Дом на улице Мечты - Лайза Джуэлл

Амитабх сунул руку в задний карман брюк и вытащил небольшую коробочку, обтянутую бархатом. Его мокрые пальцы не слушались, но он все же смог ее открыть и вручить Лие со словами:

– Лия, я люблю тебя. Всегда любил. Ты согласна стать моей женой?

Лия посмотрела на кольцо, а потом на Амитабха. Его карие глаза были влажными от волнения. Кольцо выглядело восхитительно – простое серебряное колечко с круглым бриллиантом. Амитабх вытащил кольцо из коробки и попытался надеть его на третий палец ее левой руки. Потом Лия подняла глаза, увидела Хари и Малину и отдернула руку.

– Но, – сказала Лия, – как же твои родители?

Амитабх посмотрел на Малину и Хари.

– Мне очень жаль, мама и папа, – сказал он. – Знаю, не этого вы от меня ждали, но мне уже почти тридцать один, и я слишком стар, чтобы идти на компромисс, слишком стар, чтобы делать то, что вы от меня хотите. Та девушка великолепна. Лучше вы и выбрать не могли, и я ценю это, но это не… это не Лия.

Лия затаила дыхание и смотрела на родителей Амитабха. Хари таинственно кивнул; по щеке Малины прокатилась слезинка. На мгновение в комнате воцарилась тишина, так что Лия даже могла слышать, как в ее венах пульсирует кровь.

– Так что? – сказал Амитабх, снова взяв Лию за руку. – Ты выйдешь за меня?

Лия зажмурилась. Когда она снова открыла глаза, он все еще смотрел на нее.

– Не знаю, – вздохнула она в конце концов. – Правда, не знаю.

– Но я думал, ты именно этого и ждала? – опешил Амитабх.

– Этого, – ответила Лия. – Врать не стану. Просто… Это немного неожиданно, вот и все. Немного неожиданно. Мне нужно время, чтобы подумать. Мне нужно…

– Дай девочке время подумать, – сказала Малина, поглаживая сына по плечу.

– Да, – согласился Хари. – Ты только что задал ей непростой вопрос. Дай человеку перевести дух.

– Да, – сказала Малина. – Дай ей перевести дух.

Лия слабо улыбнулась и без особого энтузиазма обняла Амитабха за плечи. Она прижалась лицом к его густым волосам и вдохнула его запах, самый любимый и родной запах в мире.

– Я, пожалуй, пойду, – прошептала она. – А ты останься здесь.

Она почувствовала, как Амитабх кивнул. Лия поцеловала его в копну волос, а затем в щеку. Затем вышла, села в машину, и Хари отвез ее обратно к метро.

– Ты ведь знаешь, что мы с матерью не против того, чтобы ты стала его женой? – произнес Хари.

– В самом деле? – сказала Лия, глядя, как дворники ходят по стеклу туда-сюда, смахивая капли дождя.

– Конечно, это не то, о чем мы просили и на что надеялись, но самое большое счастье для нас – это чтобы наши дети были счастливы. Всегда, – ответил Хари.

– А Амитабх думал, что вы от него отречетесь. И проклянете его на всю оставшуюся жизнь, – пожала плечами Лия.

Хари покачал головой.

– Нет, – сказал он. – Хорошо, если твои дети боятся сурового наказания за грехи больше, чем надо бы, но чтобы я вычеркнул сына из своей жизни, он должен совершить очень тяжкий грех. Мой сын – моя радость, мое солнце, мое прошлое и будущее. Мой сын для меня все.

Лия натянуто улыбнулась и, сжав ладонь, почувствовала, как ногти вонзились в кожу. Хари пристально посмотрел на нее и сказал:

– Однако, Лия, не стоит принимать предложение Амитабха только потому, что мой сын готов пойти ради тебя на такие жертвы. Он не хотел бы, чтобы ты вышла за него только из чувства вины или долга. И мы с матерью тоже. Хорошенько подумай об этом. И слушай свое сердце, Лия. Прислушайся к своему сердцу.

Все основные работы в доме были завершены. Рабочие починили балконы, заменили стекла в окнах, переоборудовали кухни и ванные, положили новую плитку на дорожке к дому. Сантехник разобрался с трубами, электрик – с проводкой, а штукатуры – с отделкой. Оставалось лишь наполнить дом всякой всячиной: картинами, коврами и тому подобным, а еще повесить шторы и навести порядок в саду.

Тоби решил, что ему необходимо отправиться за покупками. С четверга он ни разу не вышел из дома, зализывая раны после устроенного им самим же унизительного спектакля, зрителем которого, к несчастью, оказалась Лия. Он не мог даже выглянуть в окно, если замечал ее на улице или, что еще хуже, если она его замечала. Но уже было утро понедельника. Лия точно на работе. Так что можно выйти из дома совершенно спокойно. Тоби выдвинул нижний ящик своего стола, чтобы взять деньги, и ахнул.

Ящик был пуст.

Он выдвинул следующий ящик, надеясь, что почему-то решил положить деньги туда.

Следующие десять минут Тоби обследовал каждый угол своей комнаты, перевернул каждый ящик, коробку, лоток и закоулок. Он перевернул вверх дном все, что только было возможно.

Такого просто не могло быть. Это было невозможно. Непостижимо. Тому, что куда-то исчезли тридцать тысяч фунтов, могло быть лишь одно объяснение – деньги стащил кто-то из обитателей особняка. Тоби сел на край своей разворошенной кровати и попытался понять, кто мог это сделать. Точно не Кон, потому что Тоби уже пообещал одолжить ему необходимую сумму и у парня не было никаких причин воровать. С такой же уверенностью Тоби мог сказать, что это и не Мелинда – красть не в ее характере. Стюардессы не воруют. Оставались лишь Джоанна, бывшая наркоманка, которая вот-вот останется без крыши над головой, и Руби, эгоцентричная певичка без гроша в кармане, которая упорхнула в четверг утром, не оставив даже своего нового адреса. Это могла быть только одна из них.

– Дерьмо, – прошипел Тоби. – Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

В понедельник Лия отправилась обедать в кафе напротив «Розового Колибри». Рут на несколько дней вернулась в страну и объявилась на работе – сияющая, но слегка взвинченная и жутко надоедливая. По ее поведению и внешнему виду Лия заподозрила, что, пока Рут жила в Лос-Анджелесе, она сделала пару пластических операций и, скорее всего, рассталась со своим молодым человеком по имени Рекс.

Лия заказала бублик и бутылку газированной воды. И вздохнула с облегчением. Ей хотелось побыть в одиночестве. Мысли в ее голове кружились столь стремительно, что Лия испугалась, как бы ее не стошнило. Она обхватила голову руками и огляделась. Тут же заметила три влюбленные парочки – по одной с каждой стороны, однозначно кто-то наверху постарался расположить их так, чтобы заставить Лию подумать о своем положении. Слева сидели двое азиатов – молодые, дорого и модно одетые, с газетой, пьющие кофе со взбитыми сливками. Справа за столиком уселась смешанная парочка: он – азиат, его девушка – белая и в положении. И, наконец, за столом спереди – пара британцев с ребенком в «кенгуру». У последних обручального кольца не было, зато беременная женщина и мужчина-азиат оба носили кольца, а пара азиатов – напульсники. Перед Лией были все возможные варианты ее дальнейшей жизни. Смешанный брак, брак по расчету, беременность, рождение ребенка. А потом она увидела себя, свое отражение в зеркале напротив, отражение еще не женщины, но уже не девушки, которая осталась совсем одна и пытается принять очень важное решение. И помочь ей с этим не мог никто.