За пригоршню чар - Ким Харрисон

Мой амулет в виде молнии шелестел по желтеющим страницам,которые я листала в поисках чего-нибудь знакомого. Оглавления не было, и потомуудовлетворить мое любопытство было трудно. Большой Ал с помощью демонской магиимог принимать вид людей, которых никогда не видел, собирая их внешность и голосиз воспоминаний — как я собираю в саду цветы для букета. Я не собираласьсвивать для маскировки демонское проклятие, если можно использовать незаконные,но белые чары земли, но сравнение одного и другого давало мне понимание, кактри существующие ветви магии подпитываются силой друг друга.

Мое внимание привлекло латинское слово для копирования, и янаклонилась ближе — ноги заныли от напряжения. Надо бы вылезти да побегать, ато окостеневаю. Я медленно разобрала рецепт и решила, что слово вернеепереводить как перенос, а не копирование. Тут есть разница: это заклятие непридавало одному лицу внешность другого, а переносило способности однойличности на другую. У меня отвисла челюсть: вот почему Ал не только превратилсяв Айви, но и обрел способности вампира!

Подняв брови, я задумалась, от кого же Ал получил вампирскиеспособности. От Пискари в обмен на услугу? От какого-нибудь слуги-вампира вбезвременье? Кери наверняка знает.

Бросив взгляд на сумку, я ощутила, как частит у меня пульсот мчащихся мыслей. Невозможно сделать дубликат Фокуса, не давая заказахудожнику, который провозится целую вечность и потом его надо будет чаровать,чтобы забыл… но вот если перенести силу Фокуса на новый предмет…

— Демонское проклятие, Рэйчел, — шепотом сказала ясебе. — Хорошие девочки о таком даже не думают!

Открылась и закрылась дверь мотеля, я слегка насторожилась.Шагов я не слышала. Выругав себя, что не сделала этого раньше, я зачерпнула излинии.

Rhombus! — шепнула я, наученная не одним тяжелым урокомставить круг в один миг. Защекотало протекающее через меня безвременье, телобудто наполнилось гулом. Интересно, что здесь у линии был другой «вкус», почтиэлектрический. Наверное, все дело в почвенных водах.

Ух ты! — тихо сказал голос Дженкса. — Когда онахочет быть одна, то сомнений в этом не остается, правда?

В ответ что-то тоненько прощебетали, и я скинула книгу сколен, высунулась из-за занавески.

— Дженкс! — я постучала в окно, а потом сунулаключ в замок зажигания и опустила стекло. — Что стряслось?

Высокий пикси, открывавший «корвет» Кистена, повернулся,прищурился, улыбаясь, и пошел ко мне через парковку — два амулета на шее икрасная бейсболка на голове. Один амулет отбивал запахи, второй, который гдехочешь можно купить, делал его волосы черными. Не очень это много, но вполнегодится. Он дошел до черного тумана разделяющего нас безвременья, и я убралакруг. Пульс на миг зачастил при всплеске силы в момент отключения от линии.

— Мне еще зубные щетки нужны, — сказал он, подходяближе. — И помадки купить хорошо бы.

Встав коленями на сиденье, я положила скрещенные руки нараму окна. Зубные щетки? У него уже шесть штук открытых в ванной на полочке.

— Ты знаешь, их можно и не одноразовоиспользовать, — сказала я, и его передернуло.

Нет уж, спасибо. Кроме того, хочу Джакса забрать на урок поработе при низких температурах, так что Айви сможет крепко выдать нашемудолбодятлу, если он захочет и дальше на нее катить бочку.

Здрасти, миз Морган! — прозвенел голосок. У Дженкса намакушке приподнялась кепка, и оттуда выглянул Джакс.

Я невольно улыбнулась:

Привет, Джакс. Прикрой папочке спину, ладно?

Это уж не сомневайтесь.

В глазах Дженкса заискрилась гордость:

Джакс, проведи быструю рекогносцировку. Следи за своейтемпературой. И поосторожнее, я тут слышал голубых соек.

О'кей!

Джакс винтом вырвался из-под бейсболки и полетел прочь втреске крыльев. Я вздохнула со смесью гордости и грусти, что Джакс осваиваетновое умение.

— Ты не перестал бы называть Ника долбодятлом? —спросила я, устав от роли рефери на ринге. — Когда-то ты емусимпатизировал.

Дженкс скорчил рожу.

— Он сделал моего сына вором, а моей напарнице разбилсердце. С чего я буду ему сочувствовать?

Я в удивлении подняла брови. Не знала, что наш разрыв сНиком его трогает.

— Брось ты свои девчоночьи гримасы, — проворчалДженкс. — Пусть мне всего восемнадцать, но я уже десять лет женат. Тыпревратилась в кусок студня, и я не хочу опять такое видеть. Зрелище жалкое,так и хотелось тебя пыльцой посыпать. — Выражение его лица изменилось наозабоченное. — Я видел, как тебя тянет к опасным мужчинам, и знаю твоюслабость к побежденным. Ник — опасный, и он побежден. В смысле, ему досталось,и досталось здорово. — Дженкс продолжал говорить, ошибочно списывая мойобалделый вид на счет страха. Блин, я что, так прозрачна? — И он сновабудет тебя терзать, даже если сам того не хочет.

Обескураженная, я стерла с руки осевшую влагу от тумана.

— Ты про это не беспокойся. С чего бы мне возвращатьсяк прошлому? Я люблю Кистена.

Дженкс улыбнулся, но потом нахмурил брови:

— Так зачем мы тогда здесь?

Я уставилась на занавешенные окна мотеля:

— Он мне жизнь спас. Я могла бы его любить. И не могупритворяться, что прошлого не было. Ты же тоже не стал бы?

На это Дженкс мало что мог сказами

— Что-нибудь тебе нужно привезти, раз я пойду помагазинам? — спросил он, обозначая смену темы.

У меня поднялись уголки губ:

— Ага. Одноразовую камеру можешь достать?

Дженкс заморгал, потом улыбнулся.

— Конечно. Будет очень приятно сняться с тобой на фонемоста.

Продолжая улыбаться, он свистнул Джаксу и повернулсяуходить.

А я вдруг припомнила, зачем мы здесь, и в животе у менясобрался ком.

— Э-э, Дженкс… мне бы еще одна штукапригодилась. — Он смотрел ожидающими глазами, и я нервозно облизала губы.Плохая ты девочка, Рэйчел. — Мне нужен какой-нибудь предмет из кости.

Дженкс приподнял брови:

— Из кости?

Я кивнула:

— С кулак примерно. Не трать на него много денег. Яподумала, что смогу переместить проклятие со статуи на что-нибудь другое. Надотолько, чтобы этот предмет когда-то был живой, а дерево, боюсь, не настолькоживое.

Дженкс остановился, кивнул:

— Будет сделано, — ответил он, поворачиваясь насухой отчаянный стрекот крылышек пикси. Измотанный Джакс чуть не свалилсяпапочке в ладонь.

Тинкина ж… жизнь! — успел поймать себя за язык Джакс всередине фразы. — Холодина же там. У меня даже крылья не работают. Па, тыточно уверен, что мне сейчас стоит быть на улице?