Корпорация IMAGEN - Джейн Александер

Все факторы присутствовали. Оба заядлые пользователи, значит, его сеть должна быть так же развита, как и ее. Расстояние и сон: они спали в одной постели в ту первую ночь, когда она осталась у него, лежали бок о бок, во время сна их сознания не могли блокировать связь.

И конечно, эмоциональный подъем. Горе, печаль, безнадежность. Но с ним она чувствовала по-другому. Возможно, их связывала потребность в утешении. И пока она охраняла от Льюиса свое прошлое, а он продавал ее будущее, их сети делали более доброе настоящее. Такое нежное. Такое близкое к исцеляющему.

Даже сейчас она чувствовала какую-то теплоту, которая смягчала враждебность по отношению к нему. Эта мягкость могла быть проявлением слабости, но могла оказаться и полезной. Если она позволит ей взять верх, наверное, получится убедить Льюиса, что она все еще верит в него.

– Ты такой милый и теплый, а там так холодно.

Он крепче прижал ее к себе:

– Тогда перестань убегать.

– Хорошо. Отличная идея. Постараюсь. – Она отстранилась, совсем чуть-чуть. Готовая принять то, что последует дальше. Пусть связывается с Освальдом, сообщает в IMAGEN о ее возвращении. Только быстро, чтобы она больше не думала об этом. – Возвращайся в постель. Еще очень рано.

Но Льюис не воспользовался предоставленным шансом.

– Только если ты так хочешь, – ответил он. – Ты устала?

«Да», – отозвалась та самая ее мягкость. Да, устала; да, могу разрешить себе тепло его постели, так, чтобы прижаться спиной к его груди, а его колени упирались бы в мои ноги.

– Нет, – сказала она вслух. – Я не устала.

– Если честно, я тоже. – Он разомкнул объятия. – Позавтракаем пораньше?

Он пошел впереди нее в кухню, щелкнул выключателем… и, когда из темноты возник коридор, она увидела велосипед.

Велосипед его подруги.

Значит, она все-таки была настоящей. Настоящей умершей девушкой. Похоже, Льюис прочесал все магазины велосипедов в городе. И выкупил его за гораздо большую сумму, чем та, за которую она его продала. И конечно же, он не мог не спросить у владельца магазина, как выглядел человек, продавший велосипед.

Льюис знал, что она сделала.

От стыда пол превратился в болото. И она потрясла головой, не желая, чтобы ее затянуло. Взгляд скользнул мимо велосипеда, и она сделала вид, что ничего не заметила. Раз он не сказал про велосипед, то и она тоже не будет.

На кухне она сидела в ярком свете лампы, а он наполнял чайник, собирал кружки, заваривал чай. Она терла лоб, пытаясь избавиться от пронзительно резкого жужжания в голове.

– Они приходили за мной?

Он преувеличенно зевнул, пытаясь выиграть время, чтобы успеть придумать правдоподобную историю.

– Да, вчера. Молодой парень в костюме и женщина в возрасте. – Чайник со щелчком выключился, и Льюис, налив немного воды в заварочный чайник, ополоснул его, согревая. – Сказал, что не знаю, куда ты ушла.

– И их устроил такой ответ?

– По-моему, они не особо обрадовались, но что поделаешь?..

Поставив заварочный чайник на стол, он сел напротив нее. Протянул руку через стол и переплел свои пальцы с ее. Его глаза покраснели, белки стали розовыми. Похоже, что за все время ее отсутствия он почти не спал.

– Я рад, что ты вернулась. И с тобой все в порядке.

Его слова прозвучали искренне. Еще бы не рад! Какую бы сделку он ни заключил с IMAGEN, теперь она снова в силе, пока Кэсси здесь и верила всему, что он говорил.

Его темные волосы сбились набок, напоминая, как он недавно лежал на подушке. Ей хотелось протянуть руку, позлить его, поправляя ему волосы, хотелось выплеснуть ему в лицо чай, накричать на него, поинтересоваться, как он мог поступить так с ней и продолжает поступать сейчас, – сидеть, держа ее руку в своей, и лгать, лгать, лгать. Молча, она маленькими глотками отхлебывала из кружки чай. Ждала, что он выйдет из комнаты, отправит сообщение или шепотом скажет по телефону: «Она вернулась, приезжайте и забирайте ее, пока снова не сбежала…» Но он никуда не отходил от нее. Просто сидел напротив, и от его кожи волнами исходило тепло. Почему он не докладывал о ней? Может, этот последний момент предательства оказался тяжелее, чем он ожидал. Вот что ей сейчас нужно меньше всего, так это чтобы его совесть била ключом. Что там происходило за этим гладким лицом? Какие чувства бурлили у него под кожей, такие же, как у нее?

– Слушай, хочу кое-что сказать тебе. Вернее, спросить.

Он едва заметно насторожился. Медленно поднес кружку к губам и сделал большой глоток.

– Ладно, конечно…

– Я не из тех, кто любит говорить о чувствах. И ты, наверное, уже понял это.

По его лицу пробежала тень улыбки.

– Есть такое.

– Но когда IMAGEN вернется за мной, – а они вернутся, – я не знаю, что будет дальше. Поэтому я бы хотела сказать это сейчас. С тех пор, как мы встретились, я чувствую настоящую связь. Как будто мы сразу стали очень близки. Будто мы очень похожи, будто я встретила человека, кто… отзеркаливает меня. Будто ты понимаешь меня. – Она пристально посмотрела на него, заметив, что его щеки покрылись легким румянцем. – Так только у меня? Мое воображение разыгралось?

Впервые за это утро Льюис опустил глаза. Посмотрел на стол, потом снова поднял взгляд.

– Нет, я тоже почувствовал это. Все, как ты описала.

Ей хотелось верить ему. Хотелось не сомневаться, что он тоже ощутил эту связь. В общем-то, это не должно иметь значения… но имело. Да, имело.

– Я когда-нибудь снилась тебе?

Он заморгал.

– Наверное… да. – Он постучал указательным пальцем раз-другой по кружке, которую держал. Может, просто нервничал. Любой занервничает от такого разговора. Беда в том, что, если он лгал с тех пор, как они встретились, она и понятия не имела, как он выглядел, когда говорит правду.

– Когда? – спросила она. – Когда я появилась в твоих снах в первый раз?

– Наверное… в первую ночь, когда ты осталась у меня. – Он кивнул, всего один раз, словно соглашаясь с самим собой. – Да. Именно. Тогда ты и приснилась мне. – Взгляд его темных глаз оставался непроницаемым. – Я запомнил, потому что это был хороший сон.

Кэсси почувствовала своего рода облегчение. Возможно, он по-прежнему лгал ей, но его слова заставили ее утвердиться в мысли, что не такая уж она идиотка, чтобы просто доверять ему. Потому что все это имело смысл: время, сны, быстрота, с которой она почувствовала себя с ним как дома. И значит, ее чувства к нему – не более чем химическое состояние, причем аддиктивное, созданное гормонами и нервными механизмами. В определенном смысле, как IMAGEN использовала его, чтобы добраться до нее, их биомолекулярные сети делали то же самое.

Она не несла ответственность за свои чувства. Не несла ответственность за то, что влюбилась в него. Ничто из этого не являлось правдой.