Корабль, который искал - Мерседес Лэки

— АГ-1033, это вы? Я так понимаю, у вас были серьезные причины играть в пятнашки с горой?

— Это мы, — Алекс опасался, что их не услышат, однако ближняя связь работала. — Под этой грудой камней покоится еще один ваш партнер по играм.

— А-а! — Нил только кивнул. — Тогда понятно. Вы можете выйти сюда, на орбиту?

— Мы совершенно точно не можем приземлиться, — сказала Тия. — А в каком состоянии мои двигатели, я еще не знаю.

— На твоем месте я бы не стала на них полагаться, — сказала Хрия, перегнувшись через плечо своего напарника. — Но если вы сумеете выйти на орбиту, мы возьмем вас на буксир и будем удерживать здесь, пока не появится транспортный корабль. А тогда ты сможешь улететь домой в их трюме.

— Договорились, — сказал ей Алекс, а потом, приподняв бровь, добавил: — Я не знал, что вы такое можете.

— Ты еще много чего не знаешь, — ответила ему Хрия. — Тия, ты не будешь против?

— На данный момент меня устроит все, что угодно, — ответила Тия. — Мы летим к вам.

У Тии все еще шла кругом голова после разговора с Институтом. «После ремонта мы хотели бы просить вас отвезти первую группу исследователей на предполагаемую родную планету эскайцев. У вас с Александром больше опыта в ситуациях, когда имеется риск заражения опасной инфекцией, чем у любого другого из наших курьеров». Это было только разумно; ведь до сих пор так и неизвестно, чем она тогда заразилась. Тия кровно заинтересована в том, чтобы никто из археологов не заразился, и еще более — в том, чтобы помочь обнаружить этот таинственный вирус.

Разумеется, им это известно. Как и то, что она не сможет оплатить свой контракт до тех пор, пока не выполнит это задание. Шантаж? Разумеется. Но с таким шантажом она способна смириться.

Кроме того, если ее план окажется удачным, скоро она сможет не только наблюдать за работой археологов, но и сама работать вместе с ними! Разумеется, на это может уйти немало времени, но рано или поздно ее инвестиции принесут достаточно денег, чтобы…

Конечно, после того, как она оплатит ремонт. Судя по репликам инженеров, которые работали над ее корпусом, ремонт будет недешевый.

Но тут ее снова ошеломил Стерлинг: он продемонстрировал ей, сколько денег накопилось на ее счету.

— Так что, дорогая моя, — сказал Стерлинг, — с наградой, полученной от Службы по борьбе с наркотиками, премией за расшифровку навигационных карт эскайцев, прибылью от ваших последних капиталовложений и наградой за то, что вы обнаружили эти впечатляющие сокровища, вы в целом оказываетесь изрядно состоятельной капсульницей.

— Да, вижу, — сказала Тия, весьма ошеломленная. — Но ведь счет за ремонт…

— Оплачен Службой безопасности Центральных Миров.

Нельзя было сказать, что Стерлинг в восторге, но он явно был доволен собой:

— И, да будет вам известно, это моих рук дело, если можно так выразиться. Я тупо повторял все, что вы мне рассказали, напирая при этом на то, что ваши повреждения получены в результате того, что вы добровольно помогали обезвредить опасных преступников, так что СБ была только рада оплатить все счета, которые я им переслал. А когда я упомянул о том, как вы не дали их кораблю попасть в засаду после приземления, они решили, что вам нужен сингулярный двигатель, о котором вы всегда мечтали.

Тия подозревала, что Стерлинг не просто упомянул об этом… Надо будет попробовать нанять его в качестве своего адвоката вместо того мягкотелого, который работал на нее сейчас: ему даже в голову не пришло попытаться отвоевать оплату ее ремонта, не говоря уже о сингулярном двигателе! А теперь ей не придется потратить ни гроша из своих собственных денег на оплату ремонта и реконструкции!

— А что там с «Мото-простетикс»? Не стоит ли мне взять полученные мной премии и вложить их в производство?

— Фирма процветает. А если вы вложите в нее столько денег… Хм, тогда вы приобретете контрольный пакет акций! — Стерлинг сам был немало изумлен этим. — Вы действительно этого хотите? Ведь с помощью этих денег вы могли бы оплатить свой контракт. Или полностью переоборудовать себя изнутри и снаружи…

— Нет, я хочу вложить деньги в фирму! — твердо ответила Тия. Она порадовалась, что Алекса сейчас нет на борту, хотя она чувствовала себя ужасно одиноко, не слыша, как он ходит по каюте и немелодично насвистывает. Для этого дела ей было необходимо абсолютное одиночество. — На самом деле мне понадобится мягкотелый, который станет моим представителем в совете директоров.

— Прямо сейчас? — спросил Стерлинг.

— Как только я приобрету контрольный пакет, — ответила Тия. — Чем раньше, тем лучше.

«Я и так ждала слишком долго!»

Алекс заглянул в стакан и решил, что это будет последний. Он достиг того состояния парящей легкости, которое может сойти за эйфорию. Если выпить больше, это состояние уйдет, и он окажется пьян как свинья. Если учесть все обстоятельства, возможно, его развезет и он примется рыдать. А это уж будет совсем нехорошо: он, конечно, не в форме, но тем не менее кто-нибудь может опознать в нем пилота Курьерской службы, и будут проблемы. Кроме того, бар был весьма приличный, тем более для космопортовского бара: бармен-человек, сдержанное, спокойное освещение, удобные кабинки и табуреты, приятная, ненавязчивая музыка. Плаксивый пьяница — как и любой другой пьяница — будет здесь совершенно неуместен. Вовсе незачем портить другим людям вечер только из-за того, что его жизнь разбита…

Алекс ощутил ком, вставший в горле, и понял, что еще один глоток спиртного — и все это выльется в бурю эмоций. Бармен наклонился к нему через стойку и доверительно сказал:

— Парень, на твоем месте я бы, пожалуй, завязал на сегодня.

Алекс слегка удивился, кивнул и сглотнул ком в горле. Неужели в наше время среди барменов принято следить, чтобы клиенты не напивались сверх меры?

— Ага. Я и сам об этом подумывал.

Он слегка шмыгнул носом. Нет, надо взять себя в руки, пока он не раскис!

Бармен — человек, отчего, собственно, Алекс и пришел заливать свои печали именно сюда, хотя и понимал, что дело это безнадежное, — все не отходил. Вместо этого он протер полированную стойку из искусственного дерева безупречно чистой тряпочкой и мимоходом заметил:

— Извини, парень, но ты похож на человека, у которого проблемы.

Алекс невесело рассмеялся.

— Ага. Ну да.

— Хочешь об этом поговорить? — не отставал бармен. — Меня для того тут и держат. Собственно, потому здесь и напитки такие дорогие.

Алекс взглянул на бармена повнимательнее. Тот выглядел совершенно обыкновенно, и в этой обыкновенности было нечто знакомое. Аккуратная стрижка, приличный, но не официальный костюм. В лице — тоже ничего особенного, если не считать выражения дружелюбной озабоченности. Вот это-то выражение его и выдавало: оно было слишком отточенным, слишком профессиональным.