Отражение зла - Мишель Вико

Сэцунаи молча последовал за своим господином.

Ну а мы, уважаемый читатель, поскольку в комнате, куда отправился колдун Идзивару со своим слугой Сэцунаи, ничего значительного далее не происходило, лучше заглянем с вами в комнату Цветущей Печали, поскольку томящийся там пленник, кем бы он ни был на самом деле, представляется на данный момент, куда более интересным объектом для нашего внимания.

Что происходило снаружи комнаты Цветущей Печали, когда под дверью были колдун Идзивару и его слуга Сэцунаи, пленник не слышал, поскольку ни один звук извне, а, равно как и отсюда, не мог проникать сквозь стены и дверь волшебной комнаты.

Единственное место, откуда можно было услышать любой звук, раздавшийся в комнате Цветущей Печали, была вторая комната Сэцунаи, куда сейчас и удалились два старых колдуна.

Так что её пленник, пока известный нам как Такехико, преспокойно сидел на стуле возле стола и всем своим видом больше напоминал обыкновенную куклу, статую, но только не живого человека, потому что никаких телодвижений сейчас не совершал. Даже дыхание у него было настолько не великим, что было также неуловимо, как и звуки его сердцебиения.

Для двух наблюдателей из соседней комнаты и вовсе перед глазами встала полная картина отсутствия жизни. Не удержавшись от соблазна колдовства, колдун Идзивару применил к своему пленнику заклятье Котэисуру, собравшись тотчас переместиться в комнату Цветущей Печали, но не успел этого сделать, поскольку сначала вовремя заметил лёгкое движение головы Такехико, а затем ещё и услышал его голос, сразу же поняв, что тот не превратился в живой камень.

– На меня колдовство не действует, – продолжая спокойно сидеть на прежнем месте, произнёс пленник.

Такая новость серьёзно насторожила старого колдуна Идзивару, натолкнув его на мысль временно поостеречься с чёрной магией против непонятного незнакомца, выдающего себя за Такехико.

Шутка ли сказать, за всю свою жизнь, колдун Идзивару впервые встретил существо, против которого заклятье Котэисуру оказалось бессильным.

– Может господин позволит мне ещё один раз поговорить с пленником Такехико? – спросил Сэцунаи у колдуна Идзивару, прерывая его размышления.

– Сначала посмотрим, что он будет теперь делать, – ответил колдун Идзивару.

Сэцунаи молча поклонился, и оба старика, господин и его слуга, продолжили наблюдение за пленником комнаты Цветущей Печали.

Чего именно ждал колдун Идзивару от странного незнакомца, осталось невыясненным. Скажу только, что ничего иного, необычного также не произошло, а потому по истечению некоторого времени, в комнате Цветущей Печали, вновь возник старик Сэцунаи.

– А я уж подумал, что обо мне забыли, – посмотрев на старика, спокойно проговорил Такехико.

– Мне случайно стало известно, что ты совсем не тот за кого себя выдаёшь, – обратился Сэцунаи к Такехико, присаживаясь на стул по другую сторону стола.

– И что же это за случайность, позволившая вам сначала увериться в некое пустое предположение, а потом на его же основании ещё и говорить мне что я, это не я?

– Это не предположение.

– Значит простая догадка.

– Отнюдь. Ты мне лучше ответь: если я сумею доказать верность своих слов, смогу я тогда рассчитывать на твою откровенность?

– И в чём же вам нужна моя откровенность?

– Рассказать мне, кто ты есть на самом деле.

– Странный вы, однако, старик. Сами мне говорите, что знаете о том, что я не Такехико, причём даже берётесь утверждать это, и сами же потом хотите услышать из моих уст, какие-то признания о которых я и понятия не имею, – развёл руками Такехико, посмотрев на Сэцунаи.

– Глаза у тебя и вправду пустые, – проговорил Сэцунаи, разглядывая лицо Такехико.

– Осталось только сказать, что и у вас они сейчас выглядят несколько иначе, нежели прежде, а стало быть, и выражают отныне, судя по внешнему виду, немногим больше моих глаз.

– Лишнее сравнение.

– Простите, зеркальца с собою нет, чтобы в доказательство своих слов, продемонстрировать вам сейчас, ваш же собственный взгляд.

– А вот это уже дерзость.

– Не буду отрицать последней вашей уверенности, но подмечу, что появляться перед своим, пусть даже и пленником, в образе собственного слуги, не самый лучший выход из затруднительного положения.

– О каком затруднительном положении ты мне сейчас говоришь? – придав своему голосу как можно больше простодушия, одновременно попытавшись отразить на своём лице откровенное удивление, спросил старик у Такехико.

– Вы действительно хотите сейчас услышать из моих уст не приятные для ваших ушей слова, суть которых и без моей помощи хорошо знаете?

– Ты первый затеял опасную игру.

– В таком случае и вы себе избрали не совсем подходящий, пример для подражания.

– Ну, вот что! – потеряв терпение, воскликнул колдун Идзивару, принимая своё обличие. – Довольно пустой болтовни! Кто ты?

– Как видите, я оказался прав, вы были сейчас под маской.

– Не испытывай моего терпения!

– Если вы о том, чтобы и я обнажил своё лицо, как это сейчас было проделано вами, то данный приём, знаете ли, мне непосилен. Вы видите перед собою истинный образ, без маски. Не снимать же мне с себя кожу.

– Но ты не Такехико! Ты не человек!

– И не колдун.

– Тогда кто же ты?

– Ваш пленник.

– Я готов тебя отпустить!

– Люблю когда слова, не расходятся с делом.

– Скажи, где желаешь, сейчас очутится, и я перемещу тебя туда сразу же, как только ты мне раскроешь тайну своего имени.

– Я в состоянии уйти сам. От вас сейчас требуется только одно: откройте мне дверь в знак того, что я свободен, а моё имя вы узнаете при нашей последующей встрече, которая, клятвенно обещаю вам, состоится в недалёком будущем.

С огромным камнем на сердце, колдун Идзивару, покорившись воле своего пленника, словно радушный хозяин, провожающий отгостившегося гостя, открыл дверь перед странным незнакомцем, выдававшим себя за человека по имени Такехико.

И единственным утешением для старого колдуна Идзивару, после ухода Лжетакехико, стал только сам уход странного незнакомца, ибо, что делать дальше с пленником, на которого не подействовало заклятье Котэисуру, он просто уже не знал.

– А я, представь себе, даже совсем позабыла, что тебе бывает, свойственна грусть, – произнесла колдунья Акаи, повернувшись от окна в сторону входной двери, когда в комнату, где она уже почти десять минут находилась вместе с монстром Каидзюу, вошёл владелец сего дворца, колдун Идзивару, так и не сбросивший со своего лица глубокую растерянность, причиной возникновения которой, стали события в комнате Цветущей Печали.