Корпорация IMAGEN - Джейн Александер

Горячая струйка потекла по щеке. Она смахнула ее прочь. Провела руками по лицу. Села и вытянула ноги, освобождая место для кошки.

Пита попробовала поставить лапу на бедро Кэсси, потом вторую. Молча понюхала протянутую руку и осторожно ткнулась носом в высыхающую соль. Затем, на полпути к коленям, она осторожно присела.

Если вы можете ухаживать за растением, и через год оно все еще процветает, значит, вам пора ухаживать за животным.

Кэсси погладила кошку, и та не стала возражать. И это было уже кое-что. На данный момент совсем немалое кое-что.

Добраться до «Хорошего парка» без происшествий было маленьким триумфом. Стараясь сохранять равновесие, Кэсси избегала приближаться к самой воде, чтобы вдруг не принять нежелательную ванну. Вместо этого она ковыляла обходными путями и по велосипедным дорожкам.

В последнее время такая прогулка стала для нее обычным делом. Она проведет здесь все утро, а днем снова навестит Алана. Теперь, когда его перевели в NHS, стало легче. Здесь не было ни желто-солнечных стен, ни палат, ни комнат отдыха, оформленных в стиле кафе, но, несмотря на унылый декор, резкий свет потолочных ламп и полы, покрытые потрескавшимся линолеумом, казалось, что он выглядел немного счастливее. И чуть-чуть больше реагировал на окружающий мир. Во всяком случае, именно в это она предпочитала верить.

Кэсси не сводила глаз с детей, наводнявших игровые площадки парка, стараясь не отвлекаться на стаю собак, которые носились, ловили друг друга и, играючи, дрались друг с другом. Было бы неплохо завести компаньона, пока она ждала, условную Лею, которая сидела бы рядом с ней. В тот раз, проснувшись на следующее утро, она обнаружила, что кошка свернулась на подушке у ее головы. Пита постепенно дошла до того, что теперь полностью сидела на коленях у Кэсси и, прежде чем угнездиться, долго-долго запускала коготки в ноги. Но эта боль была удивительно приятной.

Если по прошествии двух лет растение и животное все еще здоровы… тогда вы готовы выстраивать отношения с людьми.

Это говорил ей Джейк, и она запомнила его слова. Еще один год – это, конечно, долгий срок.

На планшете она открыла сообщение, которое получила утром, когда насыпала Пите на завтрак сухой корм. И позволила себе чуть заметно натянуто улыбнуться, прочитав его в пятидесятый раз: «От „Надежных Финансовых Решений“. Ваш долг погашен. Чтобы занять деньги быстро, звоните прямо сейчас. Кредиты обрабатываются круглосуточно».

Она исправила свою самую большую ошибку: Финну и Элле теперь ничего не угрожало. Если ей не удастся исправить другие ошибки, этой будет достаточно. И все же она приходила сюда в надежде на большее. Можно сказать, что она пыталась ускорить процесс примирения или что она реалистка. Скорее всего, потребуется год, двенадцать месяцев спокойной настойчивости, чтобы сестра поняла, что теперь все по-другому.

И ведь так и есть. Весь мир теперь другой, потому что мир – это все то, что есть. Весь мир – это то, что перед ней, над ней и под ней. Трава и земля под кроссовками, ветер, бросающий волосы на глаза. Никаких водопадов. Никаких счастливых концов. Никакого Алана, каким он был раньше. Только в том виде, в каком он есть сейчас, в своей больничной палате.

Игривый терьер промчался по траве, вскочил на задние лапы и коснулся передними грязными лапами ее джинсов.

– Ах ты! – Она потрепала его за уши и рассмеялась, когда, перед тем как снова убежать, он быстро лизнул ее руку длинным влажным языком.

Жаль Пита – не собака, тогда ее ожидание было бы не таким одиноким. Но каким-то странным образом она чувствовала, что у нее все равно была компания. Потому что она все еще находилась в состоянии подключения. Не через Игру Воображения, но как-то по-другому. Просто, когда ветер касался ее кожи. Когда она протягивала ладони к потрескавшемуся дереву скамейки. И хотя она не хотела признаваться себе в этом, возможно, именно Льюис показал ей, что она может подключаться к другому человеку, к кому-то, кто не был Аланом. Просто ей нужно научиться делать это без помощи Игры. И нужно научиться делать это в одиночку.

Она сидела посреди радостного шума, исходящего от детских площадок, где дети карабкались, раскачивались и бегали, вплетаясь в яркий беспорядочный узор розовых, красных и синих цветов. Если она будет продолжать наблюдать за этим узором, то в конце концов увидит их – Эллу и Финна. И на этот раз обязательно подойдет к ним в очереди за мороженым.

Племянница не бросится к ней в объятия. Племянник не станет с широко распахнутыми глазами расспрашивать ее о битве. На лице сестры не появится улыбка. Мэг по-прежнему будет сердиться; дети будут озадачены, смущены, а может, даже напуганы. И все-таки со временем, возможно, они позволят ей купить им всем мороженое. И шоколад у нее во рту, гладкий и сладкий, растает.

Я благодарна за финансирование, предоставленное компанией Creative Scotland, а также за время и пространство, предоставленные Международным ретритом для писателей Hawthornden. Докторантура Университета Нортумбрии также помогла мне более глубоко изучить некоторые из идей, изложенных в этой книге.

Строки из «Записки к трудному» воспроизводятся с любезного разрешения Розалинды Мудалиар, поместье У. С. Грэма; благодарю также Тони Великову и Библиотеку шотландской поэзии за их помощь в этом.

Особая благодарность Викси Адамс и Хелен Седжвик за неоценимые советы и поддержку, Франческе Дэвис, Джульетте Махони и всем сотрудникам Lutyens & Rubinstein, а также команде Allison & Busby, без которых этой книги не было бы, и Эйдану за то, что он взаимодействовал со мной в моей Игре Воображения.