Исповедь zadrota - Дмитрий Шахов

– Необратимые изменения психики. Мозг – слишком тонкий инструмент, чтобы можно было так часто его испытывать наркотиками. Теперь она лишь иногда ненадолго приходит в себя, врачи называют это моментами озарения, инсайтами. В остальное время она старая развалина с трясущейся головой и несвязной речью. Я отправила ее в Таиланд к морю по своему паспорту, таскала к ней местных докторов, но все бесполезно, – Вероника остановилась и посмотрела на меня. – Теперь тебе все понятно? За каждый поступок надо платить, Женя, даже за самый маленький и ничего вроде бы не значащий.

– Не я посадил ее на героин, – пробурчал я. История Веры оставила тяжелое впечатление.

– А мне плевать! – закричала Вероника. – Это после тебя она стала такой. И тебе придется за это заплатить.

В этот момент Вера очнулась, навела на меня свой взгляд, и ее лицо посветлело.

– Женя! Женечка! – Она скривилась и заплакала. – Прости меня, Женечка, я не думала, что так получится, я не хотела, – и снова зависла, только слезы продолжали течь по остекленевшему лицу.

Вероника встала, отряхнула брюки и вытерла рукавом лицо.

– Поехали. Помоги мне довести ее до машины.

Мы, поддерживая Веру с двух сторон, провели ее от квартиры до черного «БМВ» и посадили на сиденье.

– Ты ее придерживай, она обычно спокойная, но сейчас рядом ты. Не хотелось бы попасть в аварию, так и не доехав до Анны с детьми, – Вероника перехватила в зеркало мой пылающий гневом взгляд. – А что, мы уже познакомились. Она хорошая девушка. Не стань мамочкой, могла бы сделать приличную карьеру. Даже тут ты напортачил. Телефон! Дай мне твой телефон, – Вероника взяла мой смарт и выбросила в окно. – Он вряд ли тебе еще понадобится.

Мы отъехали. Я легонько придерживал Веру, но она была словно кукла. Вероника вела автомобиль быстро и уверенно. Чтобы как-то убрать возникшую тишину, она включила радио. Мощный бит вырывался из динамиков, мешая сосредоточиться, но девушке это нисколько не мешало.

Я осторожно бросал взгляды по сторонам, но лишь раз поймал сворачивающую в проулок машину Игоря. Оставалось надеяться, что меня не потеряют. Мы выехали из города и понеслись по трассе в сторону дачных поселков. Через какое-то время Вероника свернула на грунтовую дорогу и еще минут десять мы ехали в сопровождении исключительно деревьев по обе стороны.

В конце концов автомобиль оказался перед небольшим двухэтажным домом, возле которого стояли три автомобиля: джип «Чероки», «Мерседес» какой-то старой модели и микроавтобус. Возле дома прохаживались трое типов в спортивной одежде.

– Турбаза, – объявила Вероника. – Сняла ее целиком на пару дней. Тут рядом отличное озеро. Но, пожалуй, сегодня будет не до него. Выходим.

Вероника кивнула парням, те кивнули в ответ. Мне показалось, что под спортивными куртками у них пистолеты. Я помог вывести Веру, и мы поднялись наверх. В комнате, куда мы вошли, на диване сидели дети с Аней. Возле окна стоял азиат Джим. Вероника довела сестру до кресла и усадила ее, после чего вытерла Вере край губ от слюны и накинула на ноги плед.

– Вот и все, Женя. Теперь, когда ты знаешь причину, попробуем поторговаться. Я сначала хотела обменять здоровье своей сестры на все, что у тебя есть. Но это слишком, я и так уже много взяла. Выбери кого-то одного, кроме себя. Джим покончит с ним, и мы разбежимся. Я навсегда исчезну из твоей жизни.

Я бросил взгляд на детей и Аню. Катя напряглась, желая броситься ко мне, но Аня ее придержала. В глазах любимой я читал готовность пожертвовать собой, но я не верил Веронике. А даже если она и собиралась сдержать слово, то я не был готов жертвовать хоть кем-то: девочкой, ставшей мне практически дочкой, сыном или женщиной, которую любил.

– Что молчишь? Я жду. Выбирай. У тебя есть всего пара минут. Если не выберешь, то я сделаю выбор за тебя. Джиму все равно, кого убивать, я плачу его семье достаточно денег, чтобы он был послушен как собака, – Вероника подошла к детям и Ане. – Эники-беники, ели вареники… Как там дальше? Ладно. Пусть это будет девочка!

– Нет! – вскрикнул я.

– Нет? Значит, перебором от противного. Тогда мальчик? Такой милый и так похож на тебя, – Вероника присела перед Женькой. – Ты в курсе, что твой папка такой нерешительный?

– Папка? – озадаченно вымолвил ребенок и перевел взгляд на мать, которая пожала плечами. Не лучший момент и не тот человек, чтобы узнать правду.

– Ох, какая мелодрама, мама забыла сказать сыну об отце, – Вероника посмотрела на меня. – Так что, мальчик? Зачем тебе сын, который не знает, что ты отец?

– Вероника… Не надо… – прошептал я.

– Раньше надо было думать. Я решила, это будет мальчик. Одного ты уже прошлепал на корабле, теперь будет еще одна невинная жертва. Знаешь, как звали того малыша? Ли Кань Ши. Хороший. Умненький. Будущая надежда и опора своей матери. И вот на его пути встаешь ты, сомневаешься в моей уверенности и делаешь мальчика совершенно ненужной жертвой. А ведь мог бы еще жить и жить. У тебя не жизнь, а дорога, усеянная развалинами и трупами. Ты – совершенно бесполезный и опасный для окружающих человек.

В этот момент во дворе раздались выстрелы. Мне хотелось броситься к окну, чтобы убедиться в том, что это Владилен и Игорь начали свои действия. Но я удержался, а Вероника в два прыжка оказалась там. Бросив взгляд во двор, потом на меня, она повернулась и быстро вышла из комнаты. Я оценил обстановку: азиат стоял возле окна и одним глазом наблюдал за ситуацией во дворе. Вера продолжала находиться в состоянии грогги, дети и Аня так и стояли перед диваном, не смея тронуться с места.

Я зарычал и бросился вперед. У меня не было ни единого шанса в прямой схватке с громилой, но я мог использовать импульс и силу удара с разгона. Я ударил Джима плечом в живот, и он полетел в окно. Хлипкая деревянная рама не выдержала его веса, и Джим вылетел наружу вместе с осколками стекла. В последний момент он протянул руку, чтобы схватить меня, но я увернулся, одновременно растопырив руки и схватившись ими за края окна. Боль пронзила ладони – в них впились осколки выбитого стекла.

Я отдернул руки, посмотрел на кровь, текущую из них, но некогда было заниматься собой. Я схватил в охапку Катю, толкнул Аню, которая сгребла Женьку, и мы понеслись вниз. Во дворе за домом стреляли, но мы выбежали перед ним, я быстро обежал машины – ключи были только в «Мерседесе». Я буквально забросил Катю на заднее сиденье и заскочил на водительское место. Аня села с другой стороны сзади, когда я уже поддавал газу. На шум двигателя на крыльцо выскочила Вероника. Мы смотрели друг другу в глаза, пока я отъезжал на задней передаче. И только когда я развернулся, визжа колесами, она бросилась обратно в дом.

Я давил на газ, «Мерседес» медленно, но верно набирал ход. Автомобиль быстро проскочил грунтовку и выскочил на трассу. Какое-то время «Мерседес» скользил на одном месте, потом зацепился за асфальт и понесся вперед.

Буквально через мгновение, стоило нам на сто метров удалиться, с грунтовки выскочил черный «БМВ». Вероника. Я придавил газ, насколько смог, и перешел на последнюю передачу, но «БМВ» нас нагонял. Каждую минуту я терял по двадцать—тридцать метров, пока не пришлось играть в «займи всю трассу». Я вилял и не давал Веронике себя обогнать. Однажды ей удалось поравняться со мной, и я увидел на соседнем с ней сиденье азиата. Он улыбался.