Кудеяр. Аленький цветочек - Феликс Разумовский

– Документы!

Увы, ни охотничьих билетов, ни разрешений на огнестрельноеоружие, ни подавно лицензий на отстрел кого бы то ни было у братьев неоказалось. Зато во всей красе обрисовался языковой барьер:

– Экспедишен, – выдавали они, косясь на калибр7,62, наведённый на них недрогнувшими руками. – Водка выпивайт… русскибледиш… Союз-Аполло, лайка, перестройка…

– Матка, яйки, млеко, сало, – фыркнул рослыйстарик. Знаем, мол. Слышали неоднократно.

– Экспедишен, значит? – Низенький нехорошоприщурил и без того маленькие, утонувшие в морщинах глаза – и жестом показал,чтобы нарушители разоружались. – Скидай стволы, говорю!

А чтобы было понятней, не целясь пальнул от бедра из своего«Тигра». И пуля прошла у вздрогнувшего Хулио по волосам.

– Живо у меня, однако!

– Давай, давай. – Его могучий напарник мягкосместился левее, спокойный взгляд был всё так же пристален и внимателен. –А то будет вам Пёрл Харбор.

Братья Хулио и Бенджамин были людьми многоопытными. Ониоценили ситуацию сразу и безошибочно. И, решив попусту не геройствовать, положилина землю свои помповые ружья, отстегнули ножны с боевыми тесаками – и покоманде «гнома», подкреплённой ещё одним далеко не холостым выстрелом,немедленно ретировались.

Куда глаза глядят.

Во всю прыть мускулистых тренированных ног.

Когда стало нечем дышать, они перешли на шаг и началиоглядываться, соображая, куда занесла их нелёгкая. Скоро выяснилось, чтонелёгкая занесла их в узкое ущелье, стиснутое с обеих сторон отвесными скалами.Сюда никогда не заглядывало солнце, и на дне лежал снег. Талые ручейки бесшумнозмеились между валунами. Было сумрачно, прохладно и тихо. Неестественно тихо…

– What fucking hell might this be?..[115]– Брат Хулио зябко поёжился, невольно понижая голос, брат Бенджамин согласнокивнул. Ещё несколько шагов… И тут их глазам предстала огромная колонна,вырезанная из жёлто-белого камня и очень напоминавшая гигантскую свечу. Рядомлежал массивный обломок скалы, судя по всему – жертвенник. Oh, thoseRussians!.. В этой кошмарной стране водились не только старики со снайперскимивинтовками, здесь, по-видимому, ещё и язычество вовсю процветало. С кровавымичеловеческими жертвоприношениями…

Закалённая психика сработала моментально: мускулистые ногиопять понесли братьев по необъятным просторам Кольского полуострова. Пока неостановились на берегу маленького горного озера. Это было на редкость унылоеместо, просто-таки лунный цирк в миниатюре. Камни, камни, камни, ничего, кромекамней.

– Frankly speaking, brother, I’m a bit down,[116] – честно признался брат Бенджамин. Брат Хулио согласнокивнул и крепко потёр коротко стриженную макушку. Эта привычка появилась у негосовсем недавно. После того, как в четверти дюйма от черепа просвистели двепули.

Чтобы поправить настроение, братья выпили коньяку, закусилишоколадом из НЗ и решили связаться с базой. Fucking hell! Чёртовы рации неработали. То есть работали, но из них слышался только писк и треск. С горябратья ополовинили фляги и собрались возвращаться домой. Но и с этим вышли непредвиденныезатруднения – компас определённо взбесился, стрелка, не останавливаясь,вертелась на оси.

Приборчик спутниковой навигации они с собой не захватили. Нобыло очень похоже, что и он здесь показывал бы какую-нибудь чушь.

– Goddam.[117] – Братья двинулисьдальше, решив полагаться на интуицию. Вскоре она привела их к огромномупирамидальному камню, сплошь покрытому плотной коростой разноцветныхлишайников.

– I’m absolutely fed up with all this fucking hunting,[118] – сказал брат Хулио, и было решено устроить у подножияменгира[119] большой основательный привал. Добили спиртное,доели НЗ… И по специально отработанной методике погрузились в сон. Внаставлениях было обещано – мгновенный и без сновидений…

…Как бы не так. Бедных братьев сразу принялись мучитьужасные кошмары. Привиделось такое, что врагу не пожелаешь. Хотя, впрочем, этоуж в меру личной духовной продвинутости.

– Oh no, no, no!..[120] – Проснувшисьчерез считанные минуты, брат Хулио вскочил как подброшенный и испытал явноеоблегчение, убедившись, что привидевшееся не было явью. Его зримо трясло. Какойуж тут отдых!

– Oh no, have mercy, not this!..[121]– Брат Бенджамин пробудился рыдая, точно первоклассник, которого привели науколы.

Отдышавшись, они стали сравнивать пережитое. Обоих, каквыяснилось, посетил сходный кошмар. Нечто жутко-извращённое на тему кастрации.

В молчании попили высококалорийной тонизирующей жидкости имрачно отправились дальше. Куда? Спросите что полегче. Даже солнце здесь былокакое-то неправильное и нипочём не желало указывать братьям дорогу. Очень скоровыживание сделалось попросту невозможно. Костер упрямо потухал, а если и горел,то на нём ни в какую не закипала вода, всюду слышались призрачные голоса, а накраю зрения мерещилось такое, что куда там привычным «ужастикам» с ихбеленькими-пушистыми киношными монстрами. Хорошо ещё брат Хулио вовремявспомнил о своём католическом происхождении, сотворил очень искреннюю молитву,и Создатель откликнулся. Присев по нужде, Хулио заметил остатки чьего-топикника. У тропинки валялся недоеденный харч и к тому же, о новое чудо! –свой, привычный, американский. Наверное, благодарственная молитва брата Хулиовышла не такой горячей, как та первая, ибо почти сразу после негаданной трапезынебо затянули тучи, задул ветер и хлынул дождь, вскоре превратившийся вотчаянный ливень. Положение вымокших, с подведёнными животами добытчиковсделалось уже вовсе плачевным… как вдруг брат Бенджамин разглядел сквозьхлещущую водяную стену красные сполохи огней.

Из последних сил, спотыкаясь, охотники пошагали на свет… ивот, о радость! – знакомые лица, милый сердцу берег озера… и разноцветныеамериканские палатки. Ноmе, sweet home![122] Скорее нажратьсядо отвалу русской гречки – и спать, спать, спать… Только на сей раз безо всякихрасслабляющих методик!!!