мы смогли ускользнуть.