Династия Ямато - Пегги Сигрейв

Миссионерам предоставлялись особые привилегии: они могли задействовать армейский транспорт, совершать покупки в дотационных магазинах на территории американских военных баз, пользоваться армейской почтовой службой. Макартур лично обратился к «Американскому обществу распространителей Библии» с просьбой направить в Японию десять миллионов экземпляров. Для их доставки задействовали суда ВМС США, фрахт оплатил американский налогоплательщик. Поначалу действительно наблюдался массовый переход японцев в христианство. Но вскоре стало ясно: подавляющая масса неофитов — безработные, которым нечем себя занять, кроме как посещать богослужения. А бешеный успех с продажей Библии, оказывается, объяснялся просто-напросто качеством бумаги — практичные японцы оценили ее по достоинству и с радостью использовали вместо чрезвычайно дорогой по тем временам папиросной бумаги! Говорящие по-английски японцы со знанием дела травили шутки по поводу «Holy Smoke»…[83]

Согласно Уильяму П. Вудварду из отдела по делам конфессий администрации СКАП, в японском обществе получили благодатную почву слухи о якобы готовящемся обращении в христианство императора Хирохито: «Трудно сказать, на чем именно базировались самые первые слухи о якобы проявляемом интересе к христианству со стороны членов августейшей семьи. Не подлежит сомнению только то, что с ноября 1945 г., когда члены делегации протестантских общин впервые побывали на аудиенции [у императора), не единожды имели место дальнейшие встречи выдающихся представителей христианства с императором». Некий японец-христианин проводит с Нагако душеспасительные беседы по основам христианского вероучения; президент Токийского университета предсказывает скорое обращение Хирохито…

Кое-какие из вышеприведенных слухов «запустил» Боннэр Феллерс. В мае 1946 г. он в неофициальном порядке сообщил Гуверу, будто «фрейлина-христианка» из дворца информирует его о следующем: «император с императрицей читают Библию каждый божий день». Ниже Феллерс (уже от себя) продолжал: «Совсем недавно вдовствующая императрица обмолвилась: „Стране необходимо христианство“». После ухода в отставку из рядов армии США Феллерс работал в Национальном комитете республиканцев в Вашингтоне, где публично заявил: «Трон отдает предпочтение христианству. Вдовствующая императрица читает Библию и молится… сам император склоняется к христианству… воистину было бы удивительно, не прими наследный принц христианство».

Вудвард доказывает: никто в СКАП «…никогда не предпринимал ничего напрямую или опосредованно ради содействия либо поощрения активного обращения в веру высших эшелонов японского правительства, императорского двора или императора; [однако] Макартур обсуждал вопросы вероисповедания с Хирохито. И император один раз предложил объявить христианство государственной религией Японии. Макартур отклонил предложение, отметив: „Никакая нация не должна быть насильно понуждаема к принятию любой из религий“». Обращение императора, добавил Макартур, приведет всего-навсего к обвинениям в «возмутительном цинизме». В действительности император не совершил акта публичного обращения в христианскую веру, и, согласно утверждениям Вудварда, не отмечалось «данных о каком-либо имевшем место обращении императора в приватном порядке». Хирохито как-то в интервью австралийскому корреспонденту «Мельбурн сан» обмолвился, что никогда не ставил перед собой цели перейти в христианство. И все же слухи множились, в том числе и о якобы высказанном Хирохито пожелании крестить Акихито. (Позже Акихито в беседе с Вайнинг охарактеризовал себя как «ученого и агностика».)

Единственное реально состоявшееся публичное крещение члена императорской семьи в то же время представляется и наиболее сомнительным. 17 декабря 1951 г. дядя Хирохито, князь Асака (лично руководивший нанкинской резней), крестился в Риме, приняв католичество. Отправлял обряд японский католический епископ.

Спустя почти четыре года по приезде во дворец Вайнинг наконец удалось уговорить Макартура пригласить наследного принца. Макартур поставил следующее условие: «Мне здесь никто не нужен — за исключением Вас, — чтобы он чувствовал себя комфортно». Заручившись согласием генерала, Вайнинг приступила к обсуждению того же предмета с Тодзимой. Тот не возражал, считая подобную встречу ценным личным опытом для наследника. Хирохито выразил удовлетворение от идеи Вайнинг, но в качестве особого условия поставил молчание прессы. Когда же Вайнинг наконец поинтересовалась мнением Акихито, наследник ответил уклончиво: ни да, ни нет, но «выглядел заинтересованным, задумался».

Встреча состоялась в один из вечеров июня 1950 г. Свита отсутствовала. Акихито добрался до штаб-квартиры СКАП, расположенной в конфискованном здании «Дай Ити бэнк», на машине Вайнинг. Сделали все возможное, дабы избежать общественного внимания.

Полковник Бункер вышел к подъезду и встретил Акихито с воспитательницей, открыл дверцу автомобиля. Вайнинг представила полковника наследному принцу, и все трое вошли в здание, где их ожидал почетный караул, отдавший полагающиеся по случаю почести. Акихито расписался в журнале записи гостей, и его препроводили в кабинет Макартура.

Макартур пожал Акихито руку: «Здравствуйте, сэр. Рад с Вами познакомиться».

Акихито ответил: «Здравствуйте, генерал. Рад с Вами познакомиться».

Макартур усадил гостя на софу, придвинул кресла для себя и Вайнинг, закурил трубку и приступил к беседе. Обсуждали обучение в школе и занятия спортом. Макартур не изменил своей манере доминировать над собеседником. Через двадцать минут генерал передал наследному принцу коробку конфет и распрощался. Позже полковник Бункер позвонил Вайнинг: «Думаю, Вы будете рады услышать, что Ваш питомец блестяще выдержал экзамен. Принц произвел на генерала самое благоприятное впечатление — умением владеть собой, очарованием, привлекательностью».

У Акихито в Токио оставался лишь один «соперник» — сын самого Макартура, Артур Макартур IV. Биограф Уильям Манчестер говорит о том же, правда, с противоположной точки зрения: «Единственным и настоящим ровней для Артура являлся наследный принц Акихито». Действительно, младшего Макартура точно так же, как наследного принца, баловали и холили, его отношение к людям отличалось скороспелым высокомерием. Мальчики виделись друг с другом единожды, даже сфотографировались вместе — но на фото видно, насколько они враждебны друг другу. Все попытки представить дело так, будто семейство Макартуров дружит с японской императорской династией чуть ли не домами, ни к чему не привели. Император Хирохито и наследный принц Акихито — единственные ключевые члены японской императорской фамилии, с которыми Макартуры когда-либо встречались. Но ведь оба являлись фактически заложниками!

Представления Вайнинг об Акихито гораздо более живы и убедительны. В дневниках она характеризует его как «осторожного, скромного мальчика». «На вопрос, хотел ли он когда-нибудь быть „обычным мальчиком“, Акихито ответил: „Не знаю, я никогда им не был“». Однажды Вайнинг поинтересовалась у своих учеников, кто кем хотел бы стать, когда вырастет. «Писателем!», «Джентльменом!» Ответ Акихито: «Я буду императором».