Неспящая - Наталия Шитова

— Виталик, не смей!

— Да заткнись ты, идиотка, с тобой я потом разберусь, — буркнул Карпенко и, отведя руку с ножом, шагнул к Райде.

Я развернулась в сторону Карпенко и приподняла пистолет.

— Нет, Виталик! Слышишь, нет!

Он замахнулся, я вздрогнула. А в тот момент, когда он стал опускать руку, я нажала на спуск. Выстрел оглушил, а отдачей меня отшвырнуло метра на два.

Виталий лежал радом с Райдой, завалившись на бок и неловко подогнув под себя ногу. На лбу его ближе к левому виску чернело входное отверстие.

Кроме меня, никто не стрелял. А я же не целилась в голову. Я вообще не целилась, просто хотела, чтобы он остановился…

Тяжёлый пистолет, наконец, выскользнул и с грохотом свалился на пол. Я упала на колени рядом. Не хватало воздуха и хотелось в голос заорать.

— Тихо, тихо, всё хорошо будет, всё нормально…

Я сначала не поняла даже, кто со мной говорит.

— Тихо-тихо-тихо… — Райда прошелестел еле слышной скороговоркой, пытаясь приподняться. — Ты защищалась.

— Нет…

— Ты защищалась. Он не оставил бы тебя в живых, — тихо, но твёрдо сказал Райда. — Ты всё правильно сделала.

Я сдавленно замычала на выдохе, меня душили яростные и совершенно беспомощные слёзы.

— Тихо, девочка, тихо… Соберись. Соберись, пожалуйста. Мы должны убедиться, что всё не зря… Проверь его карманы. Внимательно.

Я с трудом понимала, что он говорит.

— Ты меня слышишь, Лада? — Райда с огромным усилием повысил голос. — Обшарь его карманы!

Я поднялась на ноги и подошла к телу Карпенко.

В джинсах у него ничего не было, кроме полупустой пачки сигарет. В нагрудном кармане рубашки только удостоверение и права. А вот во внутреннем кармане расстёгнутой куртки я нащупала что-то странное, будто орехи или камешки.

Я вытащила наружу небольшой полиэтиленовый пакетик с защёлкой-слипом. В нём глухо постукивали друг о друга с дюжину небольших пластиковых штучек, похожих на детали детского конструктора: несколько тёмно-синих кубиков с перламутровым отливом, оранжевые молекулы и нежно-салатовые пирамидки.

— Отлично, — выдохнул Райда. — Тарки проникновения, одиночной трансформации и групповой трансформации… Вот чёрт… Я фантастически прокололся на этом деле. Но… Ты это сделала, Лада. Твой город стал чище, так что не плачь. Не плачь, пожалуйста…

Этого всего не могло быть.

Я сидела рядом с трупом Карпенко и не могла ни о чём думать.

Он был нашим другом, а я просто взяла и пальнула ему в лоб…

— Лада, подойди ко мне, пожалуйста.

Я посмотрела на Райду. Водолазка на его груди была уже ровного алого цвета.

— Тебя надо перевязать, — я шмыгнула носом, приподнялась и переползла к Райде.

— Не, уже не надо, — он вяло отмахнулся. — Сердце пробито, бесполезно всё…

— Было бы у тебя сердце пробито, ты бы со мной не разговаривал, — буркнула я и взяла выпавший у Карпенко нож.

Я разрезала на Райде водолазку. Три отверстия в груди понемногу, но непрерывно кровоточили.

— Я сейчас что-нибудь придумаю, — я стала подниматься, чтобы поискать что-то для перевязки. — Подожди…

— Стой! — резко осадил меня Райда. — Сказал я тебе: бесполезно. Считай, я мёртв уже.

— Но ты жив! Мёртв Виталик, а ты с какого-то хрена жив!

— Тихо… — Райда покачал головой. — Есть такая штучка, тарк, он у меня в заднем кармане… Раны он не залечивает, но может придержать кровь, не даёт ей вытечь фонтаном. Действие этого тарка уже закончилось. Не надо со мной возиться, это не поможет. Пара минут, и всё. Мне надо только успеть тебя попросить кое о чём…

— А прощать тебя я не собираюсь, не надейся.

— Я не этого прошу. Я, что мог сделать, сделал. Остального всё равно не вернуть и не исправить, — Райда поморщился и тяжело вздохнул. — Ты только знай: ничто не было просто забавой…

— Да, я помню: был нужен крутой футляр со смыслом…

Райда горько поморщился, но не возразил. Только сказал настойчиво:

— Одна у меня просьба: ты пощади Алишу.

— Что? Далась она мне…

— Ты будешь в полном праве сделать всё, что угодно. Поэтому могу только просить. Мне больше нечем тебе заплатить и нечем оправдаться. Пощади её, даже если причины не будет, — Райда облизнул губы, не сводя с меня взгляд. — Пожалуйста!

— Я вообще не понимаю, о чём ты!

— Потом обязательно поймёшь, — Райда вздохнул и прикрыл глаза. Кровь из ран потекла бойчее, мерными толчками.

И тут… я не знаю, откуда она взялась. То есть, знаю, конечно: прошла через портал и вошла в квартиру, не представляя, что увидит тут.

Алиша возникла на пороге террасы и с отчаянным воплем, полным боли, бросилась к Райде. Окинув его взглядом, она что-то сказала на своём языке, очень требовательно. Райда слабо покачал головой и в ответ произнёс несколько длинных фраз. Алиша побледнела, стала кричать сквозь слёзы, то ли не веря услышанному, то ли протестуя. Но Райда ещё раз покачал головой, потом снова заговорил, тихо, но уверенно. В конце он задал вопрос. Алиша молча кивнула, стараясь не разрыдаться. Он протянул руку, и даже не погладил, а только провёл по её щеке тыльной стороной ладони, а потом закинул руку Алише на шею. Она подтащила его на себя, обняла, прижала к себе, как ребёнка. Они оба затихли.

Когда в комнату ворвались Эрик и Никита, я просто сидела на полу, глядя, как Алиша баюкает Райду, гладит его длинные пряди, рассыпавшиеся по плечам, что-то тихо и ласково рассказывает ему, словно сказку. Райда уже ничего не слышал.

— Ладушка, ты цела? — подсел ко мне Корышев.

Я не ответила ему, подняла голову к склонившемуся надо мной Эрику, и меня снова затрясло:

— Это я, Эрик, я Виталика убила.

Дядя только тихо охнул. Я не смогла смотреть ему в глаза и отвернулась.

— Нечем тебе больше гордиться, Максюша… — тихонько прошептала я себе под нос, когда Эрик побрёл осматривать тело своего друга.

— А ну-ка, — проговорил Никита, продолжавший осторожно поддерживать меня. — Давай-ка я тебя на диван пересажу.

Он действительно пересадил. Перенёс, легко подняв меня с пола. Я забилась в угол огромного пухлого дивана и просто закрыла глаза. Меня больше не интересовало, что происходило в комнате. И я всё время чувствовала, что Корышев держит меня за руку.

Потом раздался голос Алиши:

— Райда велел передать вам его слова. Этот человек — из пограничья, отлучённый. Тот самый, кого мы искали. Он смертельно ранил Райду, хотел добить ножом. Лада его застрелила. На всём оружии теперь её отпечатки. Райда велел, чтобы вы подтёрли всё, а потом вложили нож в руку отлучённому, а пистолет — Райде, и только тогда вызывали дружину и полицию.